Великое заклятие

Вентриец натянул тетиву и послал стрелу прямехонько в золото.

У Кебры упало сердце. Он молча смотрел, как вентрийские солдаты, высыпав на поле, поднимают Дирайса на руки.

– Ох и дурак же ты, – шепнул, подойдя к нему, король. – Хотя и поступил благородно.

Сканда передал ему Серебряную Стрелу, и Кебра стал ждать, когда ликование противной стороны немного утихнет. Дирайса опустили на землю, и он, низко поклонившись Кебре, сказал:

– Этот день я буду помнить всю свою жизнь.

– Я тоже, – ответил Кебра, вручая ему стрелу.

– Я сожалею, что зрение тебя подвело, – с новым поклоном молвил вентриец.

Кебра отвернулся и зашагал прочь в полном одиночестве.

Растерянный, ошеломленный Зубр смотрел ему вслед.

– Зачем он это сделал? – спросил гигант, прижимая к пораненной щеке мокрую от крови тряпицу.

– Он человек чести, – ответил Ногуста. – Пошли зашьем твою рану.

– При чем тут честь? Мне долги платить надо!

– Слишком долго объяснять, – сказал Ногуста и повел Зубра к лекарской палатке. Позаимствовав там кривую иглу с ниткой, он стал зашивать Зубру щеку. Всего понадобилось десять швов, и кровь продолжала просачиваться между ними. Ссадины у Зубра на лбу, более мелкие, в штопке не нуждались и уже подсыхали понемногу.

– Здорово он меня подвел, – ворчал Зубр. – Всех нас подвел.

– Ты несправедлив к нему, – мягко сказал молчавший до сих пор Дагориан. – Он прекрасно поступил. Вентрийца все время высмеивали, и кто-то выпустил голубя, чтобы ему навредить.

– Еще бы он не выпустил, – буркнул Зубр. – Я небось ему заплатил за это.

– Из-за тебя мне стало стыдно, что я дренай, – с внезапным холодом отрезал Дагориан и ушел.

– Чего это он? – удивился Зубр. – С ума, что ли, все посходили?

– Ты иногда бываешь непроходимым болваном, дружище. Ступай-ка лучше в казарму да отдохни.

– Нет, я хочу поглядеть на фокусы Калижкана. Вдруг дракон будет?

– Спроси его, будет ли дракон. – Ногуста показал на скамью, где сидел седобородый чародей, окруженный детьми.

– Да ну его. Не люблю колдунов. Пойду соберу свой выигрыш и напьюсь.

– А долги как же?

– На той неделе мы уезжаем, – засмеялся Зубр. – Пусть ищут меня в Дренане, коли охота.

– Значит, слово «честь» для тебя пустой звук? Ведь люди поверили тебе на слово. Ты пообещал им расплатиться, а теперь хочешь стать мошенником, которому веры быть не может.

– С чего это ты так раскипятился?

– Все равно не поймешь, хоть на лбу тебе вырежь! – рявкнул Ногуста. – Иди и напейся. Всякий должен делать то, что у него лучше всего получается. – Он оставил Зубра и пошел через луг. У королевского павильона его перехватил Антикас Кариос.

– Здорово, служивый. Хитро ты подловил Цереза, хвалю. Я часто предупреждал его, чтобы не слишком заносился – теперь уж больше не придется.

Ногуста хотел пройти дальше, но вентриец заступил ему дорогу.

– Король желает, чтобы ты развлек его гостей перед скачками.

Сканда, увидев, что Ногуста идет к павильону, улыбнулся ему и сказал что-то Маликаде.

– Примите мои поздравления по случаю дня вашего рождения, государь, – с низким поклоном произнес Ногуста.

Сканда подался вперед.

– Я рассказывал принцу Маликаде, как искусно ты бросаешь ножи – но он, боюсь, сомневается в моих словах.

– Как можно, ваше величество! – вознегодовал Маликада.

Король хлопнул его по плечу и встал.

– Ну, что ты покажешь нам сегодня, приятель?

Ногуста попросил принести мишень для стрельбы из лука. Вокруг него уже собирался народ. Ногуста достал из ножен на перевязи пять метательных ножей и взял их в левую руку.

– Она достаточно велика для тебя? – спросил Маликада, когда мишень шестифутовой высоты поставили в десяти футах от Ногусты. Вентрийские офицеры засмеялись над его шуткой.

– Сейчас мы уменьшим ее, ваше высочество. Не угодно ли вам стать перед ней?

Улыбка застыла на лице Маликады, и он бросил взгляд на короля.

– Либо вы, либо я, мой друг, – сказал Сканда.

Тогда Маликада сошел вниз и стал перед мишенью, не сводя темных глаз с Ногусты.

– Не шевелитесь, ваше высочество, – предупредил тот.

Ногуста подкинул в воздух один из ножей и поймал его. То же самое он проделал с остальными, причем каждый взлетал выше предыдущего. В конце концов все ножи завертелись в воздухе одновременно, сверкая на солнце. Зрители замерли в полном молчании. Ногуста, продолжая жонглировать, стал медленно пятиться, пока не оказался в десяти шагах от Маликады.

Тот пристально следил за мельканием клинков. Теперь он как будто стал спокойнее, но его сощуренные глаза смотрели не мигая. Внезапно Ногуста выбросил вперед правую руку, и один из ножей воткнулся в мишень на дюйм от левого уха Маликады. Принц вздрогнул, но остался на месте. По его правой щеке поползла струйка пота. Ногуста жонглировал четырьмя оставшимися ножами. Взмах руки – и следующий клинок вонзился у правого уха принца. Третий и четвертый отметили ширину плеч.

Поймав последний нож, Ногуста поклонился Сканде, и зрители во главе с королем разразились рукоплесканиями.

– Рискнешь метнуть вслепую или представление уже окончено? – спросил Сканда.

– Как вашему величеству будет угодно.

– А вы что скажете, мой друг? – спросил король у Маликады. – Хотите, чтобы он метнул вслепую?

Маликада с улыбкой отошел от мишени.

– Я признаю, что он мастер, ваше величество, но перед слепцом с ножом в руке стоять не желаю. – В толпе засмеялись и зааплодировали, а принц вернулся на свое место.

– Ну а я хочу посмотреть. – Сканда спустился вниз и стал перед мишенью. – Смотри же не подведи, старина. Быть убитым в собственный день рождения – дурной знак для короля.

Антикас Кариос завязал Ногусте глаза черным шелковым шарфом. Какое-то мгновение чернокожий стоял неподвижно, потом крутнулся на каблуке, описав полный круг, и нож мелькнул в воздухе. Толпа дружно ахнула – всем показалось, что нож вонзился королю в горло. Сканда поднял руку и потрогал костяную рукоять, торчащую в дереве рядом с его сонной артерией. Ногуста снял повязку, и король под крики и рукоплескания подошел к нему.

– На мгновение ты заставил меня поволноваться.

– Вы слишком рискуете, ваше величество.

– Только ради риска и стоит жить, – усмехнулся Сканда и вернулся в павильон. Ногуста собрал ножи, спрятал их в ножны и пошел своей дорогой. За ним на почтительном расстоянии следовали трое человек.

* * *

Как и предсказывал Ногуста, Дагориан вышел в финал и встретился в последнем бою с Антикасом Кариосом. Вентриец орудовал мечом с проворством, которого Ногусте ни у кого еще не доводилось видеть – его клинок казался мерцающим размытым пятном. Трижды он пробивал защиту Дагориана и касался его стеганого нагрудника. Недолгий поединок завершился его безоговорочной победой.