Великая Церковь в пленении

Вряд ли Кирилл делился этими взглядами с греками. Они знали его только как способного и энергичного патриарха, у которого были друзья–иностранцы, а также его твердое противостояние Риму.

Именно в эти годы Константинопольский патриарший престол занимали Неофит II и Рафаил II, которые благосклонно смотрели на унию с Римом. Когда Неофит разрешил итальянскому греку произнести речь, которая открыто призывала к унии, Кирилла попросили сказать проповедь против нее и остаться в Константинополе для руководства действиями против латинян. [426] Он все еще находился там, когда в январе 1612 г. умер Неофит. Большинством св. синода Кирилл был избран патриархом. Но он не мог или не хотел платить Высокой Порте определенную сумму за утверждение его избрания. Противники Кирилла в синоде тогда поставили другого кандидата, Тимофея, епископа Мармары, который обещал султану и его министрам сумму большую, чем обычно; и синоду было приказано избрать его. [427]

426

Hof mann G.Griechische Partiarchen und Rцmische Pдpste//Orientalia Christiana. Vol. XXV, 76. P. 44–46. Здесь издано письмо, написанное Кириллом в 1608 г., в котором он обращается к папе Павлу V в дружеских и даже почтительных словах, призывая его к доброму расположению.

427

Smith Т.Collectanea. Р. 14–15; Philip of Cyprus.Loc. cit.; Le Quien M.Loc. cit.

Тимофей, избранный только из-за своего богатства, из ревности пытался доставить Кириллу неприятности в Египте. Кириллу даже пришлось на некоторое время удалиться на Афон, а затем он посетил Валахию, господарь которой, Михаил Бассараб, учился вместе с ним в Падуе.

Ранее 1617 г. он вернулся в Каир, сохраняя свои голландские связи. Благодаря этим связям его репутация в протестантском мире была очень хорошей. Около 1618 г. он получил письмо от Георгия Аббота, архиепископа Кентерберийского (кальвиниста по убеждениям), в котором содержалось предложение послать несколько молодых греков изучать богословие в Англии за счет короля Иакова I. В ответ Кирилл отправил в Англию македонского юношу Митрофана Критопула. Результат, однако, как оказалось позднее, не был благополучным. Тем не менее, Аббот продолжал переписку с Кириллом. [428] Патриарх Тимофей пытался опорочить доброе имя Кирилла, обвинив его в лютеранстве. Кирилл отвечал, что поскольку Тимофей ничего не знает о Лютере и его учении, то не может судить, насколько оно может совпадать с его собственным; поэтому ему лучше хранить молчание. [429]

428

Legrand .Op. cit. Vol. IV. P. 340–342; Allatius L.Op. cit. Vol. III. P. 1073–1074. Письма Аббота приводятся в кн.: Colomesius P.Clarorum Virorum Epistolae Singulares. P. 557–561.

429

Legrand .Op. cit. Vol. IV. P. 279–280.

Вероятно, после примирения с Тимофеем Кирилл снова посетил Константинополь осенью 1620 г. Когда он был там, Тимофей внезапно умер, причем вскоре после обеда у голландского посланника, друга Кирилла. Иезуиты немедленно распустили слух, что ван Хааг его отравил, чтобы освободить престол для Кирилла. Даже если бы это и было так, св. синод, скорее всего, не возражал. Вскоре Кирилл был единогласно избран патриархом. На этот раз он уплатил требуемую Высокой Портой сумму. [430]

430

Smith T.Collectanea. P. 15; Allatius L.Op. cit. Vol. III. P. 1074–1075; Philip of Cyprus.Op. cit. P. 438–439.

Греки, должно быть, не знали о богословских наклонностях Кирилла; зато о них хорошо знали жившие в Константинополе иностранцы. «Что касается самого патриарха, — писал архиепископ Аббот английскому посланнику, сэру Томасу Роэ, вскоре после избрания Кирилла, — я не сомневаюсь, что в отношении религии он является, как нам кажется, чистым кальвинистом; так же оценивают его иезуиты в тех краях». [431]

Иезуиты, со своими связями по всей Европе, были, конечно, в курсе его отношений с голландскими богословами; и они вскоре стали уверять, что греки слышали о них.

