Великое единство

Шлем вам ключ от берлинских ворот.

Надо ли говорить, что такой призыв нашел горячий отклик в сердцах наступавших...

8

На рассвете третьего дня пребывания 108-го полка на новом месте — в Коло Топилин построил весь

состав полка и зачитал радиограмму командующего армией:

«Вчера при взятии Н-ского укрепрайона ваши новенькие работали отлично. Прошу передать летчикам, командирам и всему составу полка мою благодарность от всех наземных войск. Ждем и сегодня вашей

эффективной помощи».

Такая оценка боевых действий 108-го гвардейского штурмового авиаполка воодушевляла людей на

подвиги. А напряжение боев все возрастало. Эскадрильи полка летали на различные задания практически

в любую погоду. Громили скопления вражеских войск, крушили переправы через реки и каналы, укрепленные объекты, а нередко и обрабатывали передний край обороны противника, обозначаемый

нашими войсками с помощью ракет. [180]

Но по мере того как кольцо наших войск сжимало противника, плотнее становились его формирования и

гуще зенитный огонь. Повсеместно наши летчики отмечали пассивность истребительной авиации

противника, не вступавшей в бой со штурмовиками. Тем более, что наши «Яковлевы» и «Лавочкины», безраздельно господствуя в воздухе, не давали возможности авиации противника проявлять активность.

А вот зенитчики врага огрызались свирепо. Даже такому маневренному самолету, как Ил-10, порой

трудно было прорываться к цели в сплошных разрывах зенитных снарядов, особенно бездымных.

30 апреля 1945 года очередную группу штурмовиков Ил-10 на разгром противника повел командир

эскадрильи П. Железняков.

Над целью, закрытой дымом многочисленных пожаров, сделали четыре захода. Зенитный огонь был

сильный, но группа подавления сработала успешно, и ближайшие зенитки на время замолчали.

Железняков скомандовал: «Сбор, уходим домой», — уже подумал, что на этот раз все обошлось

благополучно, но тут же увидел, как от самолета летчика Городецкого отделяется воздушный винт, а вся

носовая часть штурмовика раскрывается железным цветком — прямое попадание крупнокалиберного

снаряда... На глазах товарищей штурмовик Городецкого камнем пошел к [181] земле. «Прощайте, товарищи!» — прозвучали по радио его последние слова. Его машина врезалась в землю и взорвалась...

А бои на берлинском направлении продолжались с нарастающей силой, и 108-й полк не знал передышки.

Во вторую половину апреля ежедневно, и чуть ли не круглосуточно, и с неизменным успехом водили на

боевые задания группы по 8—10 самолетов Герой Советского Союза гвардии майор Ф. А. Жигарин, начальник воздушно-стрелковой службы полка гвардии майор А. И. Сироткин, гвардии капитаны, вскоре

ставшие Героями Советского Союза, А. К. Новиков, И. И. Зиновьев, П. Ф. Железняков.

Командиру 108-го полка гвардии подполковнику О. В. Топилину чаще приходилось не летать, а

управлять действиями своих соколов, находясь на КП тех воинских соединений, боевым действиям

которых помогали штурмовики. Зато его заместитель гвардии майор А. А. Павличенко нередко вылетал

на боевые задания в качестве ведущего группы воздушных бойцов. Летчики и воздушные стрелки 108-го

авиаполка ежедневными боевыми успехами подтверждали и прославляли свое высокое гвардейское

звание.

— Но, конечно, обеспечивали эти боевые успехи наши верные помощники — инженерно-технический

состав и заводские специалисты, — вспоминает А. А. Павличенко, ныне работник МАИ. — В любую

погоду, часто ночами они в считанные часы «лечили» штурмовики и готовили их к боевым вылетам. Их

самоотверженный труд, в то время, к сожалению, не всегда замечавшийся и отмечавшийся, теперь

воспринимается нами как трудовой подвиг.

9

Двенадцать авиаполков, вооруженных штурмовиками Ил-10, подготовила 1-я заб к 1 мая 1945 года.

Шестьсот тридцать новых «летающих броненосцев» влились в ряды ВВС действующей армии. Но, кроме

108-го гвардейского штурмового авиаполка, только некоторым из этих новых полков довелось принять

участие в боевых операциях заключительного периода войны.

В числе их был и 118-й гвардейский Курский штурмовой авиаполк, которым командовал гвардии

подполковник В. Н. Верещинский. Пройдя обучение в 1-й заб, этот гвардейский боевой авиаполк в конце

апреля 1945 года прилетел в Прибалтику, когда там еще шли ожесточенные бои.

Вскоре и эскадрильи 118-го шап одна за другой стали получать боевые задания. При этом здешнее

командование, учитывая возросшие летно-тактические данные новых штурмовиков, решило с Ил-10

истребителей сопровождения не посылать, считая, что [182] новенькие и сами за себя постоять смогут.

Насколько справедливо было это решение, может в какой-то мере показать следующий эпизод.

8 мая очередную группу «илов» на штурмовку скопления войск противника в районе г. Салдус повел

заместитель командира эскадрильи старший лейтенант Петр Однобоков. Штурмовка прошла успешно, новые самолеты вели себя отлично, но два «мессера», воспользовавшись облачностью, попытались

внезапно атаковать штурмовик ведущего.

— Командир, «мессеры» сзади-сверху, — взволнованно доложил воздушный стрелок Николай Аверков...

Как только Однобоков, оглянувшись, увидел Ме-109, пикирующий с высоты вдогонку их самолета, он

тут же энергично потянул на себя сектор газа — уменьшил обороты мотора. Скорость штурмовика резко

снизилась — он словно бы затормозил перед невидимой преградой. Очередь трассирующих снарядов

немецкого истребителя, слегка зацепив штурмовик, пронеслась перед его носом, а следом за нею впереди

«ила» показался и сам «мессер». Все это произошло в считанные секунды, но именно они и стали

роковыми для «мессершмитта» — его настиг пушечный залп Ил-10...

Не остался в стороне от событий и Аверков. Он метким огнем из своего крупнокалиберного пулемета

поджег второго, ведомого, «мессера», пошедшего в атаку на Ил-10 следом за первым. Густо дымя, вражеский истребитель ушел в сторону своих позиций...