Великая Отечественная: Правда против мифов
Шрифт:
21 июня 1941 г. от группы «Рамзай» (Зорге) начальнику Разведуправления Генштаба Красной армии поступило сообщение: «Германский посол в Токио Отт сказал мне, что война между Германией и СССР неизбежна»{83}. «Неизбежна». И всё. Между тем до её начала оставалось несколько часов.
Информации такого рода поступало много, но её анализ был поставлен плохо. Это вызывало у Сталина естественное недоверие: слишком противоречивыми были сведения «источников».
Не только Мартиросян, многие изучали вопрос о том, что знал Сталин о подготовке к нападению на СССР. Я тоже внимательно прочитал немало специальной литературы по этому вопросу. Вот, например, солидный сборник «Военная разведка информирует. Январь 1939 — июнь 1941 г. Документы», изданный международным фондом «Демократия».
В этой
Ещё в апреле Сталин объединил четыре разведывательных органа в один под командованием генерал-лейтенанта Голикова. Все разведданные поступали теперь к Сталину через созданную аналитическую группу, в обобщённом и осмысленном виде. Хотя с этого момента начал играть роль другой фактор — аппаратный: Голиков знал, что Сталин не хотел войны, не верил в то, что Гитлер решится напасть на СССР в силу ряда, как казалось вождю, объективных обстоятельств. Голиков стал подыгрывать Сталину…
Сложная материя — политика! Эти люди действовали в сверхчеловеческих условиях, и они должны были быть «сверхчеловеками», но они были просто «человеками». И поэтому иногда ошибались…
«Пограничники сигнализировали», «перебежчики сообщали», «польские женщины кричали», «Гитлер проболтался»… Что в этом случае должен делать человек, одно слово которого может привести в движение всю армию, всю страну? Нанести превентивный удар по более сильному противнику? Глупо: силы не равны, ты тут же становишься агрессором, к тому же тебе придётся отступать… Сосредоточить войска на границе с Германией? Провокация. Гитлер только этого и ждёт. Единственно правильное решение можно было принять на основе абсолютно точной информации.
На мой взгляд, Гитлер вовсе не «проболтался» насчёт отвода своих войск от советско-германской границы на запад. Это, без сомнения, была ловушка — надо было посмотреть, как отреагирует на эту информацию Сталин. Не могли не доложить ему о том, что на немецкой стороне происходит активное передвижение войск. «С какой целью? — должен был подумать Сталин. — Готовятся к нападению на СССР? Даю команду: “Привести войска Красной Армии в полную боевую готовность для защиты границ своей страны!”» “Ах, вот как? — вопит Гитлер. — Я тебе по секрету говорю об отводе войск, а ты хочешь использовать этот момент и напасть на Германию? Не выйдет!.. Повод для агрессии наконец-то имеется. Вперёд, дранг нах остен!”».
Или наоборот: «Вы смотрите, — говорит Гитлер своим военным, — Сталин поверил! Да и неважно это — поверил или нет. Он не отдал никаких приказов о приготовлении к войне. Его войска стоят на месте, как и прежде. Значит, мы спокойно сосредоточиваемся для удара».
Сталин, думаю, не поверил. Но он не знал, как долго немцы будут готовиться к агрессии, когда нападут. Как уже говорилось, важно было выиграть время, дороги были каждый месяц, каждая неделя…
20 раз направлял информацию о возможной дате нападения Германии на СССР источник «X». Его первое сообщение от 5 февраля 1941 г.: «После окончания войны с Англией». Затем приближающаяся к правде информация от 5 апреля 1941 г.: «15 мая — 15 июня 1941 г.»; от 29 апреля 1941 г.: «Через 6 недель»; от 29 апреля 1941 г.: «15 мая 1941 г.»; от 7 мая 1941 г.: «Июнь 1941 г.»; от 14 июня 1941 г.: «Первая половина июня»; от 19 июня 1941 г.: «Июнь 1941 г.»; от 19 июня 1941 г.: «20 июня 1941 г.»; от 20 июня 1941 г.: «23 июня 1941 г.» и, наконец, от 21 июня 1941 г.: «В ближайшие 48 часов»; от 21 июня 1941 г., 19.00: «Немедленно». В графе перечня «Содержание донесения» в сообщении «X» говорится: «Посольство утром получило указание уничтожить все секретные бумаги. Приказано всем сотрудникам посольства до утра 22 июня запаковать свои вещи и сдать их в посольство. Живущим вне посольства — переехать в посольство. Считают, что наступающей ночью будет решение. Это решение — война».
