Великий поход
Шрифт:
Из деликатности Глисс не стал расспрашивать Лучар про ее супруга — кто он такой, почему его нет с войсками, не погиб ли и не попал ли в руки колдунов? Из той же деликатности он не стал рассказывать ей о том, куда направился отряд отца Вельда. Старик, вообще, не любил чужих тайн — ни узнавать их, ни выбалтывать первому встречному.
На мокром от утренней росы песке офицеры разыгрывали план сражения, бушевавшего вчера в дельте Змеиной Реки. Щепками изображались пироги и баркасы Нечистого, на трех галерах, роль которых играли кинжалы, стояли слепленные из глины фигурки глита, Ревуна и Крыса, выполненные весьма
«Наверное, ей такие военные советы заменяют игры в куклы», — подумал Глисс. Он отвернулся, чтобы глянуть на солнце, и не заметил, как вспыхнуло лицо Лучар, которую Иеро научил зачаткам телепатии.
Офицеры и дворяне шумно обсуждали каждый шаг командора Артива. По разговорам флоридянин понял, что многие помнили его еще по Д'Алви и недоумевали, почему перспективный молодой командир вдруг предался Темному Братству.
— Блестящий маневр! Посмотрите, он подставлял под залпы стрелометов то узкую корму галер, то нос, а сам стрелял, что называется, полным бортом.
Слушать подобные возгласы Глиссу было противно и совестно. Он направился к берегу реки, размышляя, вырежут ли лемуты всех флоридян Бухты Спрутов, или ограничатся только военными. А дело в единственной гавани колонистов шло к своему концу: Артив вел бои на улицах самого порта. Флотилия рыболовецких и торговых суденышек не могла тягаться на воде с галерами и баркасами армады, атака спрутов оказалась удивительно легко отбита солдатами и матросами Нечистого. Все шло к тому, что Бухта скоро падет. Самым отвратительным было то, что воинство Д'Алви не могло ничем помочь осажденным — у принцессы не было ни кораблей, ни лодок.
Мимо задумчиво созерцающего облака Глисса промчался гонец на взъерошенном и усталом хоппере. Понимая, что появились важные вести из дельты реки, старик поспешил назад.
Окружение Лучар уже расположило щепки и фигурки в новом порядке.
— Смотри, Глисс, — сказала принцесса, щеки которой лихорадочно горели. — Хозяин Бухты пошел на прорыв! Он хочет вывести из города боеспособных солдат. Чтобы сохранить тех, кто будет сражаться с Нечистым, он жертвует крепостью, и флотом! Смотри!
Черноусый как раз вытянул новую цепочку щепок, идущую от крепости через правый речной рукав к берегу, на котором находилось воинство Д'Алви. Сейчас он пытался с помощью щегольского огнива зажечь их.
— А это зачем? — спросил Глисс.
— Хозяин Бухты сжигает свои баржи и лодки, перегораживая армаде Артива дорогу. Под прикрытием огня он переправляет солдат на наш берег!
— А если Артив сунется за ними?
— Тогда мы покажем ему, что кроме наемников и грязных лемутов во Флориде теперь есть и другая дисциплинированная армия!
И Артив действительно сунулся! Он в бессильной ярости бродил по палубе своей галеры, созерцая связанные цепями догорающие корабли флоридян, за которыми на плотах убегала его законная добыча.
Одно дело взять штурмом неприступную крепость, уничтожив и пленив ее гарнизон. И совсем другое — занять пустующий порт, из которого сбежали солдаты вражеской армии. Проклятый Хозяин Бухты хотел украсть у командора победу!
Поняв, что правый рукав реки перекрыт, вождь отдельного
рейдерского корпуса Зеленого Круга сунулся было в левый, но тяжелые галеры и баркасы могли там запросто напороться на мели и подводные камни. Пришлось бросить вперед жалкие лодки и пироги. Вот здесь и сыграла свою роль речная кавалерия Четвертого Хозяина!С борта флагмана Артив наблюдал, как спруты топят и разламывают пополам утлые суденышки, уничтожая лемутов и наемников десятками. Прорваться к плотам не удалось.
— Хорошо же! Я раздавлю вас на берегу, жалкие дикари!
Пока часть сил корпуса вторжения продолжала вести упорные уличные бои с не пожелавшими отступать ополченцами, Артив начал высаживать свое воинство на правом берегу. Ему казалось, что он действует весьма хитроумно и скрытно, но не одна пара глаз следила за высадкой солдат Нечистого.
Утомленные боем малочисленные бойцы гарнизона разбили в сумерках лагерь на топком поле, выставив часовых вдоль воды. Однако дым, стелившийся с догорающих торговых суденышек, помешал Хозяину увидеть, как баркасы Артива снуют между флотом и берегом. К моменту, когда часовые заняли свои позиции, множество лемутов уже углубилось в леса, совершая глубокий охватывающий позиции флоридян маневр.
Ранним утром две галеры в сопровождении лодок демонстративно подошли к топкому северному берегу и стали сгружать на него наемников и глитов. Над Бухтой уже реяло ядовито-зеленое знамя с золотой спиралью.
Люди-Крысы шныряли по погребам и подворотням, выискивая последних защитников, продолжающих сопротивление, а также раненых. В остальном, дельта Змеиной Реки оказалась в руках Нечистого.
Увидев, что командор намерен полностью уничтожить его воинство, молодой и горячий Хозяин построил своих воинов в плотный строй копейщиков с немногочисленными лучниками на флангах и попытался сбросить десант Артива в воду. Наемники дрогнули под дружным натиском флоридян, но фаланга оказалась накрыта залпом из копьеметов и стрелометов с галер, после чего в самый центр строя ударили глиты. Хозяин начал отступать. И тогда в тылу послышался устрашающий охотничий рев Волосатых Ревунов и хриплое тявканье Псов Скорби.
— Теперь ваша очередь узнать, что такое оказаться между молотом и наковальней, — потирал ладоши Артив. Но очередь врагов Нечистого в этот день так и не настала.
На галеры напали оставшиеся речные спруты, и все метательные машины оказались повернуты в сторону воды. Но копьеметатели и стрелометы перезаряжались слишком долго, а спруты атаковали стремительно. Командор, скрипнув зубами, велел части наемников-стрелков вернуться на борт. Натиск на флоридян со стороны реки был ослаблен. Одни лишь глиты не могли пробить плотный строй ополчения, сколь бы они ни были неутомимы.
— Ничего, Ревуны и гигантские собаки стопчут вас, словно стадо баферов — молодую траву, — сказал Артив, глядя на атакующую волну лемутов, готовую захлестнуть фалангу.
Ревуны неслись дружно, потрясая в воздухе дубинами и оглушительно воя. Они с наслаждением ждали мига, когда после первого же удара организованное сопротивление людей окажется сломленным, и им представится великолепная возможность гнать и топтать ненавистных двуногих. Собаки также чувствовали потеху, и сами увеличивали скорость, не дожидаясь сигналов своих седоков.