Великий поход

– Рад, что мне не придется иметь дело с пешками, – заметил я. – Вы не против того, чтобы поговорить без свидетелей? Или опасаетесь остаться без охраны?

Мао Шэ усмехнулся.

– Нет, не боюсь. Вы ничего мне не сделаете. Как и я вам. Предлагаю посетить наш корабль. Не будем же мы беседовать на берегу?

Наглость – второе счастье. Пусть начальник генерального штаба китайской армии будет уверен в том, что я неуязвим и в любой момент могу убраться с его корабля.

– Принимаю ваше приглашение.

Я взобрался в катер. Магистры взглянули на меня с интересом, генерал – с некоторой опаской. Действительно, везти на корабль диверсанта, которого лучше бы расстрелять из скорострельных пушек и лучевых орудий на дальних подступах, – не самая прекрасная идея. Но у начальника генштаба наверняка были свои идеи. Или он презирал опасность, любил рискованную игру.

Отдать меч они не предложили. Правильно. Зачем заранее проявлять враждебность и недоверие? Адмиралу, если понадобится, я сверну шею и голыми руками, да и в схватке с магистрами меч – лишь подспорье, но не решающий фактор…

Катер понесся над волнами, на большой скорости влетел в распахнутый люк реактивного лайнера, который сразу же закрылся за нами. Если это ловушка – я попался.

В небольшом ангаре мы с начальником генштаба покинули катер, прошли по широкому, хорошо освещенному коридору и оказались в небольшой кают-компании круглой формы. Иллюминаторов здесь не было. А вот записывающих устройств наверняка имелось в избытке. Да и несколько задрапированных амбразур, я полагаю, тоже. Магистры были неподалеку, но в переговорах участвовать не собирались.

– Присаживайтесь, – улыбнулся Мао Шэ, кивая на широкий диван с легкомысленной обивкой – мелкие синие цветочки на сером фоне.

– Спасибо, адмирал.

– Я тоже присяду. Кристалл с записями при вас?

– Да, – кивнул я, доставая алмаз из кармана куртки и демонстрируя его китайцу.

Тот усмехнулся, прищурился. И без того узкие глазки превратились в тонкие щелочки. Казалось, оттуда сейчас вырвутся два лучика и, преломившись в гранях алмаза, рассыплются по комнате ворохом искр.

– Красивый… И, главное, ценный… Неужели вы настолько сильны, Даниил, что уверены, будто мы никакими способами не сможем отнять у вас кристалл?

– Без имен, пожалуйста, – попросил я. – Мы же договорились. Вы ошибаетесь, полагая, что мы знакомы. А что касается алмаза и меня… В себе я полностью уверен. Плохо быть неуверенным человеком.

– Да, так. Но не сомневаться совсем тоже невозможно. Даже Конфуций утверждал: «Я не знаю, как мне быть с теми, кто не спрашивает себя постоянно как быть? Как мне быть?»

– Вот я и спрашиваю, как мне быть? – кивнул я. – И как поступите вы? Можете получить алмаз… А можете и не получить.

– И вы полагаете, что мы вас отпустим, если не удастся достичь договоренности?

Настал черед улыбнуться мне.

– Моя задача не состоит в том, чтобы уйти отсюда или уйти отсюда живым. Хотя я, конечно, надеюсь на благоприятный исход, Более того, уверен в нем. Но камень в случае неблагоприятного развития ситуации будет сожжен.

Достав из другого кармана куртки плазменную зажигалку, я щелкнул кнопкой. Сноп синего пламени вылетел из специального отверстия. Запахло спиртом и раскаленным металлом.

Мао Шэ ощутимо вздрогнул. Я почувствовал, как напряглись следящие за переговорами с помощью специальных устройств люди.

– Не беспокойтесь, это не оружие, а «охотничья» зажигалка. С ее помощью можно без проблем поджечь кусок угля. Алмаз точно так же вспыхнет в пламени и сгорит, – объяснил я. – Ведь это тот же уголь… Точнее, углерод. Только кристаллическая решетка расположена по-другому, нежели, скажем, в графите. Так что алмаз сгорит почти без остатка. А несущие информацию покрытия разрушатся еще раньше.

– Понял, – спокойно ответил Мао Шэ, пожирая глазами кристалл.

– Если мы не достигнем соглашения, я сожгу алмаз у вас на глазах.

– Если это произойдет, я постараюсь вас уничтожить, – не остался в долгу мой собеседник. Произнес он это спокойно, я бы даже сказал – уважительно.

Адмирал наконец оторвался от лицезрения камня и откинулся на спинку кресла.

– Попробуйте. Но, полагаю, сделать это будет не так легко. Итак, где Мила?

Китаец сдержанно улыбнулся. Настал его черед выдвигать условия.

– Ваша подруга попала в неприятную историю… Без денег, без документов, на чужой территории. К тому же с контрабандным грузом, запрещенным всеми конвенциями – мутагенными культурами. По нашим законам контрабанда мутагенов наказывается пожизненным заключением в лагерях принудительного труда…

Я прервал военачальника.

– Мы оба прекрасно понимаем, что даже если бы при ней не нашли мутагенов, организовать «несчастный случай», потерю памяти, случайное сумасшествие – не проблема. Поэтому перейдем к делу.

Мао Шэ поднял левую бровь. – То есть факт контрабанды вы даже не пытаетесь отрицать?

Настал мой черед взглянуть на китайца удивленно. Можно подумать, он и не подозревает, что всю контрабанду девушке подкинули его сотрудники? Или пытается соблюсти хоть какие-то приличия? Но зачем? Восточный менталитет?

– Нет, конечно, факт контрабанды я не отрицаю. Я сам регулярно объедаюсь мутагенами. Хочу посмотреть, что из этого выйдет. Так что вы нашли у Милы мутагены, которые принадлежали мне. Не забудьте вернуть их, когда мы достигнем соглашения.

– Вы правда этого хотите?

– Еще бы. В России большие проблемы с поставками такого товара. Граница на замке.

Мао Шэ, похоже, начал подозревать, что я шучу. Сначала прищурились глаза, потом слегка поднялись, изобразив самую легкую улыбку, уголки губ.

– Вы имеете полное право возить с собой все что угодно. Вас запреты, естественно, не касаются… Итак, у меня есть предложение: вы отдаете алмаз, мы отпускаем девушку, с которой вы возвращаетесь в Москву. Мы даже можем выделить вам персональный самолет.