«X» — это советский разведчик в посольстве Германии в Москве. Его последнее, абсолютно точное сообщение было получено в 19.00 21 июня. На основе этого сообщения по характеру происходящего в германском посольстве было не просто «можно», но совершенно необходимо приводить войска в полную боевую готовность. И Сталин это сделал. Увы, было поздно…
Конечно, Сталин заслуживает упрёков по поводу, быть может, чрезмерной осторожности, опасливости, подозрительности и недоверия к своим подчинённым, чрезмерной самонадеянности, убеждённости в том, что он лучше всех понимает сложившуюся в мире ситуацию (не без оснований). Но когда мы судим о его действиях сегодня, нелишне вспомнить: «Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны», а также русскую пословицу: «Мы все сильны задним умом».
Автор книги «Знать всё о противнике. Военные разведки СССР и фашистской Германии в годы Великой Отечественной войны» Вячеслав Кондрашов считает, что сложность и противоречивость обстановки того времени в мире и Советском Союзе «привели к стратегическому просчёту И. Сталина в вопросе о сроках нападения Германии на СССР, самому существенному, а с позиции внешнеполитических интересов советского государства и, возможно, единственному за всё время нахождения на посту партийного и государственного лидера»{85}. Он также замечает, что этому обстоятельству «придаётся крайне фатальный характер, негативно повлиявший на ход всей войны»{86}. В. Кондрашов пишет: «В действительности же Красная армия в начальный период, несмотря на весьма значительные параметры, в силу ряда причин, была слабее вермахта. Поэтому даже в случае подписания соответствующей директивы (о приведении войск в боевую готовность. — И. И.) на несколько дней или даже недель раньше, советским войскам было бы трудно избежать неудач в начале войны»{87}. Стоит заметить, что такое же суждение по этому поводу высказывал в своих мемуарах маршал Жуков{88}.
Да, Сталин ошибался. А его противник — Гитлер не делал ошибок? Разве фюрер не ошибся, замышляя и затеяв войну с СССР? Ошибся! И ошибся стратегически, глобально, а по ходу войны ошибался много раз чаще Сталина. Сталин ошибался, но СССР войну выиграл, а Гитлер проиграл её и покончил с собой.
МИФ ПЯТЫЙ.
«Начало Великой Отечественной войны было очень трудным для Советского Союза, наши войска беспорядочно отступали, многие сотни тысяч солдат и офицеров оказались в плену, гитлеровцы разрушали наши сёла и города прежде всего потому, что внезапность нападения Гитлера привела Сталина в шоковое состояние. В первые дни войны Сталин растерялся, не отдавал никаких приказов, не руководил страной, просто-напросто спрятался на даче и никого не принимал»
О внезапности нападения. Мог ли не знать Сталин, что Гитлер оккупировал Австрию, вторгся в Польшу, Норвегию, Данию, Голландию, Бельгию, Люксембург без объявления им войны, т. е. внезапно? Знал. Трудно ли ему было понять, что если внезапность была использована всюду, то при нападении на СССР фюрер тем более использует этот же любимый им метод? Понять это было элементарно просто. Внезапность атаки или наступления в ходе войны как один из приёмов известен в мире со стародавних времён. Внезапность в начале войны — дело довольно редкое. Однако Сталин был информирован, что война с СССР начнётся именно так — внезапно. Вот факт, говорящий об этом.
В конце мая 1941 г. на расширенном заседании Политбюро ВКП(б) с участием высшего военного командования Красной армии и оборонной промышленности Сталин в своём выступлении сказал, что обстановка обостряется с каждым днём и очень похоже, что мы можем подвергнуться внезапному нападению со стороны фашистской Германии{89}. После доклада начальника Генерального штаба Жукова Сталин отметил, что «в деле подготовки страны к обороне имеют место существенные недостатки»{90}.