"Великая река". Компиляция. Книги 1-8

– И всем им нет до нас дела. Странно вообще-то, - хмыкнул Гедимин, тоже заглянув в хранилище.

– Посмотрим, что будет дальше? – тихо спросил Речник, которому здесь мерещилась тайна.

– Успеем уйти, - кивнул Гедимин. – Впервые попадаю на их сборище…

Постепенно голоса мелких крыс смолкли. Один из белых гигантов, привстав на задние лапы, издал несколько резких криков – и тишина стала мёртвой. Он опустился обратно, а на задние лапы встал полосатый предводитель и горящими зеленью глазами обвёл собравшихся.

– Ае! – взвизгнул он, и голос его был похож на голос Конта. – Беда! Я сказал!

– Кьяа! Говорит Иреглан! Тихо! – повадки белого переростка тоже были Фриссу знакомы.

– Ае! – продолжил Иреглан. – Пришли! Сюда! Их земля?! Нет! Наша!

– Кьяа! Их много! Пришли! – добавил от себя другой белый гигант.

– Ае! С завода, ае? Пришли! Земля наша. Будем драться! Ае! Стинк! Откуда?! Прочь! – на своей территории крысы могли не шептаться, и у Речника сходу заложило уши от воплей. «Да тут ещё и эхо есть, оказывается…»

– Жили! Долго! Здесь! Кьяа! Нас много! Убивать! – завопил белый.

– Кьяа! Их много. Стинк сильный! Уйдём? – третья крыса была трусовата. – Иреглан! За стены? Кьяа?

Речник вспомнил, где он слышал имя «Стинк». На той же подстанции! Неужели у этого вождя крыс армия ещё больше, чем та стая, что сидит сейчас в хранилище?

– За стены? Еда! Много! – воодушевился четвёртый крыс. – Но опасно! Иреглан?

– Ае! – тот мотнул головой. – Стинка убьём. Жили здесь! И будем! Нас много!

– Кьяа! Иреглан! Идём за стены! Много еды. Много места! Кьяа? Будем драться! Жить там? – четвёртый крыс никак не унимался.

– Ае, ае! Куда? Убьём Стинка. Жить тут, - уничтожающе посмотрел полосатый.

– Кьяа! Хуже!
– подала голос серая крыса с лишними глазами и всего одним ухом.
– Другая! С воды! Наири! Их много. Хотят еды. Стинк ведёт их!

– Ае! Наири? Много! – заволновался Иреглан.
– Наири, Стинк! Ае! Будем драться! Острые зубы! Много еды!

– Кьяа! Убьём их! Еда! – привстал белый гигант.

– Жить на их земле, ае! Много земли! Иреглан - до воды, ае? – подпрыгнул на месте полосатый.

– Кьяа! – заорали, кажется, сразу все.

На неясный шорох за спиной первым обернулся Гедимин.

– Фау!!! – гортанный возглас пронёсся по туннелям вместе с тонким потоком плазмы и широким лучом, невидимым, но смертоносным.

Но даже этот луч ни на миг не задержал лавину серых и чёрных крыс, прорывающихся к свинцовой двери. Они промчались мимо чужаков и с визгом бросились на тех, кто находился в зале. Крысы Иреглана завопили, и началось побоище. И если бы Фрисс сейчас стоял не в гуще дерущихся, а на борту корабля, висящего над полем битвы, он посмотрел бы на всё это не без интереса и злорадства.

Сейчас же времени на злорадство не было. Крысы дрались жестоко, большие перекусывали хребты меньшим, те в ответ вгрызались в их тела, и никто не отличал своих от чужих, и очень скоро твари облепили незваных гостей и повисли на них гроздьями.