431

Письмо, датированное 20 ноября 1622 г., в кн.: Roe Т.The Negotiations of Sir Thomas Roe in his Embassy to the Ottoman Porte. P. 102. Сэр Томас уже определил Кирилла как «однозначного кальвиниста» в письме от 29 апреля 1622 г., адресованном Джону Вилкинсу, епископу Линкольнскому (Ibid. Р. 36).

Тем не менее, патриаршество началось хорошо. Когда сэр Томас Роэ, выдающийся дипломат, который уже служил при дворе Великого Монгола, в декабре 1621 г. прибыл в Константинополь, то вскоре подружился с патриархом и был его главной опорой до своего возвращения в Англию в 1628 г. Продолжалась и дружба с голландским послом; хотя иезуиты пользовались поддержкой французского посланника, графа Сеси, даже они затруднялись нападать на архиерея, имеющего столь могущественных покровителей. В то же время и на греков производили впечатление близкие отношения их патриарха с такими выдающимися иностранцами.

Беды Кирилла начались, когда иезуиты, пользуясь подозрительностью консервативных членов св. синода, убедили Григория, архиепископа Амасийского, выставить свою кандидатуру на патриарший престол. В ответ Григорий дал им частное обещание признать над собой главенство Рима. Интрига стала известна Кириллу; Григорий был отлучен. Нисколько не устрашившись, иезуиты отправились к великому визирю, Хусейн–паше, и сообщили ему, что Кирилл был в переписке с русским царем. Это было правдой. По просьбе предыдущего визиря он писал в Москву, чтобы добиться русской поддержки Турции в войне против Польши. Тогда они добавили, что меньше соответствовало истине, будто Кирилл убеждал жителей греческих островов благоприятно отнестись к флорентийскому вторжению. Визирь был потрясен. Не дожидаясь объяснений Кирилла, он приказал синоду низложить его, сослал на Родос, а на его место избрал Григория Амасийского, который обещал Порте 20 ООО талеров. Но правление Григория длилось всего два месяца. Он был бедным человеком; и греческие общины отказались внести обещанные деньги. Он обратился к иезуитам; однако ожидавшиеся из Рима суммы не были получены. Чтобы избежать ареста как банкрот, он отрекся от престола и уехал из Константинополя. Иезуиты убедили Порту требовать возведения вместо него Анфима, митрополита Адрианопольского. Он был богатым и мог уплатить 10000 из своих средств, а путем подкупа турецкой полиции собрал другие 10000 у константинопольских греков. Рим торжествовал. Папа Урбан отправил графу Сеси послание, в котором благодарил его за низложение «сына тьмы и пособника диавола», как он называл Кирилла. Но в то время как он писал, обстановка уже изменилась. Сэр Томас Роэ обеспечил возвращение Кирилла из ссылки. Тогда Анфим, человек слабый и добродушный, стал мучиться угрызениями совести. Он написал Кириллу письмо, в котором просил прощения за узурпацию. Несмотря на расположение со стороны французского посланника и получение субсидии из Рима, он настаивал на своей отставке. В октябре 1623 г. Кирилл был снова на патриаршем престоле. [432]

432

Самое полное описание этих бедствий приводится в трактате «Narratio historica, quas Constantinopoli moverunt Jesuitae adversus Cyrillum Patriarcham et alia notatu dignissima. A viro docto qui fuit fideliter conscripta», составленном на латинском языке неким С. Р. и опубликованном как добавление к одному анонимному труду «Mysteria Patrum Societatis Jesu», напечатанному с впечатляющим штампом «Lampropoli, apud Robertum Liverum» в 1633 г. Когда Смит писал свое исследование о Греческой церкви, он уже знал об этом труде; он обсуждает его в своем приложении о Кирилле (An Account of the Greek Church. P. 251–252), и отмечает, что он привел в ярость Алляция. С небольшими поправками он воспроизвел его в своей Collectanea, р. 84–109, под заголовком «Narratio epistolica Turbarum inter Cyrillum et Je-suitas». Aymon J. Op. cit. P. 201–236 публикует его с французским переводом как письмо Хризоскула Логофета к Давиду ле Лю де Вильгельму. Хризос–кул, который в то время был патриаршим чиновником, должно быть, и написал его. На том же основывается почти идентичный отчет, посланный как депеша от 10 февраля 1627—1628 гг. Она была отправлена Роэ в Лондон и опубликована в его книге Negotiations, р. 758–763. Изложения Смита и Леже (Collectanea. Р. 25–30, 75–80) основаны на этих источниках. О событиях 1623 г. см. также: Roe Т. Op. cit. Р. 134–135, 146, 213.

