Верховный король

Вслед за ней рука вошебника скользила по пергаменту, лихорадочно зарисовывая значки один за другим.

— Теперь третья,—поспешно сказал он.

Хен Вен на негнущихся ногах отскочила назад и плюхнулась на землю. Все успокоительные слова и умоляющие речи Тарена не могли больше сдвинуть ее с места. Наконец она, словно через силу, поднялась и затрусила к последнему, третьему прутику вяза.

Но не успела она коснуться пятачком первого символа, как прутики задрожали и стали со свистом раскачиваться, будто под напором ураганного ветра. Они кривились, извивались, словно пытались вырваться из земли. Вдруг с ужасающим треском, скрежетом и громовым грохотом они раскололись, раздробились и рассыпались по земле мелкими щепочками.

Хен Вен с визгом бросилась назад и забилась в самый дальний угол загона. Тарен поспешил к ней. А Даллбен наклонился, собрал щепочки. Горестно и безнадежно разглядывал он жалкие обломки.

— Всё. Отныне они бесполезны,— печально сказал Даллбен — Предсказание Хен Вен осталось неоконченным, будущее темно для меня. Впрочем, я уверен, что конец сулил бы не меньше опасностей, чем начало. Она, должно быть, почувствовала это.

Волшебник повернулся и медленно пошел из загона. Эйлонви присоединилась к Тарену, который пытался успокоить почти обезумевшую свинью. Хен Вен тяжело дышала и дрожала всем телом, пытаясь изогнуть непослушную шею и засунуть голову меж передних ножек.

— Почему, почему она не захотела окончить предсказание? — всхлипывала Эйлонви.— И все же,— она сквозь слезы улыбнулась Тарену,— если бы не ты, Хен вообще ничего не сказала бы.

Даллбен с пергаментом в руке подошел к Гвидиону. Колл, Ффлевддур и король Рун в тревоге сгрудились вокруг них. Убедившись, что Хен Вен постепенно успокаивается и теперь хочет, чтобы ее оставили в покое, Тарен и Эйлонви заспешили к друзьям.

— Помогите! О, помогите!

Бешено размахивая руками и вопя во всю мочь, к ним несся Гурджи. Он влетел в самую середину стоящих и судорожно тыкал скрюченной пятерней в сторону конюшен.

— Гурджи ничего не мог сделать! — захлебывался он.— Он пытался, о да, он старался! Но на его слабую, бедную голову посыпались колотушки и молотушки! И она убежала! — вопил Гурджи.— Скоком и бегом верхом на лошади! Злая королева убежала!

Глава третья ПРЕДСКАЗАНИЕ

Все поспешили в конюшню. Как и говорил Гурджи, одна из лошадей короля Руна пропала. Ачрен не было и следа.

— Позволь мне оседлать Мелинласа,— попросил Гви-диона Тарен — Я постараюсь нагнать ее.

— Она наверняка устремилась в Аннувин,— выпалил Ффлевддур.—Я никогда не доверял этой вероломной женщине. Клянусь Великим Белином, нам и не снились те каверзы, которые она затевает! Она убежала, чтобы сотворить очередную подлость, можете быть уверены.

— Скорее всего Ачрен стремится навстречу своей смерти,—глухо проговорил Гвидион, устремляя взгляд на дальние холмы.—За пределами Каер Даллбен ее всюду подстерегает опасность. Я бы поспешил ей на помощь, но время дорого. Дело, которое нам предстоит, важнее жизни любого из нас.— Он обернулся к Дал-лбену.— Я должен знать пророчество Хен Вен. От этого зависят все наши действия.

Волшебник кивнул и повел всех в хижину. Старец все еще держал в руках пергамент и обломки палочек. Теперь он бросил их на стол и уныло разглядывал некоторое время. Потом заговорил.