Плазменный поток метался от стены к стене, выжигая всё на пути Гедимина – сармат без малейшей жалости расчищал дорогу к люку. Фрисс прикрывал ему спину, надеясь, что никто из них не поскользнётся в крови. Их разорвали бы сразу, не спасла бы даже ипроновая броня. Одна серая крыса прокусила Речнику скафандр, и её резец впился ему в ногу. Она укусила бы и ещё раз, но Гедимин наступил на неё – стрелять так близко к Фриссу он боялся. Где-то позади взахлёб визжал Иреглан, отдавая приказы.

– Лезь на плечи, живо в люк! – приказал сармат.

Он вытолкнул Фрисса из колодца, и тот вскочил на ноги, затравленно озираясь. Хорошо, что крысы-захватчики не оставили часовых у входа!

– Гедимин, а ты как же? – спохватился он, заглянув в колодец. Там сверкали плазменные вспышки.

– Сейчас, - ответил сармат и оперся ладонями о стену. Фрисс увидел, как тёмные дымящиеся когти вырастают из его брони и погружаются в рилкар. Стена выдержала, хотя весил сармат немало…

– Накормить бы их ураном! – бросил Гедимин, выползая из колодца и тяжело поднимаясь на ноги. – Жаль, нечем их там взорвать!

– Даже не думал, что их тут столько… - Фрисс поглядел в провал и вздрогнул. – И правители у них есть… Гедимин, а таких стай много?

– Да я впервые вижу, чтобы эти твари меж собой говорили! Не то что пересчитывать их вожаков… Ты идти можешь? Тут ничего, кроме радиации и проклятого крысятника…

– Могу, - Фрисс покосился на прокушенную ногу. – Скафандр мне прогрызли…

– Заделаем, - махнул рукой сармат и направился к выходу из каменного тупика. Запоздавшая крыса – неведомо чей сторонник – шарахнулась от него вверх по стене, но это не спасло её…

– Ну, наверное, это была удачная вылазка? – неуверенно сказал Речник, запивая хумикой пряную полосу «лэрикону». В этот раз ему удалось увильнуть от дозы флония – как сказал Гедимин, такие впечатления лучше чем-нибудь запить, а флоний он не так давно принимал и ещё успеет принять.

– Хм? – отозвался Гедимин, разглядывая скафандр Речника. Фрисс временно сидел без защиты – в укрытии можно было прожить и без неё. После вылазки сармат велел ему снять скафандр, сесть в углу и поискать какое-нибудь снадобье для лечения ран. Сам Гедимин спустился в помещение для дезактивации и вышел оттуда очень нескоро, зато весь ирренций, принесённый из хранилища, остался там. Фрисс по его совету промыл ранку чем-то из его веществ – неприятно пахнущим, жгучим и пенящимся, но подумал про себя, что лучше использовать старые речные средства.

На дне сумки Речника всегда должна лежать склянка с «воинским бальзамом» - так говорил Ондис в те времена, когда Фрисс ещё обучался на Островах. Речнику такая склянка не раз спасала жизнь и здоровье. Бальзам был очень хорош для лечения ран и открытых переломов, за что его и любили – за три дня он превращал страшную рваную рану в грубый, но безболезненный рубец, а через неделю и вовсе оставался небольшой шрам. Зелье нужно было наносить прямо на обнажённое мясо, и оно слегка жглось, но это можно было вытерпеть. И сейчас Фрисс тянул из кувшина хумику и ждал, пока в ноге перестанет гореть и дёргать.

– Можешь надеть свою защиту, - сказал Гедимин, свернул скафандр и отдал Речнику. На месте прорехи был немного покоробленный скирлин – его расплавили, потом разгладили, но след остался. От излучения скирлин защищал не хуже, чем раньше… Фрисс благодарно кивнул и предложил сармату выпить хумики.

– Фриссгейн, ненаправленные мутации мне не нужны, - отмахнулся тот и облокотился на плиту. – Что там об удачных вылазках?

– Смотри: мы нашли хранилище ирренция. Значит, твои сородичи тут жили, ведь только вы используете ирренций! А значит, и станция была, - закончил короткое рассуждение Фрисс и гордо посмотрел на сармата. Гедимин его радости не разделил.