Первой задачей Кирилла было улучшить систему образования. Он преобразовал Патриаршую академию, поставив во главе ее своего однокурсника по Падуанскому университету Феофила Коридаллевса. Материалистическая и научная программа, которую ввел Коридаллевс, могла показаться греческим церковным деятелям не подходящей для церковной школы и создала патриарху врагов в традиционалистских кругах. Но теперь греческие юноши, желавшие получить современное образование, меньше чем ранее зависели от иезуитских учебных заведений. Кирилл понимал также, что нельзя дать людям образование при отсутствии хороших учителей и достаточного количества книг. Чтобы обеспечить это, он воспользовался своими связями с Западом, чтобы посылать перспективных учеников для окончания образования в Голландию, Германию и Англию. Чтобы доставить книги, он не только использовал агентов, закупающих их за границей, но и организовал свою типографию. [433]

433

См. выше. Мы не знаем имени ни одного ученика, которого Кирилл бы послал за границу, кроме Критопула. Пантогалос и Иерофей поехали в Голландию, а Конопиос в Англию только после смерти Кирилла. Захария Герга–нос, который опубликовал в 1622 г. в Виттенберге «Катехизис» с ярко выраженной протестантской направленностью, в Риме рассматривался как один из учеников Кирилла; но он был почти ровесником Кирилла и ездил в Германию на кратковременное посещение курфюрста Саксонии в 1619 г. (Legrand . Ibid. Vol. I. P. 159). Вероятно, Кирилл распространял этот «Катехизис» в своем патриархате. В октябре 1624 г. де Сеси жаловался в Париж, что «рукописный кальвинистский катехизис» распространяется по Константинополю (Harmuzaki ., de. Documente Privatore la Istoria Rom"anilor. Vol. IV, I. P. 225).

В 1627 г. это желание исполнилось. Молодой грек из Кефаллонии, по имени Никодим Метаксас, поехал к своему брату, который был торговцем в Лондоне, и там основал небольшую типографию для лондонских греков. Он понимал, что типография будет полезнее в Константинополе. Он прибыл туда в июне 1627 г. вместе со своим оборудованием и ценным собранием книг. Узнав о его прибытии, патриарх попросил содействия сэра Томаса Роэ, чтобы провезти ящики через турецкую таможню. С помощью голландского посланника сэр Томас добился нужного разрешения от великого визиря. Кирилл хотел, чтобы типография была установлена на надежной территории английского посольства; но сэр Томас не мог согласиться на это. В результате она расположилась в небольшом здании неподалеку. Под руководством Кирилла Метаксас немедленно начал печатать богословские книги на греческом языке, большинство из которых были антилатинскими трактатами.

Католикам это не понравилось. Папа Урбан VIII, греческая типография которого была основана только на год раньше, собрал Конгрегацию Пропаганды веры, чтобы обсудить вопрос. Конгрегация уже пыталась предпринимать действия против Кирилла. Греко–католик Каначчио Росси был послан в Константинополь, чтобы склонить Кирилла к более дружественным отношениям. Когда это не привело к успеху, Росси получил указание организовать усилия иезуитов для низвержения Кирилла. На собрании в ноябре 1627 г. Конгрегация приняла решение любой ценой разрушить типографию. Среди книг, опубликованных Метаксасом, был небольшой иронический трактат о евреях, написанный самим Кириллом. Он содержал, между прочим, пассаж, где перечислялись догматы мусульманства, которые христиане не могли принять. Иезуиты раздобыли копию, которая была доставлена через французского посланника великому визирю; этот пассаж был подчеркнут. Посол добавил от себя, что типография использовалась для печатания фальшивых султанских указов. Визирь был возмущен и легко согласился на арест Метаксаса и обыск в его конторе, чтобы найти доказательства непочтения и государственной измены. Посол предполагал, что лучше всего было бы сделать это вечером на Богоявление, 6 января 1628 г., когда в английском посольстве будет обед в честь патриарха. «Это, — сказал граф де Сеси, — добавит соуса в блюда».

