Ведьмины сказки

Диамин показал на дверь, на которой висла небольшая белая табличка с надписью «Доктор Лер. Лечу от всех болезней, кроме душевных». Путники остановились.

– Ты скажи, Диамин, отсюда много людей уехало? – спросил Гаррет, взявшись за ручку двери.

– Много, – ответил юноша, – особенно те, кто с детьми. Но ехать особо некуда. На западе в Монмарке чудище. А дальше на восток – совсем гиблые места. Там начинается королевский лес, в котором, говорят, творятся жуткие дела. Вампиры и оборотни убивают людей. А те, которые выжили при встрече с ними, сами становятся монстрами.

Гаррет потянул массивную деревянную дверь на себя. Зазвенели колокольчики.

– Хорошо, Диамин, пока ты свободен. Мы поговорим с Лером без тебя.

Внутри было темно и сыро. Пахло опилками, лекарствам и гнилыми яблоками.

– Здравствуйте, чем могу помочь? Я доктор Лер, – в гостиную вышел встречать путников хозяин.

Это был толстый невысокого роста мужчина лет сорока с большой черной бородой. Он был одет в белую рубашку и белые штаны, а сверху – черный фартук. Лер вытирал руки об кусок сукна. Охотники отвлекли его от работы.

Слово взял Гаррет.

– Мы охотники за головами, слуги короля. Наместник поручил нам расследовать таинственные смерти детей. Он сказал, что вы проводите вскрытия и поэтому можете помочь нам установить истину. Сегодня умер очередной малыш… У хозяина трактира Экила и его жены Виты. Мы были свидетелями материнского горя.

Доктор явно обрадовался, что путники займутся расследованием. Он улыбнулся, кивнул и сказал:

– Надеюсь, вы с утра не ели? Тогда милости прошу в мой кабинет. Я как раз вскрываю дочь Виты.

Доктор прошел на другой конец гостиной и открыл дверь.

Путники вошли и сразу поняли: странные запахи шли из кабинета.

– Вы не обращайте внимание. Пахнет не очень хорошо. Но такова моя работа. Опилками я слегка приглушаю вонь. Впрочем, я уже привык. Ребенок за ширмой, вот, полюбуйтесь.

Лер открыл ширму. На деревянном высоком большом столе, обитом железными листами, лежал годовалый малыш. Его грудь была разрезана от шеи до пупка и раскрыта. Органы – печень, сердце, легкие – вырезаны и лежали рядом в металлическом лотке.

Голова малыша привлекала внимание. Ротик и щеки были разорваны. выпирающими белыми зубами. Из нижней и верхней челюстей выбирали белые ровные зубы, в два раза крупней, чем у взрослых.

– Не знаю, зачем я их продолжаю вскрывать. Всё итак ясно. Но таков порядок. В легких всех младенцев я нахожу какую-то непонятную субстанцию. Я не знаю, что это.

Доктор достал из лотка легкое и разрезал скальпелем.

– Вот, смотрите. То ли пух, то ли порошок, – Лер подковырнул скальпелем и показал на кончике белые катышки, которые действительно напоминали мокрый комочек пуха.

– Как от моей собаки, только мелкий. Ее Пух звали, и с нее постоянно лезла шерсть, а если в дождь я проводил по ее спине рукой, то такие же катышки оставались на ладони, – сказал Кесо.

Он вспомнил детство, как бегал с Пухом по полю.

– Смерть младенцев наступает от удушья, правильно? – спросил Кесо.

– Да, это скорее всего так. Никаких признаков на теле нет. Шея не сдавлена, борозд от удавки или следов пальцев нет. Но я как лекарь могу точно сказать, что малышкам перекрыли воздух. На это указывают кровоподтеки в легких и черная кровь в сердце.

Гаррет почесал кулаком щеку и спросил:

– Лекарь, скажи… Ведь роды ты у Виты принимал? Ничего необычного не заметил? Она какая-то странная…

– Роды я принимаю, да. Но родов все меньше и меньше. Ну а то что она расстроена была, тут все понятно! Она же знала, что ее ждет. Вита беременна вторым малышом. Дай бог ей пережить все это. Возможно, они уедут с мужем. Те кто уехали – от них вестей нет никаких. Вороны не приносят, нет. Видно сгинули в лесах и на болотах.

Кесо отошел в другой конец кабинета и стал рассматривать полки с инструментами. Все лежало аккуратно. И хоть Кесо не понимал ничего в лекарстве, он видел, что все инструменты лежат в определенном порядке. Это говорило о том, что доктор аккуратен.

Лер проводил путников до порога. Гаррет спросил:

– Молочница сказала, что тоже потеряла ребенка. Его тоже задушили?

Лер улыбнулся.

– Да не было у нее никогда детей. Это она от переживаний немного того – двинулась умом. Ко мне неоднократно приходила и всё просила ей помочь оживить ее ребеночка. Я поэтому на вывеске и написал, что душевными болезнями не занимаюсь.

– Больше вопросов не имеем, – сказал Кесо и мужчины распрощались.

Глава 14. Проклятая избушка

– В недоброе место мы попали. Город проклят, – проговорил Кесо.

Путники шли назад вверх мостовой в дом наместника Кнея. Пустая улица удручала. А вот и белоснежный дом.

Из дома наместника вышел священник. Это был высокий худой мужчина лет пятидесяти без бороды и усов. Он был одет в черную рясу до пять. Большой желтый крест висел на длинной цепочке и свисал до пупка. В левой руке святой отец держал библию.

Священник вышел на мостовую, остановился и зевнул. Он перекрестил рот. Затем зевнул еще раз и снова перекрестил рот.

– Святый божий. Храни душу невинно умершего младенца, – прошептал священник.

Он взглянул на Гаррета и Кесо, которые остановились подле него.

– А вы наверно охотники за чудовищами? Наместник мне про вас рассказал. Только вы зря стараетесь. Ведьма сильна как никогда. С ней мечами не справишься, – проговорил священник.

– А вы священник? – спросил Кесо, смотря в упор на белый воротничок мужчины.

– Да, меня зовут Флабий. Я служу в городской церкви уже пять лет. Прежний священник отдал богу душу.

– А молочницу Аду вы знаете? Она утверждает, что у нее тоже был ребенок, но ведьма его придушила.

Священник насупился. Было видно, что эта тема ему неприятна.

– Ада местная сумасшедшая. Она верит, что у нее был ребенок. Но если бы он был, я бы его крестил. А я его не крестил.

– А когда Ада начала бредить о ребеночке? – спросил Кесо.

Священник закатил глаза к небу, перекрестился и проговорил:

– Я вам это с точностью не скажу. Года четыре назад, наверно. Но в любом случае на все воля божья. Давайте ему доверимся.