Венера Прайм

С ней все будет в порядке, но они узнают об этом гораздо позже.

Часть четвертая Последние слова Протта

XIV

Лабиринт-Сити. Полдень. Солнце в зените. Дует сильный западный ветер.

Марсоплан плавно и изящно поцеловал песчаную взлетно-посадочную полосу, прокатился по ней и остановился перед ангаром проекта терраформирования. Через некоторое время выбежала наземная команда в скафандрах. Спарта указала на свой шлем и покачала головой, показывая, что у нее нет радиосвязи. Наружные двери ангара медленно открылись, и экипаж втащил самолет внутрь.

Спарта выбралась из кабины и побежала по полу просторного ангара. Ворвавшись через шлюз в дежурную комнату, она рывком сняла шлем и перепугала оперативного офицера за стойкой, своим решительным видом и командным голосом:

— Доктор Халид где-то в пустыне, уже три дня как, нужно срочно организовать поиски. Я покажу откуда следует начать.

У офицера отлегло от сердца:

— Инспектор, доктор Саид уже в безопасности, вчера его подобрал какой-то марстрак направлявшийся к началу канала. Успокойся все в порядке. Они поехали тебя спасать и обнаружили, что ты улетела.

— Честно говоря, я не надеялась, что ему удастся привести помощь.

— Ты все сделала правильно. Но взлететь без ракетных пускачей и преодолеть более тысячи километров без голограммы, без радиосвязи, даже без компаса. — Офицер внимательно изучал Спарту. — Мы конечно слышали истории о твоей удаче, инспектор Трой, но большинство из нас сказало бы, что это невозможно, тем более раньше ты никогда не летала на таких аппаратах.

Спарта пожала плечами:

— У меня талант к машинам, — хрипло сказала она. — Какая-то сноровка. Да еще и умение ориентироваться. Да нет, просто хорошая память. Последние две недели я изучала карты Марса.

— Я изучал карты Марса большую часть своей взрослой жизни, но я не смог бы сделать то, что сделала ты.

— Не стоит себя недооценивать, — раздраженно сказала Спарта. — Ты поймешь на что ты способен только когда тебя прижмет по-настоящему… вот тебе свежий пример — Халид… Ладно, у меня срочные дела, я тебе еще здесь нужна?

Офицер, смотревший на нее с восхищением и благоговением, вдруг расхохотался, указал на экран монитора:

— Видишь все пробелы в отчете о происшествии? Если я отпущу тебя до того, как все они будут заполнены, местные власти могут арестовать меня.

Спарта вздохнула:

— Ну что поделаешь.

Шлюз постоянно функционировал, люди из наземной команды входили и выходили, каждому хотелось посмотреть на самую удачливую женщину трех планет.

— Какова оценка ущерба? — спросил оперативник у одного из вошедших.

— Все незащищенные электронные системы в этой штуке сгорели, как и доложил доктор Саид, — ответил мужчина. — Я никогда не видел ничего подобного.

— Доктор Саид сказал, что нашел кое-что в автопилоте, — сказал офицер Спарте. — Стальной шар диаметром около тридцати миллиметров.

— Это импульсная бомба, — сказала Спарта.

— Что такое импульсная бомба?

— Очень дорогое устройство, предназначенное для того, чтобы делать именно то, что оно сделало, — разрушать микросхемы. Кто-то хотел, чтобы самолет исчез с экранов, затерялся в пустыне и больше никогда не появлялся.

«И этот кто-то знает, как я устроена, и хотел, чтобы у меня сильно заболел живот», — добавила она про себя.

— Итак, графа бланка «причина происшествия» — что мне туда написать? Диверсия?

— Да.

— Мистер Протт уже два дня пытается дозвониться до вас, — сказал молодой дежурный портье отеля.

— Неужели? — Спарте это показалось немного странным. — Да, я уезжала.

— В половине седьмого мистер Протт надеется встретится с вами в баре «Феникс» за аперитивом.

— Хорошо. — Она слишком устала, чтобы спорить. Больше всего ей нужен был сон.

В номере она задернула шторы, выключила свет, сняла скафандр, всю одежду, упала лицом вниз на мягкую кровать — и мгновенно отключилась.

Через два часа она заставила себя проснуться. Ошеломленная и сонная, она оделась в один из двух своих гражданских костюмов. Он не делал ее более привлекательной. Ей это было не нужно. Гладкие черные брюки, узкий черный топ и блестящая белая куртка с высоким воротником — ясное послание надоедам противоположного пола: «ловить здесь нечего» — «трогать опасно».

Внезапно огонь под грудиной снова обжег ее, так сильно, что она вскрикнула и упала на кровать, поняв, что без медицинской помощи ей не обойтись.

— Ты говоришь, это была замена тканей после травмы? — Доктор вглядывался в трехмерное изображение кишок Спарты, сосредоточив свое внимание на плотных слоях инородного вещества, под ее диафрагмой. — Какого рода была травма?

— Авария. Мне было шестнадцать. Пьяный водитель.

— У тебя был проколот живот?

— Этого я не знаю. Все, что я знаю наверняка, это то, что некоторые из моих ребер были сломаны.

— Да. У тебя большая скоба прямо в грудине. Не совсем элегантная работа, но, по крайней мере, ее не видно.

Спарта хмыкнула. Что касается скрепки в ее грудине, то она была достаточно элегантна, для микроволнового генератора, чем она и являлась на самом деле.

— Ну, я не знаю, что, черт возьми, эти люди имели в виду, но что бы это ни было, это была не такая уж блестящая идея, — сказал доктор. — Эта штука портится, неудивительно, что ты жалуешься на боли в животе. И по моему мнению она тебе теперь абсолютно не нужна, видимо те брюшные структуры, которые она заменяла, восстановились сами собой. Если ее удалить, ты и не заметишь.

— Никакой операции, — сказала она. — У меня нет времени.

— А я говорю тебе, это рано или поздно придется сделать. А пока мы можем поставить вам местные имплантанты, чтобы сбалансировать влияние этого иностранного придурка на твой организм.

— Хорошо, давай сделаем это.

— Но ты должна прийти ко мне на прием через два дня. У тебя очень сложный случай, нужно понаблюдать.

— Как скажешь.

Процедура установки имплантантов заняла десять минут. Когда все закончилось, Спарта вздрогнула, оделась, поплотнее закуталась в пластиковую куртку и покинула клинику, чувствуя приступ раздвоения личности.