В назначенный вечер янычары визиря ворвались в здание, чтобы арестовать Метаксаса. Его там не оказалось; и когда через несколько минут он прошел по улице в сопровождении секретаря английского посольства, они не могли поверить, что этот элегантный джентльмен в английском костюме был тот, кого они искали. Свое разочарование они выразили тем, что разрушили типографию и вытащили оттуда на всеобщее обозрение обрывки рукописей и обломки машин.

Типография была выведена из строя. Тем не менее, план провалился. Великий муфтий, которому визирь послал трактат Кирилла, объявил его безвредным. Христианам разрешалось утверждать свои взгляды, говорил он, даже если они противоречили исламу. Едва только визирь получил это решение, как сэр Томас Роэ потребовал аудиенции, обрушился на него за оскорбление дружеской державы и напомнил ему, что он сам дал разрешение на ввоз типографии. Под влиянием решения великого муфтия и зная, что сэр Томас находился в дружбе с султаном, визирь изменил свою политику. Люди, обманувшие его, должны были быть наказаны. Трое братьев–иезуитов и Каначчио Росси были брошены в тюрьму. Когда граф де Сеси пришел, чтобы выразить протест, он был принят не визирем, а его заместителем, великим каймакамом, который заявил ему, что если он не будет вести себя, как подобает послу, то пусть лучше уедет из страны. Через два месяца все иезуиты были изгнаны из владений султана. «Они готовы умереть от досады из-за того, что их выслали, — писал сэр Томас Роэ. — Я надеюсь, что они будут как можно меньше беспокоить несчастную Греческую церковь; их действия стоили им двенадцать тысяч талеров, не говоря уже о последнем покушении на жизнь и власть патриарха и на мою честь». [434]

434

История типографии приводится в процитированных выше источниках. Полный и ценный обзор ее деятельности см.: Roberts R. J. The Greek Press at Constantinople in 1627 and its Antecedents. 1967. Роэ опубликовал инструкции, данные Каначчио Росси кардиналом Бандини, в своих Negotati-ons, p. 469—471, с письмом Кириллу.

В том же году сэр Томас Роэ уехал из Константинополя, увезя с собой в знак благодарности патриарха рукопись Библии, известную как Codex Alexandrinus,которую Кирилл привез с собой из Александрии и послал в качестве дара королю Карлу I. [435] Граф де Сеси уехал через три года. Его преемник, граф де Маршевиль, получил разрешение снова водворить иезуитов в качестве своих капелланов. Но престиж французского посольства был невысок. В Риме приняли решение в дальнейшем доверить действия против Кирилла послу австрийского императора, Рудольфу Шмиду–Шварценхорн, который прибыл в начале 1629 г. Куефштейн, его предшественник, был протестантом, но сам он был ревностным католиком. Между тем задачи иезуитов были переданы капуцинам. Знаменитый отец Жозеф, «серый кардинал» Ришелье, получил назначение в Константинополь для организации кампании; Ришелье, однако, запретил ему выезжать из Франции. Между тем Конгрегация обсуждала, в какой степени могут быть использованы в законных рамках подкуп и интриги для уничтожения такого опасного еретика. [436]

435

Копия с Codex Sinaiticus,которая приписывается первомученице Фекле, описывается Смитом (Collectanea. Р. 63 ff.). См.: Roberts R. J. Op. cit. P. 25–26.

436

Pastor L.History of the Popes from the close of the Middle Ages. Vol. XXIX. P. 233–237; Hof mann G.Griechische Patriarchen//Orientalia Christiana. Vol. XV. 52. P. 21ff. Де Сеси вернулся в качестве посланника в 1634 и оставался там до 1640 г.