Велес и Компания
Шрифт:
– Оскар, ему не надо два рубля с зуба, а мне надо! Давай, я буду водить к тебе клиентов!
Оскар с недоверием поглядел на Макса:
– Да ты только разгонишь всех моих потенциальных клиентов раз и навсегда!
– Не дрейфь!
– Макс заметно активизировался.
– Ты говоришь, поставил семь фикс на левые клыки? Отлично! Значит, еще есть семь правых клыков! Я сегодня же к ним пойду втирать им уши насчет того, что на гражданке сейчас новая мода - "золотые ворота" - фикса слева, фикса справа! Они к тебе завтра сами припрутся как миленькие! Можешь сразу приготовиться отслюнявить мне 14 рублей! Кстати, Оскар, даю бесплатную идею: пока Ионов валяется тут в полубессознательном состоянии, впаяй ему пару - другую фикс на клычки или какие-нибудь там наиболее доступные зубы. А счет предъявишь позже. Скажешь, что он сам в бреду просил поставить ему фиксы. Ну, я побежал.
И Макс удрал зарабатывать себе четырнадцать рублей за правые клыки военных строителей.
Как-то
– Товарищи солдаты! Ну, что же, настала пора и нам вспомнить о том кто мы с вами такие и зачем мы с вами здесь поставлены. Я говорю это к тому, что скоро, по графику, запланировано проведение крупномасштабных мероприятий. Причем, мероприятия эти будут проводиться на очень и очень высоком уровне. Округ будет проводить эти учения совместно с флотом, и, само собой, командовать этими учениями будут очень и очень большие командиры, и командовать будут, кстати, непосредственно с наших сооружений. Для нас это будет еще одним очень серьезным экзаменом. Ведь раньше к нам как относились? Как к партизанам, вот как. И то правда, жили мы под землей, кушали под землей, писать и какать ходили в тайгу. Ну а теперь живете вы как настоящие солдаты, в казарме, с кинозалом, с хорошей столовой. Плац в части появился, даже промаршировать можно, если вдруг очень приспичит, верно я говорю? Ну и спрос теперь с нас, соответственно, другой. Вы тут все люди грамотные, и, естественно, у вас может возникнуть такой вопрос: мол, зачем все эти учения, когда кругом только и разговоров что о разоружении, об увеличении доверия, о разрядке и снижении напряженности. Тут надо понимать. Наш генеральный секретарь ездит по разным странам и договаривается о том, чтобы не было войны. Такая у него работа. Ну а что он будет делать, если и впрямь, угроза войны пропадет? Останется без работы, вот что! А учения наши тогда зачем? Вот зачем. Дело в том, что чем мы сильнее и страшнее постреляем в этих учениях, тем легче потом руководителю нашей страны договариваться с американцами. А то ведь с ним никто и разговаривать не будет, если нас никто не будет бояться. Вот даже та техника, которая стоит за нашей дизельной на консервации. Никто даже и не помнит, чтобы те, как их там, бэтээры или бээмпэшки, чтобы они хоть раз заводились. Но и эта техника может сыграть свою роль в заключение договоров с Америкой. Ведь эти американские умники видят ее из космоса в свой лазерный телескоп и боятся. И вот такие, мелкие, на первый взгляд, детали, могут и сыграть свою решающую роль при подсчете голосов в нашу пользу. Ну, наши с вами задачи в общем деле, конечно, отличаются от задач тех солдат, которые, так сказать, с автоматами в руках, бегают по полям за танками. Нас, в отличие от них, не должно быть заметно. Должна быть заметна лишь наша работа. То есть все должно нормально функционировать, должна быть чистота, порядок, в номерах гостиниц и жилых помещениях под землей все должно быть приготовлено, должно быть бесперебойное снабжение водой, электроэнергией, и, конечно же, должна быть надежная связь. Ну а вас, при всем при том, вообще не должно быть видно. Вы должны быть каждый на своем посту, но в укрытии, и не мозолить глаза всяким там генералам и другим большим начальникам. Потому как всем ясно, что у всех генералов есть дурацкая манера задавать дурацкие вопросы, из которых они потом горазды делать дурацкие выводы, что нам с вами, кстати, это выходит боком. Но, в общем, товарищи солдаты на подготовку к эти мероприятиям у нас с вами есть еще неделя - другая. Надо это время использовать для себя с максимальной пользой. Где грязно - подмыть, где совсем грязно - подкрасить. В целом, я думаю, все у нас должно быть нормально, но чтобы быть наготове, надо еще постараться. Товарищ майор, проводите развод на работы, пожалуйста.
Подготовка к учениям шла полным ходом.
Сам командир целыми днями слонялся по территории части и сооружениям, проверяя, достаточно ли хорошо идет подготовка к учениям. С самого утра, как только он приезжал в часть, он облачался в рабочую форму. Он надевал старенькую засаленную рубашку с обтрепанными подполковничьими погонами, и такие же брюки. Натянув сапоги, командир дополнял свой гардероб очень привлекательным предметом - головным убором, который стоит того чтобы быть описанным отдельно. На вид это была обычная офицерская фуражка, ну, может быть, замусоленная сверх меры. Но металлическое кольцо по периметру этой фуражки отсутствовало, края ее обвисали вниз и фуражка от того имела такой вид, будто командир вместе с остальными офицерами гоняют в свободное время в футбол, используя эту фуражку вместо мяча.
