Великое единство
Шрифт:
армией Т. Т. Хрюкин объявил генералу Б. К. Токареву благодарность.
Вскоре командиром 1-й гвардейской шад стал ее воспитанник Герой Советского Союза генерал-майор
авиации С. Д. Прутков. Под его командованием 1-я гвардейская шад продолжала наращивать свои боевые
успехи. Пять боевых орденов на ее знамени. В этой авиадивизии выросло семьдесят семь Героев
Советского Союза, из которых шестеро награждены Золотыми Звездами дважды. Это: майор Л. И. Беда, майор И. А. Воробьев, капитан М. Г. Гареев, капитан Н. И. Семейко,
К. Недбайло.
Двадцать три воздушных стрелка дивизии являются кавалерами ордена Славы всех трех степеней.
Много ратных подвигов совершили воины дивизии, но операция по разгрому группировки немецко-
фашистских войск под Минском, пожалуй, будет наиболее впечатляющей. В архивах сохранились
материалы, в которых говорится, что секретарь ЦК КЩб) Белоруссии П. К. Пономаренко сообщил в
Ставку следующее:
«...На днях мы осмотрели в лесах юго-восточнее Минска огромный укрепленный
лагерь немцев, полностью уничтоженный нашей штурмовой авиацией. Этот район
производит потрясающее впечатление по масштабам разгрома и по демонстрации
мощи нашего воздушного флота...»
...В то время леса Белоруссии буквально кишели отступающими вражескими войсками. При этом
военная обстановка там имела ряд особенностей. Например, так как отступающих врагов довольно
интенсивно разыскивала и уничтожала наша штурмовая авиация, гитлеровцы стали передвигаться по
ночам, а днем отсиживались, маскируясь в лесах. Темпы передвижения противника [148] были
невысокими, и наши наступающие войска временами обгоняли вражеские соединения.
Так случилось, когда авиаполки 1-й гвардейской шад уже перебазировались на запад, заняв свободный от
противника аэродром Новый Двор.
— Едва мы приземлились, как поступила команда выслать эскадрилью штурмовиков на защиту нашего
штаба, — вспоминает бывший командир эскадрильи 76-го гвардейского шап Герой Советского Союза
гвардии подполковник Н. М. Малахов. — И повел я свою эскадрилью громить врагов уже не на запад, а
на восток... Недалеко от поселка, где расположился наш штаб, мы обнаружили и атаковали большую
колонну броневиков и автомашин с пехотой противника. После четырех наших штурмовок эта колонна из
двадцати с лишком машин превратилась в огромное пожарище... Но враг и здесь еще крепко огрызался,
— добавляет Малахов. — Именно при ликвидации котла под Минском мы потеряли Героя Советского
Союза Окрестина, летчиков Киреева, Березина и других товарищей.
О себе Н. М. Малахов рассказывать не любит, а ведь его военная судьба не только интересна, но и
жестока. Достаточно сказать, что за время войны родственники Николая Михайловича трижды
оплакивали его гибель, получая скорбные извещения — похоронки. А он оставался живым, снова
возвращался в свой полк, и снова его штурмовик громил врага и его боевую технику. Впервые молодой
летчик-штурмовик
Н. Малахов попал под обстрел вражеских зениток при штурмовке высоты Саур-могила под Таганрогом. Его разбитая, горящая машина на глазах товарищей упала в расположение
врага... По докладу очевидцев, на родину Малахова из полка ушла первая похоронка. Но он остался жив.
Вскоре Н. М. Малахова радостно встречали в родном 76-м авиаполку, где он вновь занял свое место в
строю штурмовиков. [149]
Подобные случаи, только без плена, повторялись еще дважды — таким живучим оказался этот летчик.
122 боевых вылета на самолете Ил-2 совершил Н. М. Малахов. Сперва рядовым, затем ведущим
летчиком и командиром эскадрильи.
Глава шестая
1
Завершался третий год Великой Отечественной войны — жестокой, кровопролитной схватки с немецко-
фашистскими армиями. К этому времени стали общим достоянием многие боевые подвиги летчиков-
штурмовиков на всех фронтах. Повседневно и повсеместно боевые успехи советской штурмовой авиации
подтверждали справедливость замыслов ее создателей и утверждали правоту нашей военной концепции.
Так было на всех участках Сталинградской битвы, в боях на Кубани и в знаменитом сражении на Курской
дуге. Так было и в боях за Новороссийск.
Л. И. Брежнев в книге «Малая земля» отмечает:
«Наши летчики так спланировали свои действия, чтобы без перерыва бомбить
территорию, занятую противником. В небе все время были штурмовики — в день они
совершали по шесть-семь вылетов».
Так было и в ненастные дни ноября 1943-го, когда генерал-лейтенант К. Н. Леселидзе — командующий
18-й армией — и начальник ее политотдела полковник Л. И. Брежнев организовывали и руководили
беспримерной, поддержанной самолетами-штурмовиками операцией по высадке 318-й Новороссийской
стрелковой дивизии полковника В. Ф. Гладкова на Крымский берег в районе рыбацкого поселка
Эльтиген.
Именно там самолеты 722-го штурмового авиаполка под командованием Н. Юхотникова уничтожили до
десятка танков противника, атаковавших наш десант.
Военный совет 18-й армии, выполняя общую просьбу солдат и офицеров высаженных войск, в
специальной телеграмме на имя командующего ВВС флота выразил благодарность летчикам. В
телеграмме говорилось:
«Передайте летному составу, поддержавшему нас в бою за восточный берег
Крымского полуострова, спасибо от пехоты нашей армии. Летчики оказали нам очень
большую помощь в отражении 37 контратак противника с танками, которые враг
предпринял в течение двух дней. Имена лейтенанта Воловодова и младшего
лейтенанта Быкова, протаранивших вражеский Ю-88, мы запишем в списки героев
нашей армии». [150]
Самолеты-штурмовики, изготовленные в тылу, шли на все участки фронта непрерывным потоком.