Ведьмы Алистера

На белых домах яркими пятнами выделялись выкрашенные оконные рамы и двери. На большинстве из них также были красочные письмена, ни смысла, ни предназначения которых Коул понять не мог. Они напоминали странную смесь латиницы и иероглифов с примесью чего-то восточного и скандинавского. Совершенно незнакомая Коулу письменность. Мужчина, может, и не знал всех языков мира, но банальная насмотренность, взращённая годами учёбы, без труда давала понять, на каком языке написано то или иное слово. Однако здесь он не мог разобрать ничего.

Язык ведьм? Пожалуй, что так…

По спине побежал холодок, когда Коул вдруг осознал, что все окружающие его люди — мужчины, женщины и дети — были ведьмами. Ведьмами и колдунами.

Мысль догнала его и словно обухом по голове ударила. Он был в стане врага. И, только осознав это, начал понимать, что люди косятся на него и его сопровождающего. Вот только никто не решался к ним подойти. «Пока не решался» — мысленно поправил себя Коул. И весь подобрался. Ему нельзя терять бдительность — только не здесь и только не теперь.

Они прошли ещё несколько кварталов и вышли на большую площадь с фонтаном, прежде чем их остановили. К ним подошли трое широкоплечих мужчин. Высоких, почти с Коула ростом — один даже немного выше. Одеты они были в мягкие свободные брюки и аляповатые цветные рубахи, на плечах которых были вышиты такие же чудные письмена, как и на домах. Серьёзные, собранные, они буравили Коула взглядом. У одного из них, самого высокого, было видно свежесломанный нос с наложенным фиксатором, на котором чьей-то неуверенной рукой вывели те же письмена. Коул почему-то не сомневался, что конкретно этот представитель ведьминского рода получил своё ранение, став одновременно ещё и зачинщиком драки. Да и его дружки, мягко говоря, не выглядели располагающими к себе и добродушными. Всё в них буквально кричало об опасности, и игнорировать своё предчувствие Коул не мог.

Встреть он их на улице обычного города, даже не обратил бы внимания, просто пройдя мимо. Но здесь, в Шарпе, от них веяло опасностью. Если решат напасть, что он будет делать с бессознательной Мартой на руках? И бежать-то некуда. А в том, что от мальчишки Роя будет хоть какой-то толк, он сильно сомневался. Да и не станет этот паренёк драться со своими, если те решат преподать урок непрошенному гостю.

— Кого ты с собой притащил? — гнусаво спросил мужчина с переломанным носом.

Как Коул и ожидал, защитник из Роя был так себе даже словесный. Он начал сумбурно лепетать, превращая историю их появления в хаотичную и нелепую сборку предложений, которую местами было просто невозможно понять, разве что сложить из разрозненных и абы как подобранных слов. И Коул как-то мимоходом заметил, что в своём монологе Рой ни разу не использовал имя Джуди. Оттого и причина их с Мартой появления здесь выглядела ещё более сомнительной.

Мужчины хмуро смотрели то на охотника, то на ведьму в его руках, и по тому, как всё больше темнел взгляд Сломанного Носа, Коул всё больше желал скрутить мальчишку и заставить его заткнуться. С каждой секундой ситуация из плохой превращалась в отвратительную, а доводить до катастрофической совсем не хотелось.

— Как ты мог? — зло прошипел Сломанный Нос, и дружки за его спиной резко подобрались, готовые тут же ринуться в бой. — Ты должен был получить разрешение, прежде чем приводить сюда непрошенных гостей.

То, как он произнёс это «гостей», наводило на мысль, что хотел он использовать совсем другое слово.

— Да у кого бы я спросил разрешение? — испуганно возмутился мальчишка, всплеснув руками с пустыми вёдрами. Коулу начинало казаться, что испуг — единственная эмоция, на которую Рой был способен. — Матери-то тут нет!

— Отсутствие Госпожи Клементины не значит, что ты можешь таскать сюда всякий… сброд!

И снова у Коула появилось чувство, что мысленно его покрыли благим матом и даже выдали порцию на будущее.

