Великая Отечественная. Хотели ли русские войны?
Шрифт:
«Решение было одно — дождаться благоприятной внешнеполитической обстановки и добить зловредную “козявку”».
Чрезвычайно интересные детали обнаруживаются в утвержденном 17 марта 1939 года задании на проведение «двухсторонней оперативной игры» в штабе Краснознаменного Балтфлота. В этом документе обстановка накануне начала условных «боевых действий» описывается следующим образом: «На Карперешейке 22–23.07.39 в районе деревни Майнила имел место ряд крупных пограничных инцидентов с “синими”. В 10.00 24.07 в районе маяка Кальбодагрунд неизвестная ПЛ (подводная лодка) утопила ТР (транспорт) “красных”.» Если к этому добавить, что по заданию на игру наступление «красных» на Карельском перешейке начинается 27.07 (через четыре дня после «жрупных пограничных инцидентов»), то ясновидение
За восемь месяцев до «наглой провокации белофинской военщины» они уже предугадали и географическую точку провокации (деревня Майнила), и ее по сути дела точную дату («инцидент в Майниле» произошел 26 ноября 1939 года, то есть за четыре дня до начала «освободительного похода»). «Неизвестная подводная лодка» также не осталась без дела: 27 сентября 1939 года в момент начала переговоров с эстонской делегацией в Москве советское радио (а затем и центральные газеты) сообщили о потоплении у берегов Эстонии советского грузового судна «Металлист». Но Эстония в отличие от Финляндии уступила сталинскому диктату без боя, война на южном берегу Финского залива так и не началась, и про затонувший «Металлист» приказано было забыть.
Поздней осенью 1939 года время «игр» закончилось. 29 октября 1939 года командующий войсками Ленинградского ВО командарм 2-го ранга Мерецков отправляет наркому обороны Ворошилову докладную записку № 4587. Документ начинается такими словами: «Представляю план операции по разгрому сухопутных и морских сил финской армии.» Пункт 5 гласил: «План операции намечается следующий. По получении приказа о наступлении наши войска одновременно вторгаются на территорию Финляндии на всех направлениях с целью растащить группировку сил противника и во взаимодействии с авиацией нанести решительное поражение финской армии. Главные силы наших войск ударом с видлицкого (Видлица — поселок на восточном берегу Ладожского озера. — М. С.) направления и с Карельского перешейка громят главную группировку финской армии в районе Сортавала, Виипури (Выборг), Кякисалми (Кексгольм, ныне Приозерск).»
Выход на линию Выборг, Иматра, Сортавала (что примерно соответствует нынешней границе России с Финляндией) понимался разработчиками плана лишь как первая задача войск. В пункте 6–6 читаем: «По выполнении этой задачи быть готовым к дальнейшим действиям в глубь страны по обстановке». Для создания желательной «обстановки» Мерецков планирует развернуть группировку войск в составе 20 стрелковых дивизий, трех танковых бригад, шести артполков РГК. «Указанные мероприятия обеспечивают проведение операции на видлицком направлении в течение 15 дней, на Карперешейке 8-10 дней при среднем продвижении войск 10–12 км в сутки». Высшее командование немного подправило «план Мерецкова», и фактически к началу вторжения (30 ноября 1939 года) у финской границы было сосредоточено 20 стрелковых дивизий и одна стрелково-пулеметная бригада, пять танковых бригад (а всего 1479 танков), семь артполков РГК, 2446 самолетов (включая ВВС КБФ).
Дальнейшее хорошо известно и ныне подробно описано в научно-исторической и мемуарной литературе. Ни за 8, ни за 10, ни за 15 дней «нанести решительное поражение финской армии» не удалось. Война затянулась на три с лишним месяца. Непосредственно после завершения боевых действий потери советских войск оценивались в 64 тысячи убитых, 190 тысяч раненых, 76 тысяч обмороженных и заболевших. В дальнейшем к числу безвозвратных потерь добавились 16,3 тысячи умерших в госпиталях, а число убитых, подсчитанное по именным спискам, составило 71,2 тысячи человек. Кроме того, 39,4 тысячи человек (фантастическая цифра для наступательной операции на территории, ставшей впоследствии «своей») навсегда пропали без вести.
