Верь

Уже уходит? Возле входа на кухню кипа пакетов, осматриваю их, так еда и продукты. Похоже Кай решил кормить своими недоваренными макаронами и пережаренным фаршем и дальше. Странно, эта мысль вызвала у меня улыбку. Какая я странная в последнее время, может все от того что увидела в его глазах? Никогда не видела в его глазах столько боли, да вообще в чих либо глазах. Я утонула в них, чувствуя почти болезненную жалость, которая плавно переросла в тяжкую вину от осознания что единственной причиной этой боли могу быть только я. Это ведь я сбежала ничего не сказав, говорила все те глупости, причиняя ему боль. В то мгновение мне показалось, что я вижу настоящего Кая, все его чувства. Но мне же показалось, да?

— Вот они! — выкрикивает Марго и переворачивает перед мной коробку.

Помните фильмы, где в какой-то момент высыпают пачки денег на пол? Так вот когда это делают по-настоящему это куда круче.

— Откуда столько? — спрашиваю, поднимая одну из пачек с валютой и пересчитывая ее.

— Мы же богаты, Даша, забыла, что ли? Вот я и выделала тебе немножко карманных денег, — довольно улыбается женщина.

— «Немножко»? — скептически приподняла бровь.

— Да какая разница? Давай по магазинам прошвырнёмся, а? — глаза у Марго заблестели, похоже этим ей заниматься нравится. — А то размерчик у тебя уже не тот.

Осмотрела вместе с ней свое нежнее бельё и согласилась. О том, что брать их деньги неправильно думала какое-то время, затем решила, что от них не убудет. Дают — бери, бьют — беги. Вполне хорошее правило для жизни. Или мне, как и любой женщине хотелось обновить гардероб.

***

Сказать, что мы с Марго увлеклись, ничего не сказать. Пакетами с одеждой и обовью был заставлен полностью. В торговом центре мы обошли все магазине, а в детском я провела почти два часа. Похоже я всерьёз задумалась о роли крестной для ребенка Кристины, или мне так сильно понравились все эти одежки, погремушки.

— Похоже тебе нравятся дети, — отметила Марго, когда я долго не могла выбрать какого цвета покупать зимний комбинезон.

— Не думаю. Когда-то я мечтала выйти замуж, родить много детей и жить счастливо в большом доме, — слегка улыбаюсь, решив покупать сразу два.

— Много это сколько? — интересуется женщина, перебирая погремушки.

— Пять, — признаюсь с улыбкой, но потом она гаснет.

Хочу ли я, что у моего ребенка была такая жизнь, как у меня сейчас? А вдруг ребенок родится оборотнем и не перейдет? Умрет из-за меня, что я тогда буду делать? Или перейдет, но на него будут охотиться охотники? Пускай эти вопросы для меня сейчас не важны… Стоп, а что если все это произойдет с ребенком Кристины? Юра же оборотень, шанс что и их ребёнок родится им велик. С магазина с детской одеждой я выходила, еле передвигая ноги.

— Давай пообедаем, хорошо? — предложила женщина, решив, что причина моей резкой смены настроения совсем другая.

Почему-то мы для этого пошли не в кафе на первом этаже, а поехали на другой конец города. Кафе оказалось миленьким, не то что я раньше по ним ходила часто, но это мне понравилось. Мы присели за маленький столик во французском стиле с видом на улицу. Кондиционер работал во всю, хотя была вторая половина дня и не очень жарко.

— Я давно хотела спросить у вас, — начинаю говорить, отставляя в сторону кружку с прохладным чаем, — вы знали мою мать раньше, как и этого Зенона.

— Знала, много лет назад, — она слегка улыбнулась, отставив кружку подальше.

Кроме нас в кафе не было посетителей, все скорее всего на работе, одни мы прохлаждаемся. Марго вытерла пот со лба и устремила свой взгляд в окно.

— Мама была очень красивой, — говорю с улыбкой, вспоминая фотографии с маминого альбома.

— Не только красивой, но и умной очень. Мужчины так и стелились за ней в след, помню, приходили мы на вечеринки и у нее отбоя в кавалеров не было. Серьёзно, знала бы что очки делают женщину такой сексуальной, тоже бы посадила себе зрение! — женщина засмеялась, словно окунаясь в свои воспоминания и я туда же.

На моих губах такая же, как у нее улыбка, мне кажется я даже вижу маму, такой молодой и живой. На самом деле она была такой только в моих воспоминаниях с далекого детства. От этого сердце сжимается и пропускает удар.

— Но характер у Любы был просто что-то с чем-то. Думаю, это твоя бабушка, учительница, повлияла на все эту ее образцовость. Целоваться с мальчиками? Ни за что! Она даже за ручку только с одним парнем держалась, и только потому что они собирались пожениться.

— С кем? С Зеноном? — кручу кружку в руке.

— Да, с ним. Она тогда не знала, что он оборотень, никто не знал. У нас была шумная компания, Серёжа был его лучшим другом, хотя до сих пор что могло их связывать. Честно говоря, мне казалось, что Зенон и Люба были самой красивой парой в нашем институте. Что бы парень два года ухаживал за девушкой, чтобы заслужить ее согласия стать его женой, сама понимаешь редкость. Вот и растаяла наша упрямая Люба. У них должна была состояться свадьба в феврале, всего два месяца не дождались.

— Моя мама была там, когда ваш жених…

Не договариваю пряча руки под столом, раньше я и подумать не могла о таком раскладе.

— Была, — говорит Марго и замолкает на долго.

Судорожно соображаю, вспоминая о своей маме все, что знаю о ее прошлом. Не могу себе представить, что обе эти женщины пережили.

— Когда-то отец говорил мне, что мама в институте первый раз попала в лечебницу с нервным срывом. Я так понимаю это случилось не из-за экзаменов? — даю ей наводящий вопрос.

— И правда, не из-за учебы, — соглашается Марго, явно не желая вдавятся в подробности.

— Расскажите мне, я хочу знать, что случилось с моей мамой на самом деле. Разве я не имею право? Вы сказали, что Зенон был ее женихом, значит он был с вами в ту новогоднюю ночь.

— Был.

— Так почему он не остановил Михаила? Что там происходило на самом деле? — протягиваю руку через стол и сжимаю ее.

Женщина долго смотрит мне в глаза, а затем подзывает официантку. Сжимаю ее руку ещё крепче, переживая что она захочет покинуть кафе и не рассказать мне правду, но она всего лишь заказала бутылку коньяка. Мы отпили по бокалу и только после этого Марго начала рассказывать.

— Она была моей лучшей подругой, конечно же знала обо мне все. Мы вместе жили в общежитии, делили комнату и ходили по магазинам. О том какое кольцо выбрать для меня Серёжа спрашивал у нее. Мы так часто секретничали и делились своими тайнами, что мне казалось я знаю ее, как прочитанную книгу. Помню я даже нарисовала в ее альбоме картинку с ней и Зеноном, она тогда возмущалась долго, хотя и была счастлива.

— Я знаю о ней, мама показывала когда-то. Говорила, что ее нарисовала ее хорошая подруга.