Ведовская страсть

— Я вовсе не заставлял тебя щеголять в мокрой рубахе, — предупредил ее Дмитрий.

Тем временем, смельчак, вдохновленный поступком Дмитрия, последовал примеру. Но если на вмешательство инвалида купальщицы не обратили внимания, то появление местного кузнеца заставило их завизжать и броситься врассыпную.

— Можно подумать, что это не они несколько мгновений назад прохаживались здесь так, словно дефилируют по подиуму, — усмехнулся Дмитрий. — Ладно, пойдем, согреемся.

Он привел Милану к возвышению, где жители постарше успели расставить широкие столы, на которых красовались самовары и пузатые бутыли с домашними наливками.

Дмитрий, с видом знатока обследовал все вина и выбрал клюквенную настойку. Наполнил душистой алой жидкостью две деревянные рюмки, одну передал Милане.

Продрогшая купальщица залпом выпила содержимое, после чего начала судорожно хватать ртом воздух.

— Полегче!.. — рассмеялся Дмитрий, — это тебе не вода из ручья.

— Что это было? — спросила Милана, когда обрела способность разговаривать. — Зачем ты мне такое подсунул?

— Чтобы ты не простудилась, — ответил Дмитрий. — Болезнь тоже не прибавит способностей.

— Почему тебе непременно хочется меня ужалить? — расстроилась Милана. — Я же ведаю, что ты помогаешь мне не только из-за надежды на выздоровление.

— А раз ведаешь, то и не задавай глупых вопросов, — буркнул Дмитрий, пристыженный очевидным.

— Постараюсь, — примирительно произнесла Милана. — И все же мне хочется узнать, кто я для тебя?

— Вот почему вам, женщинам, так нравятся эти нелепые разговоры об отношениях? — вспылил Селиванов.

Он не любил подобных тем и был немало удивлен, когда в ответ на его вспышку Милана разулыбалась так, словно он отвесил ей комплимент.

— Что?! — удивленно спросил Дмитрий.

— Не представляешь, как я счастлива, что ты приравниваешь меня к женщинам, — без обиняков заявила Милана.

— Вот поэтому, наверное, и вожусь с тобой, — рассмеялся Дмитрий. — Потому что ты не похожа ни на кого, с кем я был знаком ранее. И дело не только в твоей внешности.

— Ты полон сюрпризов, — промурлыкала Милана. — Так легко переходишь от кнута к прянику, что я не всегда успеваю различить, где есть что.

— Ты мало общаешься с людьми, в особенности с мужчинами, — ответил Дмитрий. — Кстати, о пряниках: я был бы не прочь позавтракать.

— Угощение подадут только после обрядовых действий, это правило нарушать нельзя, — строго сказала Милана.

— Боюсь, звуки моего голодного нутра распугают предков, — пошутил Дмитрий.

— Потерпи, — рассмеялась Милана. — День летнего солнцестояния — один из важнейших славянских праздников, и обрядовые действа на нем самые пышные. Поверь мне, ты забудешь о голоде.

— Это вряд ли, — признался Дмитрий, — но иного выхода у меня нет.

— Перед тем, как пройти к капищу, тебе тоже придется совершить обряд омовения, — спохватилась Милана. — Хочешь, я помогу тебе?

Дмитрий недовольно поморщился, не желая принимать помощь от девушки. Осмотрел окрестности в поисках Миролюба, но тот был сильно занят, наливая чай одной юной пышнотелой нимфе, а просить малознакомых людей Селиванов не желал.

— И как ты себе представляешь этот ритуал? — спросил он у Миланы.

— Сейчас… — ответила та и убежала.

Через минуту вернулась с увесистым сосудом, способным вместить литров пять воды. В одной руке она держала эту емкость, а другой стискивала сомкнутые края покрывала, в которое была замотана, как куколка.

— Вот! — сказала она, потрясая сосудом, — это нам поможет.

— Не сомневаюсь, — вяло протянул Селиванов. — А это обязательно?

Глаза Миланы радостно заблестели.

— Вода не причинит вреда. К тому же, солнце высушит тебя за считанные минуты.

— Так и быть, идем, — нехотя согласился Дмитрий.

Он хотел свернуть обратно к реке, но Милана повела его в молодую рощу, где среди поросших мхом валунов бил подземный ключ.

— Когда-то этот родник назывался именем моего отца. В те времена исток был гораздо сильнее, так как за ним усердно ухаживали, не позволяя засоряться. Сейчас же родник почти заброшен, но вода в нем все такая же, — пояснила Милана.

Она зачерпнула сосудом живительную влагу и поднесла ее к губам Дмитрия.

— Попробуй.

Селиванов сделал маленькой глоток и отметил, что вода мягкая, словно маслянистая, и при этом имеет небольшое сладковатое послевкусие.

— Неплохо, — признался он. — Приятный вкус.

Милана расцвела в улыбке, набрала полный сосуд воды и разом вылила ее на Дмитрия.

— Свершилось!.. — изрекла она, наблюдая за тем, как «купальщик» отфыркивается и стряхивает прозрачные капли с шевелюры. — Теперь ты готов к продолжению празднеств.

Милана стянула покрывало, передала его Дмитрию, а сама влезла на высокий валун и начала расплетать косу, чтобы длинные волосы быстрее просохли.

Дмитрий снял с себя рубаху и принялся энергично вытираться, стараясь не смотреть на деву, рубашка которой все еще была мокрой и отчетливо обрисовывала скрывавшиеся под ней очертания.

Краем глаза он уловил, как расширились зрачки Миланы при виде его обнаженного торса.

— Ты можешь ко мне прикоснуться — я не кусаюсь, разумеется, если меня об это мне попросят, — предложил Дмитрий.

Милана замерла в нерешительности. Затем ползла с валуна и встала напротив. Положила дрожащие ладошки на его крепкие плечи.

— Тебе нравится ощущать руками теплую плоть? — спросил Дмитрий.

— Да, очень… — согласилась Милана.

Дмитрий перехватил ее прохладные ладони и провел ими по своему телу.

Милана вспыхнула, как маков цвет. И все же, несмотря на стеснение, не отстранилась и принялась исследовать пленительное мужское тело.

Дмитрий откинулся в кресле, прикрыл глаза, позволяя первооткрывательнице самой находить клады.

Постепенно ладошки Миланы согрелись, осмелели. Неумелые дрожащие пальчики ощупали плечи Дмитрия, прошлись по груди. Опустились на живот и замерли. Двинуться дальше Милана не отважилась.

Дмитрий открыл глаза и попросил:

— Сними с себя рубашку.

Милана послушно исполнила наказ. Вздрогнула, когда легкий ветерок осушил ее влажную кожу.

В естественном порыве согреться, она прислонилась к Дмитрию, обхватила его за талию.

Селиванов быстро сориентировался и прижал ее к себе, стал растирать покрытую мурашками спину.