Великодушный призрак
Шрифт:
– И осторожность взяла верх!
– Пусть будет так. Но все уже позади. Давай наверстаем упущенное, а?
– Боюсь, что я не в настроении, Клод.
– Элис, я решился на многое ради тебя, я очень рисковал. Кажется меня можно бы простить за небольшую предусмотрительность при таком положении дел.
– Я ничего не прощу тебе и не позволю играть на моих чувствах, Клод Криспин. Ты не должен был бросать меня на целых три месяца!
Упреки ее были внезапно прерваны пронзительным лаем Момо. Клод взглянул на собаку и обнаружил, что она сидит на задних лапках, блестя
– Так это и есть та женщина, ради которой ты убил меня, Клод? спросила она.
– Альвина!
– изумился он.
– Ты назвал меня Альвиной?
– возмутилась Элис.
– Дорогой, - объяснила Альвина, - она не может меня видеть. Если ты будешь разговаривать со мной, она решит, что ты тронулся умом. Я буду вести себя тихо. Не обращай на меня внимания.
– Что с тобой, Клод?
– осведомилась Элис.
– Так, ничего, просто немного расстроен.
– Она очень хорошенькая, - заметила Альвина.
– Намного красивей меня, и совсем другого типа, более романтического и волнующего.
– Слушай, Элис, - сказал Клод, поспешно поднявшись с дивана, - мне, наверное, лучше пойти домой. Я что-то нездоров.
– Домой? Ты только пришел, и мы не виделись целых три месяца!
Альвина громко вздохнула:
– А она с характером, Клод! Вероятно, это и делает женщин более желанными. Жаль, что я не была такой!
– Элис, - конфузливо мямлил Клод, - может как-нибудь в другой раз...
– Или ты остаешься здесь - или между нами все кончено!
– Но ты же не хочешь меня, Элис, ты сердишься.
– Именно так. И собираюсь сердиться до тех пор, пока ты не попросишь прощения.
– Хорошо, я прошу прощения!
– Так-то лучше.
– Значит, я прощен?
– На это потребуется некоторое время. Ты должен его заслужить. Я ждала тебя целых три месяца, и ты мне за это заплатишь!
– А она с запросами, - заметила Альвина.
– В этом и есть вся ее привлекательность?
– Нет, не в этом!
– заорал Клод.
– Не ори на меня!
– взвизгнула Элис.
– И потом, что ты имеешь в виду?
– Она вскочила, сердито глядя на него.
– Ты не кажешь носа три месяца, потом являешься, не удосуживаешься объяснить все толком и несешь невесть что!
– Но, ангел...
– Перестань называть меня ангелом!
– Ну, хочешь, я сделаю тебе подарок? Скажи только! Я хочу, чтобы у нас все было по-прежнему. Я столько перенес, ты же сама знаешь.
– Я ничего не хочу знать! И не пытайся меня в это впутывать.
– Но ты ведь тоже причастна!
– Отнюдь. Это была твоя идея, и ты сам, один, осуществил ее.
– Но ты настаивала, ангел мой. Ты хотела, чтобы я сделал это.
– Клод, если ты пришел только затем, чтобы наговорить мне гадостей, тогда лучше уходи!
И, не дождавшись, пока он примет ее предложение, она повернулась и ушла в спальню, хлопнув дверью. Клод остался стоять с открытым ртом посреди гостиной. Момо радостно тявкала.
– Бедная девочка, - сказала Альвина, - она чувствует свою вину и очень расстроена. Не сомневаюсь,
на самом деле она совсем другая. Скажи ей, Клод, что я простила не только тебя, но и ее тоже.Клод в полном изнеможении рухнул на диван.
– Благодарю, Альвина, очень порядочно с твоей стороны.
– Я уверена, что составила о ней не совсем правильное мнение.
– Как бы не так!
– нахмурился Клод.
– Она своенравна, сварлива и страшная эгоистка.
– Но, дорогой мой, именно это тебя не устраивало во мне. О, как бы мне хотелось что-нибудь сделать! Беда в том, что призраки могут появляться только перед своими убийцами, а Элис, строго говоря, даже не соучастница. Если б я только имела возможность поговорить с ней и сказать ей все, что узнала сама! Думаю, в глубине души она хорошая девушка. Когда вы намерены пожениться?
– Пожениться?
– это слово слегка ошарашило его.
– Ты ведь собираешься жениться на ней, разве нет?
– Да, она всегда настаивала на этом. На своих условиях, конечно, но что это за условия - не имею понятия.
– Это делает ее загадочной, дорогой, а загадочность так притягательна!
– Ты что, одобряешь?
– он так разволновался, что вскочил с дивана.
– Но, дорогой, - возразила она, - ты столько перенес и, думаю, должен быть вознагражден за все. Если Элис тебе желанна, значит и я хочу ее для тебя. Видишь ли, Клод, в душе я все еще разделяю твои интересы. Кроме того, должна признаться...
– В чем, Альвина?
– Ты, конечно, скажешь, что это малодушие...
– Как благородно с твоей стороны!
– Нет, боюсь, это опять же мой эгоизм, - мягко сказала она.
– Знаешь, порой я думаю: если бы только каким-то чудом я смогла обрести другое тело и вернуться к тебе, уверена что тогда ты был бы счастлив со мной.
Он был ужасно смущен, ему захотелось сказать или сделать что-нибудь, но что именно, не знал. Бедняжка Альвина... Нет, не это!
Она смотрела на него с нежностью:
– Милый, я сейчас расплачусь! До свидания, хороший мой, будь счастлив!
И вдруг, так же внезапно, как раньше, исчезла. Момо заскулила жалобно, потерянно. Нечто схожее ощущал и Криспин.
Прошло более двух недель.
Однажды он вернулся к себе после очередной размолвки с Элис и обнаружил дома Альвину. Она свернулась калачиком в своем любимом старом кресле и встретила его приветливой улыбкой. Увидев ее, он почти обрадовался.
– Как Элис, дорогой? Я не хочу быть назойливой и совать туда нос, но мне очень интересно!
– Все так же не выносит собаку.
Момо в подтверждении гавкнула.
– Я хожу к ней каждый день, но она все еще не простила меня за те три месяца.
– Дурочка! Впрочем, и я была не умнее. Очень грустно. Надеюсь, ты еще встретишь кого-нибудь по сердцу. А жаль, что ты не можешь убить ее. Такая наука не проходит даром, уж я-то знаю!
– она помолчала, явно опечалившись.
– Впрочем, пустое! Живой мертвого не разумеет.
Он пересек комнату и присел на пуф напротив Альвины. Подбежала Момо и прыгнула к нему на колени. Он потрепал собачку.