Ведьмы.Ру 2

— Простите, я должен доложить об этом странном, вопиющем просто происшествии, — доктор поднялся. — Вы побудете тут?

Можно подумать, у Наума Егоровича выбор имеется.

— Побуду. И ещё скажите, что он обещал вернуться.

— Мышь?

— Именно.

Вышел доктор недалеко. И дверь прикрыл неплотно. А слух у Наума Егоровича отменнейший, особенно если подойти поближе. Благо, пусть он в электрониках ничего и не понимал, зато перемещаться он умеет очень тихо:

— Он пока не готов, — судя по голосу, доктор явно нервничал. — Не могу пока сказать, вызвано ли его состояние препаратами или же действительно имеет место болезнь, но к работе его допускать нельзя. Да…

А вот ответов нет. Похоже, доктор по телефону беседует?

Интересно, с кем?

— Несколько дней адаптации, курс детоксикации, а далее — оценка текущего состояния… и только тогда можно будет говорить о его готовности или неготовности. Нет, при всём моём желании быстрее не получится. Можно, конечно, подавить волю…

Не хватало.

— … но это не то, что вам нужно. Нет, можете сами оценить… проводить? Вы уверены? В лабораторию? А если… ладно. Приведу, коль вы мне не доверяете.

Наум Егорович отошёл к окну и прижался щекой к стеклу.

— Что вы делаете? — поинтересовался вернувшийся доктор.

— Смотрю.

— Понятно, — дополнительных вопросов не возникло. — Николай Леопольдович, как вы смотрите на то, чтобы прогуляться?

— Куда?

— В лабораторию.

— Зачем?

— Познакомлю вас с коллективом. У нас отличный дружный коллектив, который просто жаждет встретиться с таким гениальным изобретателем, как вы. Не сомневаюсь, что вы найдёте множество общих тем!

Это вряд ли.

И вот что делать? В лабораторию заглянуть стоит. Хотя бы затем, чтобы зафиксировать и наличие этой лаборатории, как что-то подсказывало, напрочь незаконной, и тех, кто в ней трудится. А уж если повезет, и то, над чем трудятся. С другой… до сего дня лаборатории Наум Егорович обходил стороной. Уж больно много в них было всякого, хрупкого и непонятного.

— Не хочу, — сказал он, скрестивши руки на груди.

— Отчего же?

— Вы вскроете мой череп и достанете мозг.

— Господи! Как вам такое в голову пришло.

— Голос, — наябедничал Наум Егорович. — Прям таки и заявил вчера.

— Чтоб вас… а я предупреждал, что работать надо аккуратней, — это было сказано в сторону. И кажется, голосу ныне не поздоровится. Доктор же, выдохнув, улыбнулся доброжелательно и мило, как человек, который определённо замыслил пакость. — Николай Леопольдович, клянусь, никто не собирается причинять вам вреда! Всего-навсего небольшое знакомство, которое будет очень полезно в преодолении кризиса…

Наум Егорович молча сверлил этого, в халате, взглядом.

Доктор вздохнул:

— Понимаете, — произнёс он тише и чуть наклоняясь. — Проблема в том, что на вашу помощь очень рассчитывали. И если вы откажетесь, это могут неправильно понять. Решить, допустим, что вы действительно сумасшедший.

— Я здоров! — воскликнул Наум Егорович с той убеждённостью, которая любого нормального доктора заставит подозревать обратное. Он давно заметил, что чем больше ты твердишь о здоровье, тем сильнее тебе хотят доказать обратное. Прям рефлекс какой-то, что ли.

Врачебный.

— Конечно, конечно, — ласково произнёс доктор. — Я вам верю! Но вот у других могут возникнуть сомнения. Особенно, если вы начнёте возмущаться громко или, скажем, оказывать сопротивление. Согласитесь, здоровый человек готов к компромиссам…

— Я готов, — ещё более поспешно и громко выкрикнул Наум Егорович. — Ведите!

— Ну что вы… мы вдвоём прогуляемся… и Петенька, конечно. Вдруг у вас голова закружится?

Или ещё какая напасть случится. С головой. Оно ж бывает. Всё это читалось без слов, но Наум Егорович важно кивнул.

Глава 35 О палачах и милосердии

Глава 35 О палачах и милосердии

Что-то захлюпало под ногами. Штурмовик опустил взгляд. Это был адмирал.

О тяжёлой судьбе адмирала

— Знаешь, Кит, — сказала Ульяна, когда острые когти Никиты пробили майку. — Вот теперь ты точно можешь претендовать на домик с когтеточкой!

— Теперь он мне не нужен, — фыкрнул Никита, смотреть на которого было сложно.

В том смысле, что смотреть и не смеяться.

Круглая кошачья морда, окруженная шерстяной гривой, была забавна, несмотря на выпирающие клыки.

— Я буду точить когти о вековые дубы! Как дикие предки…

— Не возражаю, но тут один нюанс так сказать… дубов в округе нет. Даже обычных. Не говоря уже о вековых. Так что пока давай возьмём домик? С когтеточкой?

— И мышь плюшевую!

— Кит!

— Чего? Мне, может, захотелось. Я, может, буду её обнимать долгими зимними ночами.

Элька закатила глаза.

А Ляля, приобнимавшая замороченного парня, сказала:

— Долго я его не продержу. Он и так приворотным надышался, ещё потом свихнётся, а скажут, что я виновата. Так что спрашивайте.

И вот о чём его спрашивать?

— Ты кто? — у Данилы вот сомнений не было.

— Родион, — сказал парень, радостно улыбаясь.

— И как ты тут появился?

— Инга сказала. Скинула контакт.

— Кого?

— Её.

— Зачем?

— Сказала, что нужно познакомиться. Обработать. Сделать так, чтоб эта провинциальная дура на меня запала.

— Сам он дура, — обиделась Ляля, и Ульяна спешно погладила её по плечу.

— И как ты действовал?

— Обычно. Сперва зелье первого круга, для знакомства. Хватило бы, чтобы очаровать. А там уже пригласил бы к себе…

Ляля фыркнула.

— … потом Инга подвезла бы препарат посерьёзней, чтоб девчонку привязать. Пара недель и всё, она бы без моего разрешения и вздохнуть не сумела бы! — прозвучало хвастливо.

— А дальше?

— Дальше мы бы поженились.

— И?

— И уехали бы в свадебное путешествие. Полагаю, вернулся я бы один. Контакты налажены. А девка красивая. Такие дорого стоят.