Величайший позор Британии. От Дюнкерка до Крита. 1940—1941
Шрифт:
В 6.45 на эсминце «Дикой» близким разрывом бомбы была повреждена машина, скорость корабля снизилась до 25 узлов, что вынудило снизить и скорость эскадры. С семи часов немцы переключились на крейсера, и в 7.35 «Орион» также был поврежден близким разрывом и снизил ход до 21 узла. Наконец в 8.15 «Дидо» получил бомбу во вторую башню, при этом погибло 48 человек (27 моряков и 19 солдат) и было ранено 38. Ровно в 9 точно так же был поражен «Орион» — взрыв бомбы разрушил ему обе носовых башни [190] , а через полчаса еще одна бомба легла рядом с бортом. Где-то в это время погиб командир крейсера кэптен Дж. Р.Б. Бек. Наконец в 10.45 в «Орион» попала еще одна бомба, не причинившая серьезного ущерба самому кораблю, но повлекшая страшные жертвы — было убито 262 человека (107 моряков и 155 солдат) и ранено 300. Погибло три офицера-механика
190
При этом пилот «штуки» слишком сильно снизился и не сумел вывести свой самолет из пике. «Юнкерс-87» упал в воду перед форштевнем крейсера.
Последующие налеты продолжались до 15 часов, но все они закончились безрезультатно. В восемь вечера 29 мая соединение «В» прибыло в Александрию, доставив сюда 3486 эвакуированных. Еще порядка 600 солдат погибло на переходе или попало в плен после гибели «Хируорда».
В ночь на 29 мая из Хора-Сфакиона от кэптена Морзе, бывшего коменданта базы Суда, штаб которого теперь превратился в штаб погрузки войск, пришло сообщение, что здесь скопились в ожидании эвакуации около 10 тысяч человек. Это было больше, чем рассчитывал Фрейберг на эту ночь — ведь основные его силы все еще находились в долине Аскифон. Чуть позже сам Фрейберг доложил, что его войска смогут продержаться здесь еще одну ночь (то есть с 29 на 30 мая)—но за следующую ночь он уже не ручается. Из донесения Фрейберга можно было понять, что организованных войск у него осталось только две тысячи, остальные солдаты представляли собой массу тыловиков и неорганизованных бойцов, потерявших свои части.
В 14 часов 29 мая на совещании в штабе Вэзи генерал-майор Уэстон доложил, что 4-я новозеландская бригада заняла оборону у Аскифона в качестве арьергарда, а остальные войска через перевал начали движение к побережью. На этом же совещании была разработана схема прикрытия эмбаркаци на 30 мая:
• 19-я бригада (7-й и 8-й австралийские батальоны, часть 3-го полка полевой артиллерии с двумя 75-мм орудиями [191] , три легких танка и несколько бронетранспортеров) с рассветом 30-го занимала позиции у горной деревушки Вицилокумос, на выходе из ущелья Имвротикос, там, где начинается самый крутой спуск к морю. В английских описаниях здесь начиналась почти непроходимая «козья тропа», и лишь Кэвин Лонг уточняет, что тут просто-напросто кончалась асфальтированная дорога (tarred road)…
191
Это была вся артиллерия, которую удалось вывезти из Суды.
• 5-я бригада, после полудня 29-го уже спустившаяся к деревне Комитадес, разворачивалась ниже, у подножья гор, прикрывая подходы к побережью, а также дорогу от Комитадеса к Хора-Сфакиону и дальше на Лутро. Ее задачей было перекрыть выходы из всех ущелий и оврагов, по которым немецкие егеря могли подобраться к пляжу вне дорог и троп. Было решено, что арьергарды должны удерживать свои позиции как минимум до позднего вечера 30 мая, однако возможно, им придется задержаться еще на сутки.
Тем временем в 7.15 передовые части (1-й батальон) 100-го горного полка вышли к позициям 23-го новозеландского батальона (из 4-й бригады), прикрывавшего вход в долину Аскифон; основные силы полка еще находились на подходе к Аликамбосу в 5 км севернее. К этому времени численность батальона, которым командовал лейтенант Р.Л. Бонд, сократилось фактически до роты, в нем осталось всего 5 офицеров, солдаты страдали от жажды.
Немцы не вели активных атак, благодаря чему во второй половине дня новозеландцы без проблем снялись со своих позиций и на грузовиках отошли через Аскифон на юг. Около 9 вечера они достигли южного края долины, где занимали оборону основные силы 4-й бригады. После этого основная часть бригады двинулась через перевал к Сфакии. Около полудня 30 мая бригада миновала Вицилокумос и начала спуск по неасфальтированной «тропе» к берегу.