— Тащите их всех к старейшинам! — отдал приказ своим дружкам Сломанный Нос и недобро посмотрел на Коула. — Пусть они решают, что с ними делать. Надеюсь, вы, дорогие гости, сопротивляться не будете?

«Не паникуй!» — мысленно приказал себе Коул, ощущая, как по спине побежали струйки пота. Кто они, эти «старейшины», и чего от них ожидать? Перед глазами вновь встала окровавленная Ада. Ему даже показалась, что он услышал металлический запах крови, смешанный с вонью потрохов. Запах, который теперь навечно будет ассоциироваться с его сестрой.

Коул глубоко вдохнул, стараясь отогнать от себя образ сестры, и натянул добродушную улыбку.

— Конечно же нет. Мы ведь туда и направлялись, верно?

Рой как-то странно посмотрел на него и выдохнул, что заставило Коула подумать, что изначально вёл он их куда угодно, но не к Старейшинам.

— Да, Марк, — срывающимся голосом ответил Рой. — Именно туда я их и вёл. Девушке стало плохо после перехода, и ей нужна помощь…

— Нужна ей помощь или нет — будешь решать не ты, — перебил его Марк-сломанный-нос. — Пойдёмте, не стоит заставлять Старейшин ждать.

***

Коула привели к круглому зданию, сложенному, в отличие от остальных домов, из белого с прожилками серебряного и чёрного камня. То ли мрамор, то ли ещё какой природный камень. Только войдя внутрь, Коул понял, что то было никакое не здание, а амфитеатр. Маленький — всего три ряда ступеней-сидений — с альковами и нишами вдоль стен и своеобразными балкончиками сверху, а в центре — пустой круг, в котором стоял каменный постамент, вокруг которого сгрудились четыре молодых женщины.

Марк-сломанный-нос и его товарищи, которые отконвоировали их сюда, вышли вперёд и опустились на колени перед женщинами. Без чрезмерной помпезности, которая свойственна фильмам, скорее автоматически. Рой сделал то же самое, а Коул так и остался стоять на месте, держа Марту на руках. Если ему и нужно было стать перед ведьмами на колени, он этого делать не собирался, считая бесчувственную ведьму на своих руках веским для этого аргументом.

Одна из женщин повернулась к ним и выразительно смерила взглядом присутствующих, словно ожидая, что сейчас ей дадут полный отчёт. Её взгляд задержался на охотнике лишь на секунду дольше, чем на остальных. Коул заметил лёгкое недоумение, но постарался не подать виду, что его напрягают окружающие его люди, хотя внутри всё сжималось от желания немедленно покинуть это место.

Женщина была красива, этого Коул не мог не заметить. Красивых женщин вообще сложно не замечать. Длинные светлые, почти пепельные волосы, заплетённые в толстую косу, уложенные на голове на манер короны. Острый взгляд голубо-серых глаз прожигал в гостях дыры, а пухлые ярко-алые губы слегка искривились в намёке на покровительственную улыбку. Одетая в длинную мантию, расшитую этническими орнаментами с прорезями для рук, она походила на человека другой эпохи. И на красоту её, казалось бы, чуждую и не настоящую, было сложно смотреть. На секунду Коулу показалось, что женщину словно покрывала тонкая плёнка красоты, за которой скрывалось что-то ещё. Но затем он моргнул, и перед глазами вновь предстала красивая женщина с тонкими чертами лица и пронизывающим взглядом обледеневших глаз.

— Дети мои, — обратилась женщина к ним, и в её тоне было столько холода, что у Коула побежали по спине мурашки. Даже едва коснувшаяся её губ улыбка не могла подсластить лёд, сковавший ведьму. Да и когда молодая женщина обращается к взрослым мужчинам «дети мои», чувствуешь себя не совсем комфортно, — почему вы прерываете нас во время обряда?

Марк-сломанный-нос поднял голову, но так и остался стоять на коленях.

— Госпожа Брунгильда, — в его тоне прозвучали раболепные нотки, — Рой провёл через портальный камень чужаков. Без разрешения, — он сделал ударение на последних словах и покосился на Коула. — Мы привели их к вам, чтобы вы приняли решение, как с ними поступить.