Ведьмино Наследство

– Ой! – продолжила говорить междометиями, хотя, стоило бы сказать: «ого». Так как это слово больше подходило к данному случаю.

 Добрыня усмехнулся. Его всегда забавляли мои ойканья. И я уже было решила, что сейчас мужчина меня передразнит, но он вдруг сделался совсем серьезным, а взгляд его глаз потемнел до безобразия. И в этих черных, полных ночи, омутах, я тонула. Серьезно и глубоко.

– У тебя всего один шанс меня остановить, - прошептал колдун глубоким, сиплым голосом. – Именно сейчас, в эту минуту, пока я окончательно не сошел с ума!

 Он притянул меня еще ближе. Хотя, куда уж ближе! В голове встроенные внутренние часы отчетливо отсчитывали эту несчастную минуту, которую мне отпустили на размышление.

 Только о чем думать-то? Не понимаю.

 Он хочет меня. А я – его. Будь на месте Волкова Ден, я бы подумала. А тут мысли уже скакали прочь веселыми кенгуру. И я сама, дерзко и жадно, прижалась к его губам. Это был мой ответ, и Добрыня его прекрасно понял.

 Его руки как-то сами собой опустились ниже, на мои бедра. Я раздвинула ноги, обхватывая ими мужчину, так что мы стали почти одним единым целым, прижавшись друг к другу тесно и жарко.

 Губы Добрыни целовали меня иначе. Совсем не так, как прежде. Словно он отпустил на волю свои желание и страсть, которые прежде сдерживал. Мы сошли с ума. Оба. Я не думала о том, что в любой момент в гостиную могут вернуться Маруся и Прохор, я просто горела одним на двоих, огнем с Добрыней. Не понимаю, как нам хватало воздуха, ведь мы почти не дышали!

 Волков подхватил меня под попу, и я обвила руками его шею, ощущая своей грудью бешеное биение сердца мужчины. Это заставило возликовать внутреннюю Я. Значит, он тоже чувствует это! Значит, ему не все равно, и мы одинаково сходим с ума друг по другу? Хотелось бы верить в подобное чудо. А сейчас я просто отключу все свои тревоги и печали, все опасения и страхи. Пошли прочь и не мешайте моему счастью!

– Куда? – с легкостью удерживая меня руками, хрипло спросил Волков.

 Я только теперь поняла, что мы уже давно не рядом с диваном. Ой! Да он прижал меня спиной к стене рядом со спальней! И когда успел?

– Туда! – кивнула на дверь.

Мужчина не заставил себя просить дважды. Одной рукой удерживая меня на весу, второй распахнул дверь и после закрыл ее, едва мы оказались внутри. И снова поцеловал, еще жарче, еще чувственнее.

 Кровать протестующе скрипнула под тяжестью наших тел, но мне было все равно, даже если она развалится под нами, не остановлюсь и Волкову остановиться не позволю!

 А он целовал уже не губы. Нежно касался шеи, прикусил мочку уха, шепнув так сипло, что у меня мурашки пробежали по спине:

– Как же давно, если бы ты знала, как давно я мечтал об этом!

 Все, что смогла произнести в ответ, было стоном, сорванным с губ. И да! Это вдохновило моего колдуна больше всяких слов. И спустя минуту более не стало преграды между нами. Ни моей одежды, ни его штанов. Все полетело осенними листьями на пол под тихие стоны и шепот признаний. Под танец тел, извечный, как сама жизнь.

Утро пришло, как всегда, не вовремя. Еще лежа в кровати и не открывая стыдливых глаз, я вспоминала о том, что произошло.

 Нет, я не жалела. Но было чуточку стыдно и неловко. И может, и не чуточку.

 Представляла себе, как вот сейчас повернусь и увижу лежащего рядом Волкова. Я ведь непременно покраснею. Это ночью я была такая храбрая, а сейчас пыталась уверить себя, что все нормально, что он не подумает обо мне, как о легкодоступной девице.

 Так, надо собраться, развернуться и…

 В общем, я так и сделала, только кровать со стороны Добрыни, оказалась пустой.

 Резко сев, шлепнула ладонью по примятой подушке. Она еще была теплой, но ни колдуна, ни его вещей, в комнате не оказалось. Зато мои, футболка и прочее, лежали на стуле, сложенные в аккуратную горку и трусики, словно флаг, правда, маленький такой, сверху.

 Стараясь не паниковать, первым делом отправилась в душ. Прохладная вода привела меня в чувство. Я надела свежую одежду, вычистила до скрипа зубы и только после всех этих процедур рискнула покинуть спальню.

– Доброе утречко, Василисушка! – Маруся была тут как тут. И улыбалась так, что мне сразу стало понятно: домовиха в курсе того, чем мы с Добрыней занимались этой ночью. И скалится так, будто очень счастлива от этого события.

– Как оно спалоси? – спросила маленькая женщина.

 Я покосилась на стол, который был уже накрыт. Добрыни в гостиной не оказалось, но Маруся и тут проявила смекалку выдав:

– Просили тябе не будить. Я и не будила. А Добрынюшка у себя, то бишь, пошел дом ишо раз оглядеть, а после собираитси до райцентру. Ему там шота заказать нужно. Ну, оно дело понятное, дом-то нать чянить!

– В райцентр? – оживилась я. А мне ведь тоже надо.

– Агась! Тока тама можна матерьялу заказать для починки-то! – ответила домовиха.

– Вот и отлично! – теперь надо убедиться, что Добрыня спас мой амулетик для передвижения за пределы деревни из огня и я упаду ему на хвост, если, конечно, возьмет.

– Чайку? Кохфэ? – удивила меня Маруся.

– Кофе? Окуда?

– Дык там на кухне Прошка седни. Сварил ту грязюку, хотя, шо скрывать, пахнет почти вкусно, - выдала тайну маленькая женщина.

 Надо же. Прохора пустили в святая святых Маруси! В ее кухню! Я поразилась. Кажется, эти двое еще могут найти общий язык. Только вряд ли Волков оставит домового у себя. Хотя, кто знает. Я вот тоже когда-то не думала, что влюблюсь в это уже безбородое чудо из Ложечек. А ведь влюбилась! Да так, что голову вчера потеряла. До сих пор мозги на место вставать не спешат.

– Давай тогда кофе! – проговорила, а сама быстренько к двери, что ведет во двор, метнулась.

– Э! А ты куды? – донеслось вослед.

– Я к Волкову. Одна нога здесь, другая там! Хочу с ним напроситься в райцентр!

– Ну, давай, давай! – рассмеялась мне в спину домовиха, а я обулась и выпрыгнула за дверь на крыльцо.

 После ливня, под горячим солнцем, поднялась трава, а сырая земля дышала теплом и тем непередаваемым ароматом деревни, который мне так нравился. В небе кружили стрижи, где-то в соседнем дворе прокукарекал петух, а я бросила взгляд на дом колдуна и вздохнула.

 Выглядел дом более-менее сносно, если бы не черный угол там, где находилась веранда. С дороги и со двора она была почти незаметна. Сам дом, залитый водой, взирал печально и, казалось, вздыхал от боли пожарища, словно живой. Я разглядела и машину Добрыни. Пламя до нее не добралось. Волков выгнал внедорожник на дорогу, а сам что-то делал у крыльца, склонившись над ступенями лестницы.