— Хен Вен поведала нам почти всё. А всё до конца, боюсь, мы у нее никогда не выпытаем. Я внимательно изучил символы, на которые она указала. Хотел бы надеяться, что ошибаюсь, потому что предсказания грозны и зловещи.—Лицо его было неподвижным, глаза опущены, и говорил он с трудом, будто каждое слово вырывалось с кровью сердца.— Я спросил ее, каким образом можно возвратить Дирнвин. Послушайте ответ, данный нам:

«КАМЕНЬ НЕМОЙ И БЕЗМОЛВНЫЙ ВАЛУН ВИДЕЛИ МНОГИЕ ТЫСЯЧИ ЛУН.

СПРОСИШЬ У НИХ И УСЛЫШИШЬ ОТВЕТ:

ДА ИЛИ НЕТ...»

— Таково предсказание Хен Вен, прочитанное по первой палочке,— вздохнул Даллбен.— Отказ ли это вообще что-то сказать, само ли предсказание или предупреждение больше ни о чем не спрашивать? Не знаю, но символы второй палочки с письменами говорят о судьбе самого Дирнвина.

Даллбен медленно читал символы, и слова старого волшебника отдавались в душе Тарена болью, как удары меча.

«ДИРНВИНА ПЛАМЯ РУКА ПОГАСИЛА.

ИСЧЕЗЛА, УТРАЧЕНА ГРОЗНАЯ СИЛА.

ДЕНЬ УНОСИТСЯ ПРОЧЬ.

ДНЕМ СТАЛА НОЧЬ.

РЕКИ ОХВАЧЕНЫ НОЧЬЮ И ДНЕМ

БЕЛЫМ И СТЫЛЫМ, ХОЛОДНЫМ ОГНЕМ,

ПРЕЖДЕ ЧЕМ ОН БУДЕТ ВНОВЬ ОБРЕТЕН».

Старый волшебник опустил голову и долго молчал.

— Третья палочка,—промолвил наконец он,—разрушилась до того, как Хен Вен успела прочесть на ней письмена. Но думаю, что ничего утешительного или хотя бы вразумительного мы бы не услышали. И надежд оставалось бы у нас не больше, чем теперь.

— Предсказания звучат как насмешка,—сказал Та-рен.—Хен права, мы с таким же успехом могли обращаться к немым камням или безмолвным валунам. Никто и ничто не поможет нам, не осветит путь.

– И не высветит смысл этих слов! — воскликнула Эйлонви,—Хен могла бы с таким же успехом прямо сказать, что мы никогда не найдем Дирнвин. Ночь не может стать днем! И покончим с этими запутанными предсказаниями!

— Во всех своих странствиях,— добавил Ффлевддур,— я ни разу не встречал даже малюсенького горящего ручейка, а тем более пылающего холодным, ледяным огнем! Пророчество никуда не годится.

— И все же,— вмешался король Рун, сияя улыбкой,— было бы изумительно увидеть ночь, превратившуюся в день, и пылающую белым пламенем реку! Хотелось бы, чтобы это все случилось на моих глазах!

— Боюсь, что ты все это увидишь, король Моны,— серьезно сказал Даллбен.

Гвидион, который, размышляя, сидел у стола и крутил в руках обломки палочек, поднялся и заговорил, обращаясь сразу ко всем:

— Пророчества Хен Вен темны и оттого наводят уныние. Я ожидал совсем не того. Но когда предсказания не помогают, люди сами должны искать выход.— Пальцы его сжались в кулак, и остатки хрупких палочек разлетелись в мелкие щепки.—До тех пор, пока я живу и дышу, я буду искать Дирнвин. Неясность пророчества не изменила мои планы. Наоборот, это лишь вынуждает меня поторопиться.

— Тогда позволь нам идти с тобой,— сказал Тарен, поднимаясь и глядя прямо в глаза Гвидиону.— Силы наши пригодятся тебе, пока не вернутся твои собственные.

— Именно так! — выпрямился Ффлевддур.— Не стану я обращать внимания на всякие там пылающие реки! Спрашивать ответа у немых камней? Как бы не так! Я спрошу самого Аровна! От Ффлевддура Пламенного он не сможет утаить ни одного секрета!

Гвидион с сомнением покачал головой.

— В этом деле чем больше людей, тем больше риска. Его лучше делать одному. Если чья-то жизнь и ставится