Ведьмы и враг

Взгляд Селин остановился на фигуре, стоявшей в центре зала. Это был крепкий мужчина, с седеющими волосами и гордой осанкой. На нем был одет свободный красный камзол, украшенный золотой нитью. На пальцах каждой руки красовались кольца с драгоценными камнями.

Принц Ливен. Селин никогда раньше не видела его лично, только однажды, во время чтения будущего.

Ливен оглянулся, как только они вошли, и его взгляд остановился на Антоне. Не раздумывая, Антон направился прямо к нему. Несмотря на людскую давку, Селин и Амели сумели остаться рядом с ним.

— Отец, — произнес Антон, и Селин услышала в его голосе нежность.

— Мой сын, — ответил Ливен, и его взгляд смягчился.

Селин не знала, чего она ожидала, поскольку Антон никогда не говорил о своем отце, но было ясно, что эти двое мужчин заботились друг о друге.

— Могу я представить моих провидиц, мисс Селин и мисс Амели? — спросил Антон. — Это сестры, которые оказали помощь в твоих недавних… трудностях в Рязани

Взгляд Ливена переместился сначала на Амели, а затем на Селин, и его взгляд нельзя было истолковать никак иначе, как удивленный.

— Это твои провидцы? — в голосе великого принца сквозило неудовольствие. Взглядом сверху вниз он скользнул по бархатному платью Селин, потом изучил ее лицо и волосы.

— Что-то не так? — спросил Антон.

— Нет, они просто… не такие, как я себе представлял.

Хотя Селин понятия не имела, что это значит, Антон не стал настаивать на расспросах. Вместо этого он шагнул ближе к отцу.

— Я рад тебя видеть, но прошу прощения, что тебе пришлось приехать сюда самому. Надеюсь, ты не сомневался, что я смогу довести дело до конца.

Ливен коротко коснулся плеча Антона:

— Вовсе нет. Ты знаешь мою веру в тебя. Но этот вопрос настолько важен, что после некоторых раздумий я решил, что мое собственное присутствие здесь необходимо.

Они так непринужденно разговаривали друг с другом. Селин такого не ожидала. Антон обычно был замкнутым, а Ливен имел репутацию холодного и высокомерного человека.

— Теперь, когда ты здесь, я начну, — сказал Ливен, отходя от них. Трое стражников в темно-коричневых табардах неотлучно следовали за ним.

Он подошел к первому столу, находящемуся в начале зала. Когда Ливен повернулся лицом к толпе, все замолчали.

— Займите свои места, — приказал он.

Наблюдая за ним сейчас, Селин видела расчетливого, со стальным взглядом мужчину, которого она и ожидала увидеть.

— Где сесть нам с Амели? — прошептала она Антону.

— Со мной.

У нее все внутри сжалось, когда он повел их обеих к главному столу. Этого она не ожидала. Селин стало интересно, чтобы она сказала год назад, если бы кто-то сказал ей, что скоро она будет носить изысканные платья и обедать за главным столом Кимовеска с тремя принцами Пален.

К ним подошел мужчина, лет сорока с небольшим, с коротко подстриженной бородкой, хорошо одетый, Селин узнала его, когда читала Саорис: лорд Мальбек, канцлер принца Родека.

Ливен занял место во главе стола. Справа от него сели Дамек и Рошель. Леди Хелена и лорд Мальбек сидели слева. Селин немного успокоилась. По крайней мере, она, Амели и Антон будут сидеть за столом достаточно далеко от Ливена и им не придется вести беседу с отцом Антона. Леди Саорис, Хит и Лизбет также заняли места за главным столом.

Гости занимали свои места по всему залу. Когда последний гость нашел стул, принц Ливен так и оставшись стоять, приказал:

— Вино.

Слуги поспешили наполнить кубки вином. Селин заметила прелестную Джоанну, которая прислуживала за главным столом.

Едва кубок каждого гостя был наполнен, принц Ливен поднял свой. В зале воцарилась тишина, и он заговорил:

— С великой радостью я объявляю, что переговоры о браке завершены и подписаны для помолвки моего сына, принца Дамека из дома Пален с Рошель Квиллетт, кузиной принца Родека из дома Энтес. — Несмотря на слова, в голосе Ливена не было радости. Он больше походил на человека, который только что заключил сделку по приобретению большого участка земли или нового серебряного рудника. — Поскольку молодая пара выразила желание соединить свои жизни как можно скорее, свадьба состоится здесь, в замке Кимовеск, завтра днем. Для дома Пален большая честь, что церемонию проведет сам лорд Мальбек.

Завтра? Селин не могла поверить своим ушам. Церемония состоится завтра?

Ливен поднял кубок повыше:

— Давайте выпьем за их счастье.

Раздался хор одобрительных возгласов, и все выпили, но Селин смогла едва пригубить вино. Если убийца находится в этом зале, как он отреагирует?

***

Пока в зал вносили большие подносы с едой, Амели молчала. Антон сидел рядом с ней, напряженный, как струна, Селин была по другую сторону от него. Амели очень хотелось поговорить с сестрой, но она едва могла смотреть в сторону Антона, не говоря уже о том, чтобы говорить с сестрой.

Что только что произошло?

Создавалось впечатление, что почти все присутствующие здесь забыли о смертях, произошедших за последнюю неделю. Никто и не вспоминал о Карлотте, лорде Хэмише… капитане Мэддоксе. Принц Ливен вел себя так, как будто все это было обычным брачным договором, а спешка со свадьбой была вызвана просто желанием счастливой пары не ждать… в отличие от политического брака, заключенного через смерть трех человек.

Гости за другими столами болтали друг с другом, а за главным столом царила неловкая тишина. Амели была благодарна слугам, расставлявшим еду, поскольку это давало возможность им всем собраться с мыслями.

И только юная Лизбет покачала головой с открытым и искренним недоумением.

— Завтра? — воскликнула она. — Здесь? Я думала, Рошель собиралась провести церемонию дома, в поместье… на свежем воздухе, в осеннем саду, если погода будет ясной. Она не захочет выходить замуж здесь. Это ужасное место.

— Помолчи, — жестко одернул сестру Хит.

Лизбет вздрогнула как от боли. Амели никогда не слышала, чтобы он так с ней разговаривал.

Антон, сидевший прямо напротив Лизбет, наклонился вперед. К его чести, тон его был достаточно спокойным, а голос достаточно тихим, чтобы его не подслушали:

— У моего отца есть кое-что общее с твоей матерью, и я подозреваю, что они оба давили на Дамека и Рошель, чтобы те поторопили события. Поверь мне. Ему трудно отказать.

Лизбет понимающе кивнула, и оценка Антона в глазах Амели сразу повысилась. После того, как она сделала совершенно рациональное замечание, у него нашелся на него ответ. Антон сказал именно то, что нужно было, чтобы девочка почувствовала себя взрослой.

И все же в душе у Антона сейчас, наверное, царила паника, как и у Амели… как, скорее всего, и у Селин. О чем думал принц Ливен? Хотел ли он подтолкнуть убийцу к еще более отчаянному поступку?