Верни меня к жизни, волк

Готовилась к тому, что мое сердце сейчас разобьется вдребезги.

— Линет — моя сестра, — удивленно пояснил он, и я чуть не расплакалась от облегчения и счастья.

Вся теория, построенная на случайно собранных кусочках прежней жизни, развалилась, не оставив следа: я больше не была в собственных глазах предательницей подруги и разлучницей. Забытое прошлое оказалось вовсе не так ужасно.

«Форд» со скрипом затормозил напротив моего дома. Надо же, я даже не заметила времени, так быстро мы сюда добрались. И как развалюха Халле выдержала такую гонку?

Окна были черны, значит, Шарлетт осталась на ночное дежурство. Мне повезло: она не будет кричать на меня из-за опоздания.

Сердце заныло от неожиданной боли, ведь я была уверена: мой новый знакомый уйдет, как и прежде, как только убедится, что я дома и в безопасности. От этого в горле встал горький комок.

Но парень не спешил выходить. Опустив стекло, он напряженно всматривался в темноту и вслушивался в звуки. Руками сжимал руль, будто в любой момент готов был нажать на газ и уехать.

От этого становилось не по себе, а опасность мерещилась в каждой тени. Мне необходимо было отвлечься.

— Тебя зовут Криставиан? — тихо спросила я, перекатывая необычное имя на языке — волшебное и прекрасное.

— Да, — он посмотрел на меня пронзительно.

Решил, что я узнала его? Это было не так. Лицо казалось знакомым, как и в прошлый раз, но я пока не могла вспомнить места встреч и обстоятельств.

Поэтому сказала правду:

— Линет назвала мне имена всех мужчин в вашей семье, так что вычислить имя брата было уже проще простого. Ее мужа зовут Джарси, и вряд ли Тэмиан стал бы так беспокоиться о неизвестной девчонке. А с тобой, — я сглотнула, — мы проводили много времени прошлым летом, по словам Линет.

Наши взгляды не отрывались друг от друга ни на мгновение, и это приводило меня в полнейший восторг. Дарило надежду и наполняло теплотой сердце, хотя эти чувства были совершенно неуместны.

Я чувствовала, как легко мне будет полюбить моего загадочного спасителя. Так же легко, как летать во сне, так же сильно, как в прочитанных недавно романах. Так же неотвратимо, как ничтожному метеору попасть в притяжение Земли и стремительно рухнуть с небес.

Это было неправильно, но просто не могло быть по-другому. И это, очевидно, принесет мне в конце концов ужасную боль.

Но я продолжала шагать по дороге в ад, не в силах от нее отказаться.

— Флоранс, ты в порядке? — прервал парень молчание, слишком внимательно рассматривая меня, будто ожидал увидеть совсем другую реакцию.

Я просканировала состояние и пришла к выводу, что совершенно в порядке. Более чем — я чувствовала себя гораздо лучше, чем прежде.

Ничто так не раздражает, как тайны. Сейчас же я оказалась невероятно близка к тому, чтобы их раскрыть. Радость от этого и близость Криставиана сметали недавно пережитый страх.

— Все хорошо, — кивнула я уверенно.

Крис медленно моргнул. Он до сих пор не отвел взгляда, и это все сильнее волновало меня. Мое дыхание непроизвольно учащалось. Я почти могла разглядеть искры, проскакивающие в воздухе между нами.

— Ты видела, как Халле на твоих глазах превратился в зверя, и как я сбил машиной чудище, которого не должно существовать. И ты говоришь, что в порядке! — недоверчиво произнес он, не скрывая сарказма.

Шок был, но уже прошел. Сейчас я испытывала только любопытство. Ну, и еще волнение.

— Да, — пожала я плечами, удивляясь тому, что Криставиан все не отводит глаз.

Его лицо стало почти спокойным, угадывалась лишь тень тревоги, да пальцы на руле продолжали напряженно сжиматься. Но теперь я подумала, что он вовсе не готовится рвануть с места, а держится за опору, потому что иначе ему не сдержаться.

Вблизи мой спаситель оказался еще прекраснее. Теперь, когда мы остались наедине и в тишине, я могла рассмотреть его хорошо, изучить каждую линию.

Волевые скулы и четко очерченный подбородок. Чувственные губы сложены в прямую линию, но уголки слегка изгибаются наверх. Растрепанные русые волосы блестят нежным серебром.

Цвет радужки оставался необыкновенно светлым, практически желтым, напоминая сейчас мерцающее золото. Я помнила пылающий огонь его глаз и чересчур горячую кожу, но в этот момент не могла ничего доказать.

— Ты ведь не болен? — не удержалась я все-таки от вопроса.

Я могла смириться со скрытностью Халле. Принять уклончивое вранье Линет. Но отчего-то особенно неприятно было представлять лжецом Криставиана.

Кто угодно, только не он. Мы достигаем мечты не для того, чтобы в ней разочароваться…

К моему удивлению, губы парня дрогнули в легкой полуулыбке — самой ослепительной из всех, что я когда-либо видела. Способной осветить наступающую темную ночь и превратить ее в яркий солнечный день.

— Что? — не поняла я причины его радости.

— Нет, я не болен, — ответил он, и я почувствовала тепло разливающейся в груди благодарности за то, что он сказал правду.

Может быть, кому-то из моих друзей нравилось смотреть, как я строю беспомощные догадки и клещами выуживаю ответы? Кристав решил не примыкать к их компании, и от этого мои новорожденные чувства к нему стали еще сильнее.

— Ты зайдешь ко мне домой? — взволнованно попросила я, когда парень вытащил инвалидное кресло, чтобы пересадить меня в него.

Сильные руки бережно подхватили под колени и спину, и на мгновение я оказалась прижата к широкой груди. Сладкий и терпкий аромат мужчины окружил меня, горячей волной вырвавшись из-под рубашки, и я застыла, потрясенная силой его воздействия.

В одно мгновение я перестала быть собой, превратилась в чистое желание. И эта потребность, этот невыносимый голод смели все мои принципы и устои. Исчезло родительское воспитание, отступили скромность и смущение…

Наши лица на секунду оказались так близко, что у меня зачесались руки прикоснуться к светлым волосам, очертить кончиками пальцев гладкие скулы и мягкие губы…

Сердце заныло, забилось в два раза быстрей, волна огня ударила в лицо. И Кристав замер, буквально окаменел, словно физически ощутил мою реакцию.

Шокированная и пристыженная, я опустила глаза, но успела заметить сбившееся дыхание парня.

— Так ты зайдешь или нет? — поторопила с ответом я, пытаясь хоть чем-то отвлечь нас от образовавшегося сильнейшего притяжения.