Венера
Шрифт:
– Блаагоодаарю. Дооброой ноочи!
– пожелала я. Подхватила мужа под локоть и подтолкнула его в сторону лестницы. Возражать он не стал, слишком податлив как-то. Не к добру это. Неужели так его замучили, что он не заметил моего самоуправства?
Спустившись вниз, мы отправились в ту сторону, куда указала великанша. Я старалась не пялиться на людей. Обычные такие. Ну высокие люди, пропорциональны обычным. Да и всё на этом. А вот архитектуру рассматривала детально.
Лестница на третий ярус оказалась шире обычной, что, впрочем, не являлось диковинкой. Такие пролёты обычно были в наших дворцах Петербурга, например, или
Двери в отведённые нам комнаты были метра четыре в высоту и метра два в ширину. Потолки всё такие же - метров пять. Ощущения, если честно, были такие такие чудные. Будто дышишь полной грудью и надышаться не можешь от того, что душа не помещается внутрь тела, ничто не давит на психику, будь то близкие стены или низкие потолки.
Хлопок включил свет, просторная диванная комната. Хотя... Это не диваны, а кресла для великанов... Столик был раскладной, стеклянный, внутри оного переливались самоцветы, будто светящиеся изнутри. В другой комнате обнаружилась здоровенная кровать, как в ширину метров пять, так и в высоту метра полтора. Похоже, полагается взбираться по резным степенькам. Бортик тоже имелся. Похоже, случай, когда кто-то упал, имел место. Под сводом красовалась хрустальная люстра, дарящая зеленоватый тусклый свет. Спальня была отделана под светлое дерево или его распил.
Ещё имелась одна дверь. Оказалось, что в санузел. Стеклянная ванная-бассейн, напоминавшая то ли душевую кабинку с душем, то ли камеру, где Гудини тонул и пытался снять себя кандалы.
Муж на меня не смотрел. Бегло скользнул взглядом по обстановке и отправился в душевую, которая, закрывшись, перестала быть прозрачной.
А я вспомнила, что раньше мы с мужем занимались любовью только когда у меня кожа смуглая была. Что, если мой естественный вид больше не возбуждает супруга?
Я стояла, растерявшись, не зная, что мне делать.
Вода перестала течь.
– Иди сюда, милая. Не знаю, можно ли снимать эту одежду. Думаю, что нет. Поэтому придётся душ принимать прямо в ней, - окликнул меня Лар.
И хоть настроения не прибавилось, я пошла к нему.
– Ты чего загрустила?
– спросил он.
– Неужто поддалась моему настроению?
Взглянула в его карие глаза, внимательно глядящие в самую душу.
– Лар, я тебя больше не возбуждаю? Ну, моя светлая кожа...
А он...Он взял мою руку и положил на свой возбуждённый орган...
– Думаешь?
– с улыбкой спросил он.
– Пожалуй, пора искать себе любовницу, - развернул меня к себе спиной, задрал юбку и....
Всякое желание думать у меня тут же отпало, как и накручивать себя.
Лишь слегка утолив страсть, мы включили душ и помылись. Одежда, которую мы снимать не стали, не могла. Благо, душ снимался, и можно было подлезть во все места и помыться хотя бы так. Лар мыл меня, а я - его.
Потом мы всё же легли. Меня притянули к себе шершавые сильные руки любимого, он желал прикасаться ко мне, а не о одежде. Поэтому оголил меня частично и прижался кожа к коже.
– Ты хотел поговорить, - напомнила я.
– Да, пожалуй, - шепнул
он, целуя мою спину, ощутила, как он проникает в меня.И муж рассказал про предложение светлых.
– Что думаешь?
– Соглашайся.
– Но ты...
– Переживу.
– Но мы будем в разных условиях.
– Да, какое-то время, пока я не научусь менять свойства своей защиты.
Муж потребовал объяснений. Я и рассказала ему про разговор с мальчиком, что он видит будущее, причём может просматривать все варианты развития событий. И раз я могу менять свою био-защиту, значит, нужно научиться этому.
– Тогда я откажусь от услуг светлых вообще.
– Почему?
– Ну, нам ведь не мешает то, что моими глазами они всё видят, а ушами слышат.
Раньше я бы не обрадовалась такому, а сейчас мне было всё равно. Уже привыкла не смущаться. На Венере девушки занимались сексом прилюдно, и всем было плевать. Конечно, я бы предпочла уединение, но раз уж изменить ничего нельзя, я смогу пережить дальнейшее наблюдение.
– Ты уверен? А если я научусь этому, как же ты?
– Научишь меня?
– Мииль сказал, нельзя учить этому. Можно лишь давать подсказки. Учить себя нужно. Но я не знаю, дана ли тебе такая возможность, раз ты тёмный.
– Кажется, кто-то говорил, что нет тёмных или светлых, - напомнил муж, ускоряя темп.
Он прав. Но все мысли тут же выветрились.
На этом мы решили остановиться и продолжить разговор утром. Следовало хоть немного поспать.
Утро муж начал с ласк, поцелуев, слияния и разговоров. Мы обсуждали брачный договор. Я заслушала все пункты оного, отвергла его полностью.
– Лар, мне приятно, если ты будешь что-то делать по собственной воле. Захотелось тебе что-то мне подарить - дари. Я за искренность. Если тебе чего-то хочется от меня - скажи, я подумаю над твоим предложением.
– Тогда и ты говори мне, если тебе что-то хочется.
Вот с этим была проблема. Не привыкла я просить.
– Я попробую, но лучше будет, если ты заметишь мой интерес сам, и удовлетворишь его, желая сделать мне приятное.
– Давай тогда сделаем так: если я рядом и замечу интерес, то ты не просишь и даёшь мне месяц. Если по истечение его я туплю или меня не было рядом, когда тебе чего-то захотелось, то ты просишь.
На том и порешили.
Далее встал вопрос с его отцом. Я решила это обсудить.
– Отец не сможет проникнуть ко мне на корабль без предупреждения. Но, думаю, надо не просто слетать на вторую планету за той краской, которая изменила твой цвет волос и кожи, но и сделать тебе тёмную высородную личность. И оформить наш союз. Тогда отец не будет лезть в мою личную жизнь. Договор тоже придётся подписать, но мы можем его дополнить или убрать какие-то пункты, - сказал Лар.
От его слов появилось какое-то предвкушение внутри.
– О, Лар, - по телу пробежали бабочки. Мне было так приятно, что он готов свернуть горы ради меня, и то, что он вначале наших отношений говорил как невозможное, сейчас обрело статус "нужно постараться".
Я прижалась к нему крепко-крепко. А он любовался мною.
– Что?
– не поняла я.
– Ты такая красивая. Я не могу оторвать взгляд. Извини, что вчера почти не смотрел на тебя.
Лицо бросило в жар.
– Надеюсь, что не придётся менять твой цвет кожи и волос. Поэтому постараюсь оттянуть встречу с родственниками.