Верховный жрец
Шрифт:
— Все, ушли, никого не осталось, только бывшие воины племени Огня, а теперь они наши рабы, — в отличие от меня, Севия наблюдала за ситуацией из распахнутого окна.
— Рабы… — сказал я и моментально уснул.
Глава 11
Глава 11
Как спать перед боем я выяснил, а вот как спать после него? Оказывается эта задача еще сложнее. И я не про то, что уставший организм отключается сам, а вот так, сознательно, расстелив постель, поправить подушку и уснуть… После того, как убил с десяток человек, иных ранил, когда сам под стрелами ходил
Упав возле большой раскидистой яблони, я чуть отдохнул, с большего унял свои эмоции и решительно поднялся, Теперь нужно переступить через другое: решать, кому жить, а кому умереть.
Раненых было много, чуть позже, когда получилось всех сосчитать, обнаружилось, что с разной степенью тяжести ранений оказались более пятидесяти человек, это я еще исключаю легкие порезы, ссадины и даже переломы рук. Просто огромная цифра, учитывая число задействованных в битве воинов. Только одной битвой мы уменьшили вдвое генофонд племени Рысей.
До полной луны я, при помощи Севии, занимались обработкой ран. Не лечением, а именно что обработкой. Чем лечить? Женщины оставили мази на основе трав, какие-то выжимки из растений, может быть это все и поможет, в чем я не особо уверен, воспаления и жара не избежать, а это так же смерти. И тратить антибиотики не стану, если только не получится лечить кого-то важного, или дорогого мне человека. Цинично? Не без этого, но было бы больше лекарств, а так…
Но что поможет воину, который корчится со вспоротым животом? И тут же не так, нельзя просто взять и зашить, там кишки раскурочены. Как современным оружием вообще такое было возможно? Но факт.
— Этого добить! — сказал я после осмотра раненого.
Даже не стану тратить на него драгоценную ткань для перевязки. Не жилец этот воин из рода Борна. Ну а насчет добить? Так проявляю милосердие, а не жестокость.
Не знаю, скольким людям я сегодня спас жизнь, не хочу думать, скольких убил, лишь надеялся, что ушел примерно «в ноль».
— Ты свободен? — спросил Рыкей, когда я уже устал упрашивать Севию идти спать.
Эта верная жена и сердобольная медицинская сестра никак не могла уйти из бани, веранды и одного из сараев — всех мест, которые используются, как лазарет.
— Да, свободен, — ответил я, понимая, что солгал.
С приходом Рыкея я перестал быть свободным. Теперь начнутся долгие совещания. Но и без них нельзя. Нужно обсудить что получилось, а где мы просчитались. Причем есть примеры и одного и второго. Необходимо подумать над тем, что делать дальше, как и проанализировать потери противника, ну и свои, конечно же. Работы очень много и сгущающаяся темнота никак не избавит от нее.
— Мы отбились! — громогласно провозгласил Рыкей, как только за большим столом, а, вернее, сомкнутыми тремя столами, собралось большинство старших воинов.
Председательствовал лекс Норей, старающийся выглядеть грозно, но меня так и порывало выкрикнуть: «Да скажите уже кто-то, что Норей выглядит смешно!». Он нормальный парень, смелый, не прятался за спинами во время боя, я сам видел, как он срубил железным топором одного врага. Но пока внешностью не дотягивает до образа вождя. Рожица грозного человека на милом мальчишеском лице — это комично.
Рядом с лексом восседал Никей. К нему в бою вообще без претензий. Вылазка на колесницах, как только сейчас я понимаю, была эпичной, дерзкой и очень даже результативной. Такого нелинейного
хода противник не ожидал, потому и поплатился. Мы убили и ранили может и четыре десятка врагов, но при этом не потеряли ни одного человека, или все же одного, из тех, кто прикрывал, но все равно счет 40:1 — это хороший счет.Рыкей был по левую руку от молодого вождя, так он и был, по сути, третьим человеком в племени. Вот вновь задаюсь вопросом: а я какой по счету? Или вне ранжирования? Ну да ладно о себе. Я и так красавчик, построил крепость, создал железные предметы, но чего уж там. Или то, что я разгромил, почитай в одиночку, врага на реке? Ну не стоит же скромному, пусть и самому умному и красивому, человеку об этом говорить. И я не скажу, что все живы только потому, что я тут есть, потому как в причину своей скромности, так не считаю… считаю.
Черт всех их побери! Почему обо мне нет ни слова? Я — единственная причина побед, давно бы уже погибшего племени Рысей.
Между тем, совещание шло. Не взирая на то, что куча мыслей роились в моей усталой голове, я должен был участвовать в Совете. И некоторые моменты заставляли эту больную голову все же напрячься. Пальцев рук, ног, чего-то там еще… Нормальных числительных не придумали? Туземцы, блин. Теперь переводи в цифры, сколько убитых врагов, ну и взятых в плен. Подсчитал… Сто три убитых, сорок шесть в плену. И нужно было бы подумать именно о нейтрализованных врагов, но думалось, почему-то о грязных ногах.
— И сколько у них осталось? — задал закономерный вопрос Вар, сидящий с перевязанной рукой, которой поймал удар каменного топора.
— Разведка доложила, что не более… — задал мне очередную задачку про ноги и руки Рыкей.
Путем уже налаженного подсчета выяснил, что противника все же может быть больше, но уже не столь критично, не в разы. Так что, почти в этом уверен, сейчас прозвучат призывы «вдарить по супостату самим». Двести двадцать-тридцать человек — это то, что по подсчетам собравшихся нам противостоит. Не мало, надо сказать. Нас-то в строю остается чуть более ста человек и это с такими, как Вар, который ранен, перевязан, но все равно не такой уж и эффективный боец.
— Они будут искать иные пути, — пришла ко мне мысль, как только я поставил себя на место врага. — Самый верный — это найти наших женщин и торговать ими. Может и убьют.
Наступила тишина, все обдумывали такой вариант развития событий.
— Могут, — заявил Норей, чем заслужил одобрительный взгляд от Никея. — Нужно послать к женщинам отряд.
— И я мыслю так же, как наш лекс, — согласился Рыкей. — Четыре звезды с лучниками должно хватить.
Не остался в стороне и я.
— Пусть выводят женщин и детей к реке, но в стороне. Отправим все наши плоты к тому месту, и пусть женщины возвращаются. Теперь, если мы не станем выходить из-за стен, отобьемся. Такого приступа более враг позволить себе не может, — высказался я, и началось обсуждение деталей.
Женщины могут возвращаться. Теперь, да. Во-первых мужчин стало меньше, многих убили, во-вторых, тут много работы. Поля и грядки все заросли сорняками и требуют трудолюбивых женских рук.
Я был уверен, что война становятся затяжной и к такому развитию событий мы готовы более, чем наш противник. Да, придется доставать все запасы. Банки с закатками сохранить не получится, как и сало с тушенкой. Но чем сегодня не черный день, на который все это и оставлялось? Самый, что ни на есть черный, как беспросветный квадрат Малевича.