Еще в девять вечера 28 мая из Александрии к Хора-Сфакиону вышла следующая группа кораблей — соединение «D» под командованием адмирала Кинга. В него вошли 4 крейсера («Феб», «Перт», «Ковентри» и «Калькутта»), 3 эсминца («Джервис», «Янус» и «Хэсти»), а также штурмовой транспорт «Гленгайл». Дополнительно к трем штурмовым баржам
последнего для облегчения эвакуации на крейсер «Перт» было погружено еще два десантных бота.Наличие в конвое «Гленгайла» совершенно неожиданно вызвало возражения со стороны армии: 29 мая генерал Уэйвел от имени всего североафриканского сухопутного командования заявил Каннингему, что больше нельзя рисковать столь ценными кораблями, как «Гленгайл» и крейсера, и эвакуацию следует продолжить одними эсминцами. Как проходила бы эвакуация одними эсминцами — хорошо продемонстрировала предыдущая ночь, когда четыре эсминца смогли принять с пляжа в Хора-Сфакионе лишь 744 человека. Однако у Каннингема к этому времени, похоже, сдали его дотоле железные нервы: он запросил Адмиралтейство, считает ли оно необходимым рисковать для эвакуации остатками флота, в том числе столь ценным кораблем, как штурмовой транспорт.
Видимо, лондонское Адмиралтейство тоже пребывало в нерешительности — ответ был дан только в 7 часов вечера и лег на стол Каннингема полтора часа спустя. В нем верховное командование флота приказывало вернуть «Гленгайл» назад, а остальным кораблям продолжать операцию. Однако к этому времени соединение «D» уже находилось в полусотне миль от Крита и командующий Средиземноморским флотом своей волей отменил тот самый приказ, которого добивался, — он приказал Кингу продолжать операцию всем составом. Более того, для встречи кораблей в море были направлены три эсминца 10-й флотилии кэптена Уоллера — «Стюарт», «Ягуар» и «Дефендер».
Соединение «D» без приключений прибыло в Хора-Сфакион в 23.30 29 мая. Транспорт и крейсера встали на якорь напротив деревушки и пляжа, эсминцы патрулировали мористее. Прием людей с берега велся десантными катерами с «Гленгайла» (три из их были оставлены на берегу до следующей погрузки) и двумя такими же катерами, взятыми на борт крейсера «Перт». Благодаря наличию этих средств погрузка шла быстро: до 3.20 удалось взять на корабли 6029 человек. За два часа до рассвета эскадра 19,5-узловым ходом отправилась в обратный путь, подвергнувшись по дороге всего трем атакам немецких бомбардировщиков. Наиболее удачной была первая атака, когда «Перт» получил бомбу в котельное отделение позади носового мостика, при этом погибло 13 человек. Вскоре после полуночи 31 мая отряд Кинга прибыл в Александрию.
В этот же день 29 мая решилась судьба британской группировки в Ретимноне. Из-за отсутствия радиосвязи она не получала приказов от командования. Самолеты сбросили сражающимся в Ретимноне войскам приказ — отступать на юг, к бухте Плака, откуда их подберут корабли. Однако и это обещание выполнено не было: эсминцы сюда так и не были посланы. Вечером 31 мая в ответ на запрос генерала Блейми Каннингем ответил, что лишних кораблей у него нет. Теперь мы можем сказать, что в тогдашней ситуации это было лучшим решением. Так или иначе, Ретимнон капитулировал еще 30 мая, когда сюда подошли немецкие войска, двигавшиеся по побережью от бухты Суда.
30 МАЯ — ОДИННАДЦАТЫЙ ДЕНЬ ВЫСАДКИ
В 5 часов утра немцы атаковали арьергард 19-й бригады (отделение 42-й саперной роты, три танка 3-го гусарского полка и три бронетранспортера 8-го австралийского батальона), занявший оборону в миле к северу от Имвроса. Сбив арьергард, немцы вынудили его отойти к Имвросу. Натолкнувшись здесь на более серьезное сопротивление, они начали рассыпаться по горам, чтобы обойти противника с флангов: командир 100-го горного полка полковник Утц отправил одну роту на восток от дороги и две роты — на запад. Позднее еще одна рота была послана для глубокого обхода противника через горы с запада, а другая — по параллельной дороге на Асфендон, выходившей к берегу в 4 км восточнее Комитадеса; эту дорогу британцы перекрыть не догадались. Заняв высоту 892, немцы получили возможность наблюдать за войсками противника, сосредоточившимися у Комитадеса и Хора-Сфакиона. Одновременно позиции австралийцев на высотах у Имвроса подверглись артиллерийскому и минометному обстрелу.
Однако в этот день у полковника Утца элементарно не хватало сил, чтобы атаковать противника, — большинство войск Рингеля еще только разворачивались с направления на Ретимнон, наконец-то убедившись, что британцы предпочли не отступать в восточную часть острова, а эвакуироваться с южного берега. Характерно, что на действия немецкой авиации в этот день английские источники не жалуются — к 30 мая большинство бомбардировщиков VIII авиакорпуса уже было переключено на другие цели.
В 9.15 этого дня из Александрии на Крит вышла еще одна эскадра, обозначенная как соединение «С» под командованием кэптена Арлисса. Она состояла из 4 эсминцев — «Нэпир», «Низам», «Кельвин» и «Кандагар».