Ведьмы Плоского мира

И тем не менее они уже второй раз проходят мимо одного и того же дерева. На ветке покачивался обрывок мантии Чудакулли.

Это все равно что заблудиться в собственном саду.

Пару раз матушка заметила единорога. Тут она не ошибалась — он шел по их следам.

Она попыталась проникнуть в его голову. С равным успехом можно было попробовать забраться на ледяную стену.

Ее собственные мысли тоже нельзя было назвать безмятежными, но сейчас, по крайней мере, матушка была твердо уверена: с ума она не сошла.

Когда стены между вселенными становятся очень тонкими, когда параллельные нити всевозможных Если собираются вместе, чтобы пройти сквозь Сейчас, возникают определенные утечки. Почти незаметные сигналы, которые воспринимает лишь очень чуткий приемник.

В ее голове возникали едва ощутимые мысли тысяч Эсме Ветровоск.

Маграт никак не могла решить, что же с собой взять. После того как она переселилась в замок, ее бывшие пожитки словно испарились, а брать то, что покупал ей Веренс, было, по ее мнению, неприлично. То же касалось и обручального кольца. Вряд ли его можно взять с собой.

Она уставилась в зеркало.

Довольно, хватит. Всю свою жизнь Маграт старалась быть незаметной, вежливой, она извинялась, когда через нее переступали, старалась быть воспитанной. И к чему это привело? Люди стали относится к ней как к незаметной, вежливой и воспитанной.

Это… это проклятое письмо она приклеит к зеркалу, чтобы все видели, почему она ушла.

Маграт почти приняла решение уехать в какой-нибудь захолустный городок и стать куртизанкой.

Чем бы эти самые куртизанки ни занимались.

Но вдруг она услышала пение.

Ничего более приятного она в жизни не слышала. Звук входил в уши, проникал в сам разум, впитывался в кровь, в кости…

Шелковый лифчик выпал из ее рук.

Маграт рванула дверную ручку — однако небольшой участочек мозга, еще не потерявший способности мыслить рационально, вовремя напомнил ей о ключе.

Песня заполняла коридор. Маграт подобрала подол подвенечного платья, чтобы легче было бежать, и поспешила к лестнице…

Что-то пулей вылетело из другой двери и повалило ее на пол.

Это оказался Шон Ягг. Сквозь цветную пелену Маграт разглядела его встревоженное лицо в обрамлении ржавого шлема из…

…Железа.

Песня по-прежнему звучала, но уже как-то иначе. Сложные гармонии, зачаровывающий ритм не изменились, но вдруг стали скрипучими, словно бы она слышала их чужими ушами.

Ее затащили в какую-то дверь.

— Госпожа королева, все в порядке?

— Что происходит?

— Не знаю, госпожа королева. Но думаю, у нас появились эльфы.

— Эльфы?

— Они схватили госпожу Чокли. Гм-м. Ну, то железо, которое ты убрала…

— Шон, ты это о чем?

Лицо Шона было белым как снег.

— Тот, что сидел в подземелье, начал петь, а ее они отметили, вот она и стала делать, что хотели они…

— Шон!

— Мама говорила, они не станут убивать, если без этого можно обойтись. Во всяком случае, сразу убивать не станут. Гораздо веселее с живыми.

Маграт молча смотрела на него.

— Мне пришлось убежать! Она пыталась снять с меня шлем! Я вынужден был оставить ее там, госпожа!

— Эльфы?

— Госпожа, тебе нужно взяться за что-нибудь железное! Они ненавидят железо!

Маграт влепила ему звонкую пощечину, больно ударив пальцы о край шлема.

— Ты что несешь?

— Они проникли в замок, госпожа! Я слышал, как опускался мост! Они там, а мы здесь, и они не убьют нас, оставят в живых, чтобы…

— Смирно, солдат!

Ничего другого она придумать не смогла, но, кажется, у нее получилось. Шон несколько пришел в себя.

— Послушай, — сказала Маграт, — все знают, что на самом деле никаких эльфов не существует… — Она вдруг замолчала и с подозрением прищурилась. — Впрочем, скорее это знает Маграт Чесногк, а другие знают иначе…

Шона трясло. Маграт схватила его за плечи.

— Моя мама и госпожа Ветровоск сказали, что тебе не нужно ничего рассказывать! — завопил Шон. — Они сказали, это, мол, дело ведьм!

— И где они сейчас, когда ведьмы должны делать свое дело? — хмыкнула Маграт. — Ты их видишь? Я — нет. Спрятались за дверью? Нет! Залезли под кровать? Странно, тоже нет… Здесь есть только я, Шон Ягг. И если ты сейчас же не расскажешь мне все, что знаешь, то пожалеешь о том дне, когда я появилась на свет.

Дергая кадыком, Шон принялся обдумывать угрозу. Но потом он вырвался из рук Маграт и приложил ухо к двери.

Пение смолкло. На мгновение Маграт показалось, что до нее донеслись удаляющиеся от двери шаги.

— Видишь ли, госпожа, наша мама и госпожа Ветровоск ходили к Плясунам и…

Маграт внимательно все выслушала.

— И где они сейчас? — спросила она, когда рассказ был закончен.

— Понятия не имею, госпожа. Все пошли на Представление… но должны были уже вернуться.

— А где показывают это Представление?

— Не знаю, госпожа. Госпожа?

— Да?

— А почему ты в подвенечном платье?

— Не твое дело.

— Плохая примета, нельзя, чтобы до свадьбы жених видел невесту в подвенечном платье. — Шон решил замаскировать свой ужас заурядным врожденным слабоумием.

— И эта примета подтвердится, если я увижу его, — прорычала Маграт.

— Госпожа?

— Да?

— Я боюсь, с ними что-то случилось. Наш Джейсон обещал вернуться через час, а это было несколько часов назад.

— Но там сотня гостей и почти все жители города. Эльфы не смогут справиться с таким количеством народа.

— А им это и не нужно, госпожа. — Шон подошел к незастекленному окну. — Послушай, госпожа. Я могу спрыгнуть на амбар на конном дворе. Там солома, со мной ничего не случится, буду в порядке. Потом я прокрадусь через кухню и выйду через маленькие пупсторонние ворота башни.

— Зачем?

— Чтобы позвать подмогу.

— Но ты даже не знаешь, есть ли кого звать.

— А ты можешь предложить что-нибудь другое, госпожа?