Ведьмина река

– Володя, я тебя убью! – пообещала Роксалана.

– Продолжаем вскрытие аномалии, – спохватился уфимец. – Дальнейшее… копание… Вот черт… Обнаружена каменная пластина с насечкой крестообразной формы. Как известно, в дохристианском мире кресты означали перекрестье дорог, являясь символами пути и одновременно путевыми метками, что в данном случае… означает… означает… означает, что камень нужно убрать к чертям собачьим! В нем никакого магнетизма быть в принципе не может!

Юрий Делесин, пригладив деловой костюм, пожал плечами и отступил. Роксалана, будучи в джинсах, чертыхнулась и встала на колени. Вдвоем с уфимцем они выковыряли влажный валун, выпихнули из ямы, откатили в сторону.

– Тут что-то есть! – вернувшись в яму, воскликнул Громобой, ковырнул песок под ногами, извлек вместительный медный котелок. Вылез из ямы, свернул к берегу, вошел в реку, хорошенько промыл содержимое, слил воду, передал девушке: – Похоже, там золото!

– Вот сукин кот! – запустив руку в груду украшений, в сердцах сплюнула Роксалана. – Да тут всего ничего!

– Ну, не знаю, – заглянув сбоку, хмыкнул Делесин. – На глазок тут килограмма два или три. Чисто по весу можно считать четверть миллиона евро. А если учесть, что оно все в изделиях, уйти может и за миллион. Так что, доченька, твои старания за последний год, в принципе, можно считать отбитыми. Ты остаешься с хорошей прибылью.

– Папа, тут должно быть больше тонны!!!

– Еще вчера я сказал бы тебе, что ты маешься дурью и такого не бывает… – Миллионер пожевал губами. – Но теперь… Да, милая, ты сумела выбрать очень странных друзей… Тонна золота? Звучит все равно бредово… Но смотри сама.

– Роксалана Юрьевна! – подал голос уфимец.

– Конечно, Володя, – кивнула девушка. – Все, что ты тут еще найдешь, все твое, никаких претензий.

– Спасибо! – обрадовался Громобой.

– Не за что… – поморщилась Роксалана. – Папа, я с тобой.

Вместе они дошли до моторки. Там Кеша все еще ковырялся с мотором. Увидев хозяев, он поспешно вытер руки ветошью:

– Свеча вся черная, словно в печном дымоходе лежала. Я поменял, но проверить не успел.

– Потом проверишь, поехали, – Делесин забрался в лодку и поставил котелок под ноги.

– Кеша, ты потом к Володе вернись, – скорее попросила, нежели приказала Роксалана. – Когда он наковыряется, к машине его отвези и лагерь сверни. Хорошо?

– Надо – так сделаем.

Молодой человек еще с полминуты что-то помастрячил в моторе, потом рванул шнур. Аппарат, даром что без чехла, откликнулся спокойным равномерным тарахтением. От берега Иннокентий оттолкнулся веслом, а когда лодка откатилась, пристроился на корме и уверенно дал газу, направляясь к приметной бело-синей церквушке.

По пути домой Роксалана строила планы мести ведуну, спрятавшемуся от нее за веками и поприщами [15] , но ничего внятного придумать так и не смогла – уж очень хорошо тот схоронился. Сгоряча она даже сходила к бабке-колдунье, что все еще мучилась со сломанной челюстью, но та, по понятным причинам, присоветовать ничего не смогла. Только покивала чему-то да указала на повешенный над дверью пучок полыни.

Ничем не смогли помочь и две бутылки португальского портвейна, выпитые девушкой наедине с выключенным телевизором. Она бы добавила под настроение и третью, однако после заката в столовой появились двое вонючих бомжей и, присев к столу, попросили:

15

Поприще – старорусская мера длины. Предположительно это расстояние одного дневного перехода.

– Верни клад на место, смертная. Верни. Верни, не твое. Покладь обратно. Не тревожь чужое. Отдай, не балуй.

