Ведьмы и враг

— Что? — Селин заговорила впервые с тех пор, как покинула деревню Кимовеск, ее взгляд чуть прояснился.

Антон сел на ящик рядом и притянул девушку к себе:

— У нас не так много времени, и мне нужно, чтобы ты рассказала, что случилось.

Темно-русые волосы свисали закрывая лицо, плащ сбился набок, открывая платье.

— Все в порядке.

Антон не был искусен в… в вытягивании информации из людей и считывании эмоций. Он очень искусно умел скрывать свои эмоций, но понятия не имел, как считывать их с кого-то другого.

— Если мы найдем Мэддокса и Рошель сегодня вечером, ты будешь нужна. Мне будет нужна моя провидица, а прямо сейчас… ты ею не являешься. Скажи мне, что случилось.

Селин пристально рассматривала солому на полу:

— Я просто забыла, как мало здесь значат жизнь и страдания. Я слишком долго пробыла в Сеоне. Дамек мог отрубить тому мальчику руку, а потом ускакать прочь, и к тому времени, как он достиг бы края деревни, то уже забыл бы о существовании мальчика. А мальчик провел бы остаток своей жизни калекой.

— Я бы избавил тебя от этого, если бы мог.

— Я видела и хуже, гораздо хуже. Я переживала ситуации похуже этой.

Антон понимал, что они ступили на опасную почву. Он знал, что Селин и Амели сильно страдали от рук солдат Дамека, но правда состояла в том, что… он не был уверен, что хочет знать, как сильно они страдали. Антон понимал, что это трусость и эгоцентризм, но ничего не мог с собой поделать. У него были свои собственные демоны из прошлого, и он не был уверен, что сможет эффективно бороться с чужими.

— Они убили моего отца, — прошептала Селин. — Солдаты из Кимовеска.

Антон развернулся и посмотрел прямо на нее.

— Я видела это, — добавила девушка.

— О, Селин, — вместо неловкого дискомфорта Антона охватила жалость, которую он не мог описать: — Сколько тебе было лет?

— Девять.

Не думая, Антон протянул руку, притягивая девушку к себе.

— Мне так жаль, — в голосе принца была не притворная жалость.

— Он пытался помочь кому-то, — прошептала Селин, прижимаясь к Антону, — и один из солдат ударил его ножом, а затем просто оставил его там, как будто отец был никем. Не было никого, кому мы могли бы пожаловаться или просто рассказать о случившемся. Не было такого человека, как Яромир, который вершил бы правосудие. А те стражники просто уехали и забыли о нем, оставив двух дочерей без отца и жену без мужа.

Не найдя, что сказать, Антон уткнулся подбородком в ее макушку, чуть сильнее прижимая девушку к себе.

Слегка отстранившись, Селин посмотрела на него снизу вверх:

— Если бы ты был великим принцем, смог бы ты изменить ситуацию? Смог бы защитить людей в такой провинции, как эта?

— Я не знаю, — честно ответил он. — Но я бы попытался.

Губы девушки оказались в паре сантиметров от его губ, а боль в ее глазах пронзила его насквозь. Не в силах остановиться, Антон прикоснулся губами к ее губам, и, к его полному удивлению, она поцеловала его в ответ, едва касаясь кончиками пальцев его шеи. Прошло так много времени с тех пор, как кто-то вот так прикасался к нему. Он углубил поцелуй. Селин ответила. Прикосновение ее губ одновременно было мягким и нежным, нетерпеливым и неуверенным. Все его тело, казалось, ожило. Правая рука принца скользнула ей под плащ, поглаживая маленькую, упругую грудь. Она прижалась к нему еще теснее, и он никогда ничего в своей жизни не хотел больше, чем этого. В голове Антона зазвенели предупреждающие колокольчики.

Она была полна печали и уязвима…

Он воспользовался этим…

Он не мог жениться на ней…

Дамек и капитан Коче были совсем рядом.

Со сдавленным криком Антон отстранился и встал

— Антон? — в голосе Селин слышалась растерянность.

— Мы не можем… Селин, мы не можем. Не так.

Она смотрела на него, не скрывая боли. Он знал, что никогда не сможет стереть то, что только что сделал, но на карту было поставлено нечто большее, и он упал на колени, умоляя:

— Мне нужно, чтобы ты была моей провидицей сегодня ночью. Мне нужно, чтобы ты пришла в себя. Пожалуйста, Селин.

Она моргнула:

— Так вот почему ты?..

Она встала. Все, что он говорил оказалось неправдой. Он не целовал ее и не был добр к ней. Она придет в себя и будет ему полезна.

— Конечно, милорд, — сухо ответила Селин.

— Я не имел в виду…

— Антон! — позвал Дамек. — Что ты там делаешь? Ты что-нибудь нашел?

— Нет. Мы возвращаемся, — крикнул в ответ Антон.

Селин не смотрела на него.

— Какая конюшня следующая? — в ее голосе звучал холод, но так было лучше. По крайней мере, он не сможет причинить ей боль, если она не позволит ему приблизиться к себе.

— Та, что на восточной стороне. Хозяин постоялого двора сказал, что она самая большая.

Селин медленно пошла к выходу.

***

Амели шла пешком, ведя лошадь под уздцы. Ей была невыносима мысль о том, чтобы снова сесть в седло. Рядом, с лошадью под уздцы, шел Хит. Посетив несколько трактиров, но так и не добившись успеха, они заметили двухэтажную таверну. Заглянув в ярко освещенные окна первого этажа, откуда доносились голоса, молодые люди сделали вывод, что на втором этаже есть отдельные комнаты.

Амели пожала плечами:

— Стоит попробовать.

Они передали поводья лошадей стражнику из Вяранджа.

— Подождите здесь, — приказал Хит, а сам вместе с Амели направился ко входной двери таверны.

Внутри оказалось меньше народу, чем ожидала Амели. За одним из столов сидели всего четыре посетителя. Они громко смеялись и похоже, были почти пьяными. За стойкой бара стоял тощий мужчина с редкой бородкой.

Определив в нем хозяина, Хит подошел ближе:

— Добрый вечер. Ты сдаешь комнаты наверху?

Мужчина взглянул на Амели, снова на Хита и улыбнулся:

— Сдаю, сэр. Чистые комнаты, и за справедливую цену.

— У тебя уже есть гости сегодня?

— Улыбка мужчины погасла:

— Почему вы спрашиваете?

Что-то в поведении хозяина таверны привлекло внимание Амели. Она внимательно наблюдала за ним, пока Хит повторял свою историю о недопонимании с сестрой. Как только он описал Рошель и Мэддокса, выражение лица мужчины изменилось.

Он покачал головой:

— Извините, ничем не могу вам помочь. У меня нет гостей, и я не видел дам с золотисто-русыми волосами. Я бы запомнил, если бы видел.

На этот раз улыбнулся Хит:

— Одну минуту, пожалуйста.

Он жестом велел Амели оставаться на месте, а сам подошел к двери, приоткрыл ее и выглянул наружу:

— Лейтенант? — позвал он и поднял два пальца.

Когда он вернулся в главный зал таверны вместе с двумя стражниками Вяранджа в красных табардах за столом пьяниц воцарилась тишина. Хозяин таверны попятился, и Хит молниеносно схватил его за запястье, прижимая ладонью к стойке. Это застало Амели врасплох. Хит не выглядел достаточно сильным, чтобы так прижать другого мужчину.