Вековуха. Беляна из рода Рарога

Как мои ноги понесли меня по тропинке, я так и не поняла сама. Я просто стала бежать, что есть сил. Быстрые ловкие шаги тут же стали слышаться сзади. А когда я хотела нырнуть в чащу, сойдя с тропки, чужая рука схватила меня за косищу и больно дёрнула на себя. Я вскрикнула и схватилась за свои волосы. Тут же Йорд грубо взял моё лицо в руку. Он осмотрел меня и усмехнулся.

— Было бы за что глазу зацепиться… поди и мужика никогда не было? С таким — то личиком? Я, считай, помочь хочу, а ты убегаешь.

Я молчала. Как бежать? Что сделать?! Сердце заходилось в груди, как пойманная птаха. А в голове было до противного пусто.

Йорд взял меня за косы и намотал их на кулак. А потом прижал меня к себе. Сквозь тонкую рубаху, я почувствовала горячее тело воина, его сиплое дыхание показывало его намерения, как нельзя лучше. От него пахло дальними морями, обманом, девичьими слезами…

— Ну что? Сейчас ты уже не такая смелая? — прошептал Йорд, глядя мне в глаза. — Вёльва ты или нет, всё едино — баба. А будешь себя хорошо вести, так может, и нитку с бусами подарю, на память…

Йорда взял меня за лицо и приблизился, чтобы поцеловать. Я, что было сил, подалась головой вперёд, и лбом угадила ему переносицу. Воин взвыл дурным голосом и отшвырнул меня сторону. Я тут же вскочила на ноги и кинулась в чащу леса. Потеряла лапоть на тропинке. Второй скинула на бегу, чтобы было сподручнее.

— Батюшка лес… — запыхаясь, проговорила я, — Батюшка лес… защити… не выдай!

Пока я бежала, на моём пути не было ни единой кочки, ни единого сучка. Лес услышал мою мольбу. Деревья словно сами собой расступались передо мной и становились стеной за моей спиной. Я остановилась и прислушалась. Было тихо. Не пели птицы, не ходили животные… лес замер. Словно ждал и наблюдал. Где — то вдалеке послышался мужской крик и радостный девичий визг. Внутри у меня всё похолодело. Там же есть речка… а в речке мавки! Они ещё не ушли на зимний сон, и поймать кого-то живого перед долгим забвением…! А у Йорда не было при себе даже ножа или другого железа! В голове шевельнулась дурная муть. А и пусть! Пусть пропадает там! Одни боги ведают, что он хотел мне сделать! А тут лес его к реке и вывел, значит, есть за что!

Девичий весёлый визг повторился, а за ним сразу же мужской, полный боли и ужаса. Мавка будет играться, пока до смерти не замучает. А пока играется, будет по куску отгрызать… чтоб веселее было.

Я сжала кулаки и крепко зажмурилась. Не могу я позволить умереть ему здесь. Пусть Асмунд его участь решает. Так оно лучше будет.

Я принюхалась к воздуху. Уже витал запах крови… надо спешить. Я бросилась к речке, в руках сжимая стальное кольцо, которое было подарено Ясвой. Выбежав на небольшую полянку, я сразу увидела на песчаном берегу Йорда и мавку. Та держала его за голенище сапога одной рукой, и тащила на себя. Воин цеплялся за траву, зарывал пальцы в песок, но не мог противостоять. Мавка хихикала окровавленным ртом, и уже снова обнажила острые зубы. Песок был пропитан кровь Йорда. Сейчас и другие соберутся…! Нельзя медлить!

Я бросилась к берегу, держа наготове железо. Перепрыгнув через Йорда, я подскочила к мавке и с размаху влепила ей сталью по лицу. Железное кольцо задрожало и зазвенело. Звук был невыносим для мавок. Лоскутиха зашипела, схватилась за голову, обнажила острые зубы, да только ничего не сделает она мне, пока я железо в руках держу.

— А ну! Иди по добру по здорову! — крикнула я. — Негоже людей губить! И зубы-то спрячь! Не то быстро твоя речка обмелеет да иссохнет!

Мавка раздражённо зарычала, подобрала полы мокрой рубахи и скрылась в речке, только круги по воде пошли. Ещё какое-то время я стояла лицом к воде и ждала… но всё было тихо. Железное кольцо затихло и больше не издавало ни звука. Мавка ушла.