У Роксаланы от подобной наглости отвисла челюсть, но пока она думала, что ответить, отчаянный вопль из отцовского крыла заставил ее забыть обо всем, сорваться с места и промчаться через весь дом.

– Пап, что случилось?! – Влетев в спальню, щелкнула девушка выключателем.

Только теперь Роксалана смогла разглядеть потусторонних гостей во всей красе: висящая шматками полусгнившая плоть, сочащаяся сукровица, слизняки на лицах, гниющие глаза. Тот же нудный шепот, требующий расстаться с кладом…

– Олежка, сволочь, сквитаться решил! – сразу догадалась она. – Пап, ты не обращай внимания, они безобидные. Я Олега знаю, он вреда людям старается не причинять…

– Да вы что, с ума посходили?! – заорал во всю глотку нефтедобытчик. – Что за шутки идиотские?! Убери их отсюда к чертовой бабушке! Гони в задницу, пока я полицию не вызвал!

– Папа, – Роксалана, обойдя одного из мертвецов, присела на край постели. – Не бойся, все будет хорошо. Это просто сон такой глупый случился. Он сейчас закончится. Давай мы тебя одеялом с головой укроем? Под одеялом ничего страшного случиться не может, это я тебе точно говорю. А утром все пройдет, развеется. Ничего не бойся, папа, спокойной ночи…

Он поцеловала слегка ошалевшего отца в лоб и накрыла одеялом. Тот, к счастью, не сопротивлялся.

– Сволочь Олежка, – шепотом сказала она. – Поймаю – голову отверну.

– Покладь злато на место, смертная, – наклонился к ней мертвец. – Покладь, не то с собой в землю утащу!

Однако за время путешествия с ведуном Роксалана насмотрелась такого, что из-за призрака даже особо не занервничала. И если до сих пор ни одного ни разу не пнула, то только потому, что уж очень склизко выглядели. Подумав, девушка поднялась и быстрым шагом отправилась в комнату ведьмы – та после первой встречи с амулетом так и жила у них в доме. Точнее – медленно шла на поправку. Постучала и вошла:

– Извини, что так поздно, бабуля. Ты меня от этих тварей избавить можешь? – Она указала было за спину… и вдруг поняла, что рядом никого нет: оба мертвеца мялись за дверью, не в силах одолеть порога, защищенного полынной метелкой. – Спасибо, бабуль!

Роксалана сдернула заговоренную траву и помчалась обратно, к отцу. Главным для девушки было защитить родителей, а уж сама она как-нибудь и под одеялом могла отлежаться. Утром же с помощью ведьмы она и весь дом от нежити заговорит, дело несложное.

– Ну, Олежка, ну, гаденыш! Ну, я тебе это припомню!

В ее комнате что-то моргало – похоже, сигнализировал о вызове планшет. Роксалана завернула к нему, ответила на вызов, подхватила, помчалась дальше по темным коридорам.

– Роксалана Юрьевна, это вы? – плаксивым голосом уфимского язычника заговорил компьютер. – Роксалана Юрьевна, тут по берегу мертвецы ходят и требуют клад вернуть. Роксалана Юрьевна, они в постель лезут, палатку трясут. Орут, как оглашенные. Роксалана Юрьевна, они меня сожрут…

– Володя, ты там чего, напился, что ли? – не снижая шага, холодно сказала девушка. – Какие мертвецы, Володя? Ты же взрослый человек, что ты несешь? Двадцать первый век на дворе, а вы в средневековые побасенки до сих пор верите! Не пей больше, Володя. Спать ложись. Я тебе просто удивляюсь…

Она отключилась и оставила планшет на подоконнике.

Признаваться в том, что верит в колдовство, Роксалана не собиралась никому. Иметь беседы с психиатром ей ничуть не улыбалось. В ее положении нельзя давать ни единого повода для сомнений в дееспособности. Желающих наложить лапу на семейные акции навалом. Сожрут…