Вера и рыцарь ее сердца. Книга пятая. Седьмое небо

Катя в середине лета получила аттестат зрелости. Но о дальнейшей учебе не могло идти и речи. Денег в семье на ее учебу не было. Вера с дочерью уже переехали из съемной квартиры в Гурьевске в палату психиатрической больницы поселка Прибрежный, где им предстояло в скором времени жить вместе с Таней и Витей. В поселке Прибрежном Вере предложили работать только на одну ставку, что означило не просто нищенское существование, а настоящую финансовую катастрофу. Оставалась только одна надежда, и это надежда звалась «Бельгия»!

Когда не знаешь о существующих подводных камнях и о коварных рифах, легко плыть вперед, потому что нет страха перед кораблекрушением.

Будущее казалось Вере позитивно решенным, осталось только дождаться приезда детей в Калининград и подготовить проездные документы.

Женщина видела себя в скором будущем счастливой матерью, которая спасла свою семью. Конечно, она вновь захотелось мечтать о человеке, который разделит с ней ее судьбу. В те дни Вере пришло на сердце откровение, что весть о своем избраннике придет к ней через объявление. Конечно, она не стала тянуть время, и с помощью Юры подала объявление в интернет, что ищет мужа. Ответа не было, ни на следующий день, ни во все последующие дни.

– А, вдруг, человек, который мне предназначен богом умер, так и не дождавшись нашей встречи?

Но надежда на встречу с избранником, воскреснув, не хотела умирать.

Глава 4

«И сказал Господь: Нехорошо быть человеку одному».

Не успел Ронни поразмыслить над этим стихом из Бытия, которая ему досталась от свидетелей Иегова, как загремела гроза. Мужчина отложил библию в сторону и вышел из своего цыганского дома на колесах. Неподалеку вспыхнула молния, и на считанные секунды сад превратился в царство ветвистых призраков.

Гроза под осень всегда носит мистический характер. Если весной она будить природу к цветению, летом – к плодородию, то в ноябре гроза навевает ужас, тем более, если она разбушевалась в ночное время. Ветер жалобно гудел в проводах, вершины деревьев, как в лихорадке, метались из стороны в сторону, а дождя все не было.

Такая путаница сезонов и природных явлений Ронни не одобрял. Надо сказать, что последнее время он стал очень раздражителен, а непредусмотренное им происшествие просто выводило его из себя.

Гроза в ноябре? По какому праву? Кому нужна гроза под зиму?

– Пентагон развлекается, пытаясь управлять погодой, а человеку невдомек, что природу насилуют у него на глазах!

Гроза затянулась, Ронни продрог и опять забрался в свой караван. Читать библию больше не хотелось. Видимо от того, что он весь вечер просидел в одиночестве, к нему в голову пришла странная мысль, что, если небо вызывает его на дуэль. И это с какой это стати? Женщины сами соблазняли его, как только он засыпал, а он до утра не поддавался им ласкам, и посыпался в липком поту, хотя в реальной жизни распутником он не был.

Одиночество и потеря имущества уже не кружили ему голову. Как только первое возбуждение от свободной жизни поутихло, то Ронни почувствовать себя Робинзоном Крузо, которому изменил даже его друг Пятница. Историю об отшельнике Крузо ему прочитала Диан, первая подружка Ронни, из своей книжки с картинками. Детская обида на нее, не позволяла ему верить женщине, только потому, что она родилась женщиной.

– Если грозой управляют из Пентагоны, то женщинами сам черт! Они природой созданы, чтобы изводить мужчину, в любом возрасте! Поэтому мое положение, хреново. Не родилась та, с которой я был бы счастлив, как мужчина, тогда что остается в остатке? Стать монахом? Увы, с моим прошлым монахом мне не стать, в женский монастырь мне путь заказан.

Бабах! Гроза кружила уже над садом. Человек устроен так, что выход их безвыходных ситуациях приходит, когда грянет гром, и гром грянул.

Ронни вышел в сад, освещенный фонарем, по земле обездолено носилась листва, а над фонарем кромешная тьма. От дум и выкуренных сигарет пухла голова, а кофе к ночи приобретал вкус ядовитого скорпиона, поэтому мужчина нуждался в свежем воздухе и новых идеях!

И тут в голову пришла удивительно простая мысль, что можно пойти на компромисс и найти подходящую женщину, которая бы согласилась на долгие небрачные отношения, без всяких претензий на брак. Такая связь была бы легальной и взаимовыгодный, как для женщины, так и для мужчины, женщина избежит раннего климакса, а мужчина – болезни пастора. Главное, чтобы женщина не выходила за рамки этого партнерства, и сама понимала, что интимные отношения – это не то, что называется любовью с первого взгляда, это вообще не любовь, а естественная потребность мужчины и женщины, быть вместе до самой старости.

Убедив себя в реальности своей идеи, Ронни пошел в сад прогуляться.

Как же замечательно жилось кумирам его юности! Джеймс Бонд и Робин Гуд любили прекрасных женщин без каких-либо обязательств! Эти удальцы избежали семейных уст и имели неизменный успех у пышногрудых красавиц, один служа миру во всем мире, и другой, помогая бедным и угнетенным. В отличие от Ронни ни Джеймс Бонд, ни Робин Гуд, не старели и им завидовали все мужчин, всех времен и народов.

Внезапно сверху стали падать первые тяжелые капли осеннего дождя.

Накинув на голову куртку, Де Гроте быстрой походкой направился к входным воротам маминой виллы, где находился почтовый ящик, в виде пивной бочки, куда почтальон бросал почту и для Валентины, и для Пегги, и для него, Ронни.

Держа в зубах карманную лампочку на батарейках, мужчина рассматривал почту в надежде увидеть повестку на суд по поводу развода с Каролин, но писем в его адрес не было.

Внезапно, в ослепительном свете промелькнувшей молнии развесистый тополь приобрел гигантские размеры, а над головой мужчины раздался оглушающий грохот. Ронни поддался интуитивному желанию каждого ребенка, спрятаться от грозы под деревом, сделав несколько шагов к тополю, опять прямо перед ним блеснула молния и прогремел гром. Мужчина пригнул голову, ему показалось, что небо раскололось, и скоро на землю полетят его обломки, но вновь стало тихо, только дождь и темнота.

Подойдя близко к фамильному тополю, Ронни положил руки на его грубую шершавую кору и посмотрел вверх.

– Ты опять мной недоволен? – произнес он тихо, а капли дождя застилали небесной влагой его взгляд, – Я грешен, но не более, чем другие люди. … Тебе открыт каждый мой грех. Извини! Мне трудно понять, почему ты еще терпишь меня на земле, ведь только по твоей милости я не стал законченным негодяем! … Или стал?

Что-то мешало Ронни в этот поздний час быстренько побежать обратно в свой теплый караван. Глубоко вздохнув, он постелил курточку на мокрую землю и приклонил колени. В этот час ему показалось, что его жизнь проходила мимо сама по себе, а он ему было уже не под силу изменить ее ход. Что-то он упустил, что-то важное, без которого жить нельзя и умереть страшно.

У тополя стоял на коленях уже не безусый Ронни, а потрепанный жизнью человек, начисто выбритый, располневший, постаревший, как воин, который оставил свой пост и спокойно ждал решения трибунала.

Дождь уже не капал, дождь лил единым потоком, словно начинался мировой потоп, а арку Ноя никто не построил.

«Господи, будь милостив ко мне».

Эта молитва не была произнесена в слух. Когда промокший насквозь Ронни встал с колен, то был уверен, что его душа чиста.

Но как жить дальше? Где гарантии, что сможет эту чистоту сохранить?