Я повернулась к Йорду. Он с ужасом смотрел на воду и растопыренными пальцами держался за землю и траву. Его сапог был прокусан, и в этой дыре зияло кровавое нечто. Мавка откусила ему пальцы, пока игралась.

Подойдя к Йорд, я сняла с него сапог, взяла из сумки на поясе широкий лист подорожника, закинуларот и переживала. Кашицу завернулась в тряпицу, и крепко примотал к ране Йорда. Он сжал зубы и побелел, но промолчал. Страху он на всю жизнь натерпелся….

Пока я перевязывала его ногу, он робко спросил.

— Кто это была?

— Нечисть лесная, — ответила я просто. — Мавка.

— Она бы меня… съела.

— Может и съела бы… что с того.

— А зачем ты меня спасла? Я же… лиха тебе желал. Обидеть хотел. За то, что ты тогда стрелу мою принесла да показала.

Я хмыкнула и убрала волосы со лба.

— Ну, лес тебя и так наказал. Без пальцев на ноге, небось, тяжко будет в морские дали ходить?

Йорда замолчал и опустил голову.

— Ты расскажешь конунгу?

— Нет. Асмунд пусть твою судьбу решает. — Сказала я и поднялась на ноги. — Вы гости на нашей земле. А напасть на хозяина в его же дома — тяжелая обида. Но мне уже то не важно. Сможешь идти — иди. Лес тебя обратно выведет, а коли не пойдёшь — то тут и останешься. Стоит мне отойти, и мавки снова к тебе явятся. Так что сам решай, добрый молодец, где тебе погибать.

Йорд побледнел. Он кое-как встал на ноги и, опираясь на пятку раненной ноги, поковылял из лесу.

Я смотрела ему в спину. Могла и не спасать. Могла дать мавкам его утащить. Но чтобы тогда сказал Асмунд…? Йорд был не дураком, и разумел, что коли правду сейчас скажет — не сносить ему головы. Молчать будет.

Я повернулась к лесу и тропинка, которая всегда ведёт меня домой, снова появилась под ногами. Я медленно поковыляла вперёд, а ноги все ещё тряслись от пережитого страха.

* * *

Костры гуляния горели до самой поздней ночи. Люди веселились, кормили гостей, танцевали и восхваляли богов.

Асмунд сидел в стороне, держал в руках чашу с пенным напитком и смотрел на огонь. Всё чаще его мысли возвращали его к странной вёльве по имени Беляна. Она была слишком молода для того чтобы быть вёльвой. В его краях это были почтенные женщины, которые были седы, как снег, с мудрыми и старыми глазами, и морщинами на бледном лице.

Шрам на её лице никак не волновал Асмунда. По первости, он даже не заметил его. Он сразу увидел глаза полные решимости. Карие глаза ведьмы напоминали Асмунду срез дерева. Такие же чистые, и в то же время беззащитные. И не смотря на такой молодой возраст, она умело вылечила их вождя. Спустя пару часов тот открыл глаза и сказал, что ему лучше! Странная вёльва… с такими силами, её наверняка почитают, как богиню!

Воины Асмунда стали петь дружинные песни. Язык его родины достаточно сложен для понимания, но жители деревни старались подхватить, хлопали в ладоши.

Асмунд прикрыл глаза. Голоса его воинов проникали в сердце, и оставляли там лёгкую тоску по солёным каменным берегам его родины. И тут Асмунд понял, что поют не все…

Воин быстро встал и подошёл к костру. Так и есть… одного не было.

— Где Йорд?!

Воины замолчали и стали осматриваться. Йорда не было среди воинов, и среди жителей деревни. Асмунд нахмурился. Он знал, не стоит брать собой такого молодого! Молодость заменят опыт! Бьёт в голову, лишает воли и заставляет принимать не те решения!

— Йорд! — снова крикнул Асмунд!

— Вон!

— Вон он идёт! Из леса!

Асмунд обернулся на выкрики и, правда, увидел Йорда, который хромал в сторону костров. Он был белее снега, его нога была в крови. Асмунд и другие воины подбежали к нему и взяли под руки. Йорда поднесли к костру, усадили, дали чашу с хмельным мёдом.

— В лесу заплутал… — проговорил воин, стуча зубами о чашу. — И встретил… чудище! Я вышел к реке… а там! Дева небывалой красоты! Но это оказалась Нёкки! (что-то среднее между русалкой и водяным). Еле ноги унёс! Да только не все… — криво усмехнулся Йорд, поднимая чашу.