Верховный король

— Ты права, Хен Вен,—пробормотал он,—я слышу их. Но они все еще далеко. Значит,— лицо его сморщилось от мгновенной улыбки,— я должен набраться терпения и ждать.

Но он не вернулся в хижину, а сделал несколько шагов по двору. Его глаза, только что затуманенные от старческой дремы, вдруг прояснились и стали яркими, как кристаллы голубого льда. Он остро вглядывался в даль сквозь черные, лишенные крон деревья сада. Тени, переплетенные с голыми ветвями, вились по стволам, словно черные усы плюща. Хен Вен замерла, наблюдая за волшебником быстрыми глазками, в которых застыло беспокойство.

— Их всего двадцать,— заметил Даллбен и тут же поправил себя с кривой улыбкой: — Всего лишь? Да, не много. Однако больше и не могло быть. Большим числом трудно было бы совершить это длительное путешествие. Да и после битвы в долине Истрад их не много осталось. Нет, двадцать — вполне достаточное и разумное число. Не знаю только, считать ли себя оскорбленным или, наоборот, почтённым таким их числом?

Некоторое время старец стоял тихо и неподвижно. Наконец в чистом морозном воздухе послышался отдаленный дробный стук копыт. Он быстро приближался, затем замер, как будто всадники спешились и повели своих лошадей тихим шагом.

На темном поле, видном сквозь черные стволы деревьев, мелькающие фигуры могли оказаться и просто призрачными тенями, которые отбрасывали колеблемые ветром высокие кусты. Даллбен выпрямился, поднял голову, и глубокий вздох его упал коротким эхом в ближних кустах чертополоха.

В следующее мгновение резкий порыв ветра, будто бы подхвативший этот неясный старческий вздох, с визгом и свистом пролетел по сжатому заснеженному полю. Хутор был спокоен, но ветер, родившийся здесь, летел в сторону леса и звенел оледенелыми ветвями, словно тысяча стрел осыпалась на замершие деревья. Лошади заржали. Люди вскрикнули от удивления, когда ветки дождем посыпались им на головы. Ветер наотмашь бил в лица воинов, которые пытались защититься от него поднятыми руками.

И все же небольшой воинский отряд продвигался вперед, с трудом преодолевая гудящий ветром лес, и достиг наконец открытого поля. При следующем бешеном порыве ветра Хен Вен испуганно завизжала и, крутя хвостиком, юркнула в хижину. Даллбен поднял руку, и ветер умер так же быстро, как и родился. Хмурясь, старец одним хлестким ударом вонзил свой ясеневый посох в мерзлую землю.

В небе заклокотал глухой гром. Земля задрожала, и поле вдруг стало зыбиться и качаться, как вспугнутое штормом море. Воины зашатались и попадали на землю. Многие из них кинулись к лесу, опасаясь, что вот-вот земля под ногами разверзнется и поглотит их. Остальные, подбадривая один другого, выхватили мечи и неверными шагами устремились к хижине.

Немного раздосадованный этим упрямством, Даллбен выбросил вперед руку с растопыренными пальцами, будто кидал горсть камешков. С его ладони сорвалась темно-красная лента пламени и огненным хлыстом упала на поле, рассекая черное небо над головой.

Воины в ужасе завопили, когда пылающая паутина опутала их ноги и руки. Лошади вырвались и безумным галопом унеслись в лес. Люди побросали оружие и стали яростно срывать с себя пылающие куртки и плащи. Крича от боли и страха, они один за другим устремлялись в лес и таяли в ночи. Издалека доносились лишь затихающие крики и замирающий топот ног.

Языки пламени исчезли, словно бы убрались в черную пасть ночи. Даллбен уже собирался возвратиться в хижину, как вдруг заметил одинокую фигуру, все еще упрямо движущуюся через поле. Встревоженный, старец подхватил свой посох и захромал к хижине. Воин уже шагал мимо конюшен, направляясь во двор. Шаги его громыхали по замерзшей земле, преследуя Даллбена. Не успел старец затворить за собой дверь, как воин ворвался следом за ним в хижину. Даллбен резко обернулся, чтобы взглянуть в глаза своему противнику.

— Остерегайся! — вскричал волшебник.— Остерегайся! Не подходи ближе!

Даллбен распрямился. Глаза его пылали. Голос звенел. Воин на мгновение заколебался. Капюшон его откинулся на спину, неровные отблески огня в разгоревшемся вдруг очаге заиграли на золотистых волосах, осветили гордые черты лица Прайдери, сына Пвилла.

Даллбен не отвел взгляда.

— Я давно ожидал тебя, властитель Западных Земель.

Прайдери подался вперед, словно бы собирался сделать еще шаг. Рука его легла на рукоять обнаженного меча, заткнутого за пояс. И все же твердый взгляд старца остановил его.

— Ты ошибся, называя меня королем лишь Западных Земель,— насмешливо сказал Прайдери — Теперь я управляю более обширным королевством, Всем Прайденом!

— Неужели? — притворно удивился Даллбен.— Разве Гвидион из Дома Доны больше не Верховный король Прайдена?

Прайдери хрипло рассмеялся.

— Король без королевства? Ободранный король, за которым охотятся, как за лисой? Каер Датил пал. Сыновья Доны развеяны, как увядшие листья ветром. Это тебе уже, надеюсь, известно? Ведь новости, кажется, доходят до тебя быстро.

— Да, очень быстро,—откликнулся Даллбен.— Быстрее, вероятно, чем они доходят до тебя.

— Ты хвастаешь своим могуществом? — презрительно усмехнулся Прайдери.—Может, оно и было у тебя. Но сейчас твои чары оказались бессильны. Они мало помогли тебе. Твои заклинания только и сгодились на то, чтобы испугать кучку трусов. Неужели искусный Даллбен гордится тем, что заставил разбежаться неотесанных мужланов?

— Мои заклинания предупреждают, но не убивают,— возразил Даллбен.— Это место опасно для всех, кто входит сюда против моего желания. Те, кто следовал за тобой, услышали мое предупреждение и поняли его. Увы, лорд Прайдери, ты этого не сделал. Эти, как ты говоришь, неотесанные мужланы мудрее своего короля, потому что нельзя назвать мудрым человека, который ищет своей смерти.

— И вновь ты ошибаешься, колдун,— сказал Прайдери.—Это твоей смерти я ищу!

Даллбен подергал бороду.

— То, что ищешь, и то, что находишь, не всегда одно и то же, сын Пвилла,— тихо сказал он — Да, ты можешь взять мою жизнь. Это не секрет для меня. Каер Датил пал? Это жалкая победа, поскольку стоит Каер Даллбен. Две неравные крепости стояли против короля Аннуви-на: золотой замок и хижина крестьянина. Один лежит в руинах. Но другая крепость —моя хижина —все еще остается крепким щитом против зла, и меч все еще устремлен своим острием в сердце Аровна. Повелитель Земли Смерти знает это. И так же хорошо знает он, что не может войти сюда, как и его Охотники и Дети Котла.

Заметив презрительную ухмылку на лице Прайдери, Даллбен добавил:

— Вот почему сюда пришел ты: исполнить приказ своего хозяина.

Вспышка гнева исказила красивое лицо короля.

— Я сам себе хозяин! — вскричал он.—Да, мне дана власть над Прайденом! Но правлю я сам! Я не Охотник, который убивает ради удовольствия, просто из страсти убивать. Я делаю то, что должно быть сделано, и не уклонюсь от этого. Моя цель выше, важнее и значимее, чем жизнь одного человека или даже тысячи людей! И если ты должен умереть, Даллбен, то так и будет.