Великая война не окончена. Итоги Первой Мировой
Шрифт:
14 августа генерал Эрих Людендорф, который с 1916 года руководил всеми операциями кайзеровской армии, сказал Вильгельму II, что следует подумать о перемирии. Когда 27 сентября союзники прорвали последнюю линию обороны кайзеровской армии на Западе, Верховное командование осознало, что война проиграна. У генерала Людендорфа произошел нервный срыв. Он не в состоянии был воевать, психически не справлялся – нервное истощение. Его отправили в санаторий.
1 октября Людендорф вызвал высшее военное командование к себе в курортное местечко Спа, где он приходил в себя. Сказал:
– Все плохо, придется просить мира.
Германские генералы
К концу сентября 1918 года генералы поняли, что проиграли. В отличие от 1945 года не стали ждать, пока враги войдут в Берлин. Что бы потом ни говорили Гинденбург и Людендорф, а с ними ефрейтор Гитлер, немецкая армия потерпела поражение на полях сражений. Именно поэтому германское командование запросило перемирия.
Министр иностранных дел Пауль фон Хинтце озабоченно сказал Людендорфу, что разумно было бы предпринять шаги в сторону демократизации страны. Это поможет договариваться с Антантой. Генералу идея понравилась: он увидел возможность свалить вину за неминуемое поражение в войне на политиков.
3 октября сформировали правительство из социал-демократов и либералов. Новый канцлер принц Максимилиан Баденский через германского посланника в Швейцарии отправил президенту Соединенных Штатов Вудро Вильсону телеграмму о готовности начать мирные переговоры на американских условиях.
Вечером 7 ноября колонна из трех немецких автомобилей пересекла линию фронта рядом с известным своими пивоварнями городком Шиме на юго-западе Бельгии. Саперы расчистили путь от мин. На первой машине развевался большой белый флаг. Немецкую делегацию доставили в Компьен в Северной Франции. Там их ждали французский маршал Фердинанд Фош, принявший на себя обязанности главнокомандующего союзными силами, и три британских офицера.
Утром 11 ноября самый молодой депутат рейхстага от партии Центра Маттиас Эрцбергер подписал соглашение о прекращении огня. Он произнес драматическим тоном:
– Семидесятимиллионный народ может страдать, но он не может умереть.
– Очень хорошо, – равнодушно ответил маршал Фош.
Победители и побежденные предпочли не обмениваться рукопожатиями.
Пушки Первой мировой умолкли в одиннадцать утра.
Германия терпела поражение, и, как в России, здесь вспыхнула революция. Движущей силой были разочарованные люди в военной форме.
Польский социалист Вацлав Сольский вспоминал, как немецкие войска вошли в Минск в конце февраля 1918 года: «Шли солдаты в возрасте сорока – сорока пяти лет, усталые и плохо одетые. Они еле волочили ноги. В этот последний год войны немецких солдат кормили настолько плохо, что они форменным образом голодали».
29 октября 1918 года восстали матросы кайзеровского флота, они отказались подчиниться приказу командования выйти в море и схватиться с британским флотом, потому что понимали: это верная гибель. Первых бунтовщиков арестовали, но 3 ноября мятеж превратился в восстание.
4 ноября 1918 года портовый город Киль оказался во власти восставших рабочих и матросов. Появились красные флаги. У офицеров срывали погоны и отбирали оружие. Здесь появился первый Совет рабочих и солдатских депутатов. Руководителем города стал социал-демократ Густав Носке.
Его первый приказ – закрыть офицерские казино (столовые), офицеров кормить так же, как и рядовых солдат с матросами.Кайзер Вильгельм II, как и российский император Николай годом раньше, находился в штабе армии. Вечером 8 ноября в штаб поступила телеграмма от имперского канцлера принца Макса Баденского, который сообщал, что не сможет сдержать восстание, если кайзер не отречется. Но кайзер уже лег спать, и никто не посмел его разбудить.
Утром кайзер вызвал к себе начальника Генерального штаба генерал-фельдмаршала Пауля фон Гинденбурга и нового первого генерал-квартирмейстера генерал-лейтенанта Вильгельма Грёнера. Кайзер ждал поддержки. Но генералы в один голос доложили кайзеру, что армия не способна сражаться и жаждет мира.
За неделю до этого генерал Грёнер дал императорским приближенным совет, продиктованный отчаянием: пусть император отправится на фронт и в окопах сражается плечом к плечу со своими солдатами и, если такова будет воля Провидения, погибнет. Жертва императора, может быть, единственное, что спасет монархию. Вильгельм II не внял совету своего генерала. Он на своем личном поезде уехал в Голландию. На границе покорно сдал свою саблю голландскому таможенному чиновнику.
Генерал-фельдмаршал Гинденбург отстранился от всех дел. Он пребывал в депрессии. Генерал Людендорф в страхе уехал в Швецию.
Война была выиграна прежде, чем армия союзников достигла территории Германии. Войска Антанты заняли лишь Рейнскую область и остановились. Маршал Фош сказал, что не желает больше терять ни одного солдата. Только командующий американскими экспедиционными силами генерал Джон Першинг предлагал продолжить наступление.
Антанта совершила ошибку. Немцы не ощутили, что потерпели поражение. Не увидели, как вражеские войска оккупируют всю страну, как они идут торжественным маршем по Берлину. А именно так поступили немецкие войска в 1870 году, взяв Париж.
Немецкие войска вернулись домой. Президент страны Фридрих Эберт приветствовал их в Берлине:
– Вы вернулись непобежденными!
Американские войска спешно грузились на корабли и возвращались на родину. Франция и Англия не желали воевать против Германии в одиночку, а война, опасались они, могла опять вспыхнуть, если бы они ввели войска на всю территорию Германии.
Большинство немцев так и не поверили, что союзники победили. Они были уверены в том, что кайзеровская армия выиграла все битвы. Союзники начали брать верх лишь во второй половине июля 1918 года, но немецкие военные коммюнике утаивали правду до октября. Немцев держали в неведении относительно реального положения на фронтах. Население пребывало в уверенности, что Германия побеждает. Когда выяснилось, что кайзеровская армия потерпела поражение, немцы пришли к выводу, что это предательство, дело рук внутренних врагов.
Германия не верила, что Антанта добилась победы на поле боя, и презирала политиков, заключивших перемирие. Так родилась легенда о победоносной, но преданной либеральными политиками армии, и она существовала долгие годы. Никакая правда не может конкурировать с вымыслом, который всех устраивает.
Особенно старались проигравшие генералы, им больше всех импонировала версия о предательстве. После войны Эрих фон Людендорф беседовал с главой британской военной миссии генералом Нилом Малькольмом и в самых резких выражениях винил в неудачах собственный народ: