Вектор угрозы

– Откликнется, как же, - нервно пробасил Бугай. – Я же говорил, идет за нами кто-то. От самого входа!

– Может, зверь? – спросил Ржавый.

– Ага, зверь с фонариком. Я свет заметил.

– Ладно, - подвел итог Миронов. – Сейчас выходим на поверхность, атакуем армейцев, а если кто и шел за нами – уже неважно. Если до сих пор не напал, то в бою не помешает. После разберемся.

Швед несколько раз показывал выходы из бомбоубежища к надземным сооружениям Химзавода – это были лестницы, широкие, удобные для эвакуации персонала, имелся и грузовой лифт для оборудования. В Семнадцатом цехе выход на поверхность оказался устроен совсем иначе – здесь лестница была вертикальная, сваренная из стального профиля, наверху ее прикрывал массивный люк. Швед полез первым. Поначалу Алекс удивился, ведь Швед сам сказал, что они не будут особенно шустрить. Но оказалось, лестница ведет не на поверхность, а на промежуточный этаж – гулкое приземистое помещение, совершенно пустое. Оттуда наверх – новая лестница. Вот тут Швед демонстративно отступил в сторону, жестом предлагая Миронову подниматься. Тот кивнул, оглядел свое поредевшее войско и стал осторожно взбираться по лестнице. Откинул люк, впустив внутрь потоки света, выставил наружу дуло автомата, и огляделся. Потом продолжил подъем.

– Ну что там? – шепотом спросил Бугай, поглаживая пулеметный ствол. – Есть кто?

– Никого, - отозвался сверху командир. – Давайте за мной.

Алекс вскарабкался последним. Группа уже рассредоточилась вокруг люка. Они стояли посередине просторного зала, уставленного заржавевшими станками, вдоль стены проходила лента транспортера, и выстроились ячейки стеллажей. Кое-где из окон тянулись толстенные корни, оплетали оборудование, свивались змеиными кольцами. Лес побывал здесь и отступил.

– Похоже, никого нет, - заметил Миронов. – Повезло нам.

Бугай вдруг резко развернулся, вскидывая пулемет… и тут его голова дернулась, с негромким хлопком в середине лба возникла аккуратная дыра, оттуда медленно потекла красная струйка. Колени здоровяка подогнулись, с грохотом рухнул на пол ПКТ. Из-за ленточного транспортера и мертвых станков показались солдаты, стволы были направлены на пришельцев. Они были повсюду.

– Вы окружены, сопротивление бесполезно!
– отчеканил командир армейцев. – Оружие на пол, руки поднять!

Алекс медленно и осторожно повел головой – десятка полтора армейцев их на мушке держат, причем расположились грамотно, на линии огня никто из своих не торчит. Засада. Заранее здесь ждали, Лес бы их взял! Страха почему-то не возникло, только досада. Ну, как же так! Прошли под землей, прорвались сквозь заслон Леса… казалось, все позади…

– Без шансов, - пробормотал Швед. Он замер, только глаза бегали из стороны в сторону – оценивал ситуацию. Да что тут оценивать… – Мы сдаемся, сдаемся... когда вежливо просят, разве я откажу?

Он бросил «калаш» на пол. Алекс последовал его примеру. Ситуация – хуже некуда, но пытаться что-то сделать прямо сейчас, под прицелом полутора десятков солдат, все равно бессмысленно. Вслед за ним бросил оружие и поднял руки Ржавый.

Миронов думал несколькими секундами дольше. Но что он мог поделать? Армейцы, по-прежнему держа пришельцев на мушке, вышли из укрытий. Несколько человек обыскали пленных. Остальные следили, не опуская стволов. С Алекса сняли пояс с кобурой, у Шведа обнаружился набор разнокалиберных ножей, больше десяти – от пары совсем коротких, складных, до здоровенного тесака, которым он рубил заросли у входа в подземелье. Солдаты извлекали из-под одежды проводника ножи и бросали на пол.

– Как ты все это на себе таскал? – спросил Алекс. – Я даже не видел, куда ты их прячешь.

Ему удалось совладать с нервами, и голос почти не дрожал.