За три дня до учений нелегкая занесла командира в мазутную галерею. Туда уже давненько никто не заглядывал, и мазут затопил весь аварийный приямок целиком, и более того, покрыл весь пол мазутной галереи ровным тонким зеркалом мазута толщиною примерно в сантиметр. Командир спустился по ступенькам вниз и потопал ногой по полу, проверяя глубину мазута. Убедившись, что глубина мизерна, командир сделал два шага вперед и… провалился в приямок с мазутом.
– Мать твою!
– крикнул командир, проваливаясь по грудь. Мазут плеснулся вверх и замазал командиру
– Э, воин, ты кто? Ты ничего лучше не мог придумать, кроме того, чтоб припереться сюда и капать повсюду мазутом?
Командир швыркнул носом и кашлянул, силясь вспомнить фамилию Могилы:
– Слушай, не знаю, как звать-то тебя, ты что, командира не узнаешь?
Могила язвительно закивал:
– Как же, как же, конечно узнаю командира! Ко мне в котельную ежедневно по шесть-семь командиров вламываются, и что самое интересное: чем грязнее, тем главнее!
– Да ты разуй глаза! Как, в самом деле, фамилия-то твоя!
– командир грязной рукой сорвал с головы замазученную фуражку.
Могила прищурился, приглядываясь, и глаза его постепенно округлились. Не веря себе, он прошептал:
– Товарищ подполковник!..
– Вот то-то и оно, что товарищ! Сволочи, понаделали везде ловушек с мазутом! Горячая вода в душевой есть?
– Есть. Проходите сюда, товарищ подполковник, - Могила не знал теперь куда деваться.
Командир, зло посматривая на него, и оставляя за собой мазутные лужицы, поднялся наверх в душ.
После этого события командир переместил маршрут своих обходов подальше от котельной.
Хотя к учениям всегда готовятся загодя, но как всегда, нескольких часов не хватает. Так было и в этот раз. Заезда начальства ждали с утра, но оказалось, что начальник штаба округа, прихватив с собой еще нескольких штабных офицеров, решил заехать уже вечером, проверив, как готовность самой комендантской роты, так и батальона взвода охраны штаба округа.
Предупредил об этом всех в части полковник Николай Титович Бухов, их непосредственный куратор, который примчался в часть уже в темноте, и объявил о том, что уже через час в сооружения прибудет никто иной, как начальник штаба округа с приближенными к нему офицерами. Он сам лично проверит, насколько готовы к учениям сооружения, и как комендантская рота будет обеспечивать безопасность этих сооружений до той поры пока не приедет батальон охраны.
В части тут же объявили тревогу. Шурик сам готовил расписание личного состава на этот самый случай, и сам себя записал в охрану котельной, куда приписал дежурным электриком своего кореша Мишина. Шурик надеялся, что в котельной, подальше от начальства, они спокойно проведут это время за партией в покер. Но полковник вместе с командиром части внесли свои коррективы в расписание. Бухов сказал, что сейчас, прямо здесь, придется экстренно формировать небольшой взвод охраны для того, чтобы, вооружившись автоматами, стоять возле многих входов в подземные сооружения. Так как по тревоге все уже разбежались по местам несения службы, формировать этот импровизированный взвод охраны пришлось из тех, кто попался под руку. Николай Титович знал Шурика в лицо, и поэтому, когда увидал его шагающим по коридору, он оживился и схватил его за рукав:
– Вот! Вот кто возглавит этот временный взвод охраны! Аккуратный, чистый, сапоги начищены! А главное - не косноязычный, сможет и козырнуть кому надо, а если понадобится, так и отрапортует, за словом в карман не полезет!
У Шурика была репутация несгибаемого спорщика, но и командир, и старшина, и замполит знали, что кроме всего прочего, у него есть и голова на плечах, и что на него можно положиться. Бухов это тоже знал, и потому не колебался, принимая решение о назначении Шурика старшим.
В кармане у Шурика лежала колода карт, а в котельной сидели нетерпеливые партнеры, поэтому Шурик попытался отвертеться:
– Что вы, товарищ полковник, я не могу возглавить кого - бы то ни было. Я рядовой.
Бухов понимающе кивнул.
– Точно! Слава!
– он повернулся к старшине.
– Подай-ка мне позумента для лычек!
Старшина лично принес позумент для лычек и подал его Бухову. Тот, в свою очередь, протянул его Шурику:
– Быстро шей по полосе на погон! С этой минуты ты - ефрейтор!
Шурика словно по голове треснули: Ефрейтор! Господи, за что! У солдат в ходу была поговорка: "Лучше иметь дочь - проститутку, чем сына ефрейтора". Шурик сник, тупо глядя на желтые полоски позумента, зажатые у него в кулаке, а Николай Титович уже быстро отдавал следующие указания:
– Сколько у нас выходов из-под земли? Пять? Значит надо пять человек с автоматами. Слава, готовь пять автоматов! Да, Слава, придется и патроны им дать! А то вдруг начштаба взбредет в голову проверить их снаряжение? Нет, по полному рожку не давай, что ты! Давай, заряди в рожок по три патрона, чтобы только сверху было видно, что патроны в рожке есть. Давай, Слава, Давай! Смены не надо, их уже в полночь сменит батальон охраны штаба округа из Хабаровска. Им от силы часа три - четыре постоять придется. Погода отличная, постоят! А мы с Шурой их проверять будем. Шура, ты еще не пришил лычки? Так что ты дремлешь! Снимай, давай, свою хэбэ, садись рядом со мной и пришивай.