Вендетта по-русски

– Еще раз каюсь. Издержки моего хобби - всех подозреваю.

– Главное - чтобы ты верила мне в главном, а остальное - фигня.

– Я тебе верю, - с чувством произнесла она.
– И в главном, и во всем остальном.

– Ну и отлично, - произнес неунывающий Женя.
– Знатную байку мне только что рассказали. Один мужик, уехав в отпуск, для профилактики ограбления квартиры оставил в дверях такую записку: "Вован, я дернул на стрелку, догоняй. Прихвати калаш. Свой винт я взял. Морду и Гнуса вчера кончили. Завтра черед Гунявого, скурвился, падла".

Отсмеявшись, Алла с чувством произнесла:

– Как же я раньше без тебя жила!

И между прочим, была искренней - теперешняя жизнь нравилась ей гораздо больше прежней.

Отправляясь на очередное свидание, Алла надела одну из своих шляп, желая поразить любовника. Это ей и в самом деле удалось.

– Класс!
– восхитился Жека. Попытался поцеловать её сквозь вуаль, но не получилось, и он рассмеялся: - Я же говорил, что эта сетка мешает целоваться.

Любовница, дурачась, сняла шляпу и напялила её на него. Женя натянул вуаль до самого подбородка и показал ей язык. Она полюбовалась на него, потом отошла на несколько шагов, затем сделала ещё пару шагов назад, глядя на него уже с другим выражением.

– Почему ты на меня так смотришь?
– удивился Женя.
– Похож на педика?
– Сняв шляпу, он уже хотел было положить её на подзеркальник, но Алла остановила его:

– Нет, надень.

Когда любовник снова водрузил шляпу на голову, она задумчиво проговорила:

– Жека, я все поняла... Лица с такого расстояния и в самом деле не разглядеть. Даже не поймешь - мужчина или женщина.

Когда Андрей сел в кресло напротив, Алла принесла из спальни черную шляпу с вуалью, надела ему на голову и спросила:

– Знакомый головной убор?

– У меня была другая, - улыбнулся гость, сняв шляпу и отложив на столик.

– Ясно. И как мне сразу не пришло в голову... Лола же сказала, что раньше, когда они с сестрой были маленькими, вы играли, переодеваясь, и ты надевал одежду её матери, а она - твои брюки.

– Лола тут ни при чем!
– вскинулся Андрей.
– В тот день я отвез сестру с племянницами на дачу и намеренно пригласил туда её подругу Нонну с мужем и детьми, чтобы обеспечить им алиби.

– Кто же был за рулем черной машины?

– Я, - ответил верный оруженосец, безмятежно поглаживая малышку Деми.

Алла чуть дар речи не потеряла - Толик не скрывал своего неприязненного отношения к Андрею и вдруг пошел с ним на дело?!

– Дак я ваще сам хотел Пашку замочить, а Андрюха уперся - дело чести, грит, - пояснил Санчо Панса.
– Ну, я и отстал. Поехал с ним, приглядеть, как да чё. Если б Андрюхин долго валандался, я б поднялся к Пашке да и мочканул его. Но Андрюха парень путевый оказался, быстро управился. Закатал ему девять грамм в лобешник и вышел, а сам спокойный, как удав. Я прям обалдел.

Он перевел взгляд на напарника и неожиданно улыбнулся, а Алла удивилась ещё больше - столь дружелюбно улыбающимся кому-то, кроме нее, верного оруженосца ей видеть ещё не доводилось, он мужик серьезный.

– И кто придумал сей гениальный план?
– наконец обрела она дар речи.

– Дак Андрюхин, само собой, - кивнул на подельщика Толик.
– И в бабьи тряпки нарядился. Уж я над ним ржал... В этом прикиде он взаправду на бабу смахивает. Обувки бабской только сорок второго размера не сыскали, но Андрюха длинную юбку напялил. А уж как сетку на морду натянул - так ваще! И идет будто баба - я прям уссывался над ним. Но все путем вышло. Менты на Андрюху ни в жисть не выйдут.

– Это уж точно, - кивнула Алла.
– Им такие извращения и в голову не придут.

– Почему извращения?
– возмутился исполнитель маскарада.

– Смахивает на транвестизм.

– Просто сменил облик, чтобы остаться не узнанным, вот и все.

– Ну и молодец, Андрэ. Я же говорила без осуждения, просто очень удивилась вашему сговору. А почему ты решил претворить свой план столь рискованным образом - в квартире Павла?

– Мы спервоначалу думали шлепнуть его в другом месте, - вмешался Толик.
– А как ты на дачу укатила, я Андрюхе и звякнул. Он быстрей сеструху с девками отвез на ихнюю дачу, и мы погнали Пашку мочить.

– Значит, это я вас некоторым образом подстегнула?

– Дак все одно мы бы гада шлепнули, - уверенно произнес деликатных дел мастер.
– А в другой день-то я всю дорогу с тобой.

– На дело отправились на твоем авто?

– Ага. Андрюхина тачка больно яркая, серебряная, издаля видать. А черных "вольво" в Москве навалом. Я номера сменил, и все путем.

– А ты переодевался?

– Еще чё!
– возмутился Толик.

– Но тебя могли там видеть.

– Ну и пускай, - беспечно отмахнулся бесстрашный Санчо Панса.
– Я ж в тачке сидел, имею право. А если менты приканаются, скажу, с Андрюхой водку пили у меня дома.

– Так он же не пьет.

– Дак менты-то откудова знают - пьет иль нет! Мы ж вдвоем - попробуй докажи, что врем.

– Ствол Лидин взяли?

– Мы чё - на голову больные, что ль?
– оскорбился верный оруженосец. Чё Лидку-то подставлять?! Будто чистых стволов не найти!

– А зачем "тэтэшник" возле тела бросили?

– Андрюхина затея - пускай, грит, менты башку ломают.

– Пальчиков там не оставил?
– повернулась хозяйка к Андрею. Тот отрицательно качнул головой, а Санчо Панса выдал расширенный ответ:

– Дак он перчатки капроновые надел, с понтом, чтоб рук не видать бабой же нарядился.
– Вспомнив подельщика в женском обличье, чрезвычайно довольный Санчо Панса хохотнул.
– Алка, ты б тоже оборжалась, если б Андрюху увидала - шляпа с сеткой, перчатки, даже лифчик Лидкин надел, прям уссывон! Мы все новое купили, а в отдел бабских трусов не пошли - срам мужикам-то, - пришлось Андрюхе сеструхин лифчик взять. А старые пальцы на стволе есть, пускай менты теперь ищут, чьи они.

– А Белоголовцева кто застрелил?

– Этого я, - ответил Толик и пояснил: - Андрюху я научил стрелять, в упор-то он в Пашку попал, а в Федьке, гаду, близко не подойти - ушлый, сволочь. Мы в тачке его пасли, далеко было. А как он вышел, я ему и засадил девять грамм. Да и чё Андрюхе-то обоих мочить?! Я тоже хотел. Как Степка рассказал про Федькины дела, я решил шлепнуть сволочугу. Дак сразу нельзя было, а то после к Пашке не подбересся, тада ваще из заграницы со страху бы не прикатил, ищи его тама. А после потолковали с Андрюхой, он грит, сеструхиного мужа сам хочу мочкануть. Вот и поделили: одного гада он, а другого я.