Итого — 127 тысяч погибших. Немцы при оккупации Норвегии (апрель-май 1940 года) безвозвратно потеряли 5666 человек, а всего в операциях начального периода Второй мировой войны, то есть при оккупации Польши, Франции, Бельгии, Голландии, Норвегии, Югославии и Греции — 74,5 тысячи человек.
«Вторгнуться, разгромить и овладеть…»
Какие же выводы были сделаны
в Кремле из урока, оплаченного морем крови? Решение было одно — дождаться благоприятной внешнеполитической обстановки (в марте 1940 года перспектива вмешательства западных союзников в Советско-финляндскую войну стала слишком реальной) и добить зловредную «козявку».Подготовка к новому вторжению отчетливо видна уже в условиях мирного договора (подписан в Москве в ночь с 12 на 13 марта 1940 года). Советский Союз аннексировал 37 тысяч квадратных километров финской земли (не считая водных пространств), что в 13 раз больше того, что Сталин требовал на переговорах в октябре 1939 года, и примерно в пять раз больше территории, захваченной силой оружия в ходе Зимней войны. Финны лишились естественных (цепь озер реки Вуокса, северный берег Ладожского озера) и рукотворного (линия Маннергейма) оборонительных рубежей. Благодаря вдумчиво проведенной линии новой границы оказалась разорванной система железных дорог юго-восточной Финляндии, что затрудняло возможный маневр сил финской армии в полосе будущего главного удара Красной армии.
Статья 7 мирного договора обязывала Финляндию построить железную дорогу, соединяющую город Кемиярви со ставшим теперь пограничным городом Салла. На первый взгляд это очень странное требование: какое дело победителю до того, где будет (если будет) полуживой побежденный строить свои железные дороги? Второй взгляд, обращенный на географическую карту, сразу ставит все на место: появление участка Кемиярви — Салла позволяло обеспечить прямое железнодорожное сообщение от новой границы до финского побережья Ботнического залива, что решало проблему снабжения наступающей в глубь страны группировки советских войск (идея прорыва к Ботническому заливу неизменно присутствовала во всех вариантах плана войны с Финляндией).
Через полгода после подписания мирного договора, 18 сентября 1940 года нарком обороны Тимошенко направляет Сталину докладную записку № 103203 — «Соображения по развертыванию Вооруженных Сил Красной Армии на случай войны с Финляндией». На этот раз о судьбе Финляндии были высказаны самые решительные соображения: «Ударом главных сил Северо-Западного фронта через Савонлинна на Сан-Михель (Миккели) и через Лаппеенранта на Хейнола, в обход созданных на Гельсингфорсском направлении укреплений, и одновременным ударом от Выборга через Сиппола на Гельсингфорс (Хельсинки) вторгнуться в центральную Финляндию, разгромить здесь основные силы финской армии и овладеть центральной частью Финляндии. Этот удар сочетать с ударом на Гельсингфорс со стороны полуострова Ханко и с действиями КБФ в Финском заливе. Решительными действиями на направлениях Рованиеми — Кеми и на Улеаборг (Оулу) выйти на побережье Ботнического залива.»
Для новой войны с Финляндией предполагалось развернуть 46 стрелковых дивизий, 13 артполков РГК, один механизированный корпус и три танковые бригады, 78 авиаполков (!), а всего 3900 самолетов. Но и это еще не все. «В резерве Главного Командования иметь в районе Тихвин, Волховстрой, Чудово — 2 стрелковые дивизии», а также «подготовить и иметь в резерве Главного Командования в пунктах постоянной дислокации по семь стрелковых дивизий от Западного и Киевского военных округов, а всего 14 стр. дивизий».
Пристального внимания заслуживает время составления документа: Франция к тому моменту уже была наголову разгромлена, Англия, бросая в бой последние истребительные эскадрильи, отчаянно отбивалась от немецкого воздушного наступления. О возможной помощи со стороны западных союзников Финляндия в такой обстановке не могла и думать. Что же касается пресловутого «ввода немецких войск на территорию Финляндии» (такими словами советские историки называют факт транзита немецкого зенитного дивизиона — нескольких сотен человек и дюжины пушек через Финляндию в Норвегию), то транзит этот начался 22 сентября, то есть уже после того, как намерение вторгнуться, разгромить и овладеть было оформлено в докладе на имя Сталина. Впрочем, разработчики «Соображений» и не используют слова «немецкий», «германский» ни в одном падеже, а план войны разрабатывается ими вне всякой связи с наличием иностранных войск на территории Финляндии.