– Сам удивляюсь, как это барахло на мне помещалось, - покачал головой Швед, пялясь на растущую перед ним брякающую кучу клинков. – Фух, вроде даже как-то легче стало. Братцы, послушайте, я не с ними, я только проводник… я и этот вот пацан. Проводники мы.

– Мы не братцы, а солдаты Армии Возрождения, - отчеканил командир. – По законам военного времени вы все задержаны во время незаконного проникновения на охраняемый объект.

– Да откуда ж мне знать, что он охраняемый? – возразил Швед.
– Меня вот эти подрядили сопроводить их на Химзавод, поискать, может, химия какая-то здесь найдется полезная. А я что? Мне заплатить обещали, я и провел.

– Мы мирные жители, - без особой уверенности поддакнул Ржавый. – Местные мы, тутошние! Думали, для хозяйства на Химзаводе разживемся чем-нибудь...

– А те, - командир мотнул головой, указывая на выход из помещения, - которые сейчас нас окружают, они тоже местные? В таких же курках, как на тебе, черных? Нет, вы все бандиты и мародеры. И по законам военного времени вам полагается…

За стеной прозвучал выстрел, потом еще и еще, раскатились автоматные очереди. Ржавый покосился на свои механические часы и едва заметно кивнул Миронову – двенадцать. Батька начинает штурм. Миронов скривился. Алекс его хорошо понимал – сам чувствовал то же самое. Длинный путь, потеря людей, схватка с мутантами… и вот, когда все, вроде, удалось… и успели вовремя!.. А оказалось – все было напрасно.

Похоже, другие пленные чувствовали то же самое – огромную усталость и тоску. Никто не помышлял о сопротивлении. Да и какое сопротивление? Засада была устроена настолько грамотно, что это сходу обескураживало. Да и действовали армейцы решительно – Бугая застрелили сразу. Наверное, чтобы с самого начала показать бесполезность отпора. И сейчас, когда Батька начал штурм, они выглядели скорее довольными – у них все по плану.

– По местам!
– скомандовал офицер. – Сержант, этих запереть. Допросим после. Может, им что-то серьезное известно. Но при малейшем неповиновении применять оружие.

– Применять на поражение, товарищ капитан? – уточнил сержант. Это говорилось скорее для пленных, чтобы прониклись серьезностью момента и не думали о сопротивлении.

– Так точно, - отчеканил капитан, - на поражение.

Армейцы поспешили к выходу. С пленными остались четверо во главе с сержантом. Тот качнул автоматом, указывая направление:

– Шагайте… местные. Руки за голову и вперед. Живо и без глупостей.

Солдаты окружили пленных и, подталкивая стволами автоматов, повели вдоль длинного помещения. Свободное пространство между рядами станков было завалено изломанной тарой и битой посудой. Кое-где приходилось переступать корневища, дотянувшиеся даже сюда, к середине зала.

В дверях Алекс оглянулся и едва удержался, чтобы не выдать удивление – из люка, через который они проникли в цех, показалось... что? Сперва Алекс подумал, что видит шерсть какого-то зверя. Шерсть оказалась всклокоченной макушкой, вполне человеческой, хотя и грязной. Потом под лохматой шевелюрой блеснули глаза… Солдат подтолкнул Алекса в спину и не дал досмотреть, кто выбирается из люка.

За производственным помещением начинался широченный коридор, сюда, похоже, могли подъезжать грузовики, чтобы принимать груз с ленты конвейера. Ряд дверей вел в другие отсеки, поменьше. Кое-где уцелели выцветшие таблички: «Лаборатория №7», «Лаборатория №8», «Биообразцы», «Вход воспрещен»… Заканчивался коридор стеной с массивными воротами, сейчас запертыми и приваленными баррикадой из всевозможного хлама – от обломков мебели до опрокинутого на бок Газ-52. Охраны не видно – наверное, армейцы рассчитали, что никто войти не сможет. И то верно, без динамита эту гору перед воротами не разворотить. Пока шли, стрельба позади усилилась – кочевники подбирались к зданию с противоположной стороны.