Верни меня

– Боже, - простонала она, зарывая пальцами в его волосы, притягивая ближе и начиная дрожать.

– Вот так, кончи мне на язык. Дай мне ощутить твой вкус, - его слова прошли через нее волной вибрации, и она закричала, разлетаясь на сотни кусочков в умопомрачительном оргазме.

Он раздвинул ее ноги коленями.

– Откройся для меня. Мне нужно в тебя войти, - опустившись на нее всем весом своего тела, он прижался горячим и тяжелым членом как раз там, где она больше всего в нем нуждалась. Глядя ей в глаза, Хадсон соединил их тела и застыл, войдя до упора.
– Моя.

– Твоя, - прошептала Алли в ответ, наслаждаясь ощущением его внутри и зная, что их связь была полной. Он запечатал ее губы поцелуем и начал медленно двигаться, проникая глубже и вновь отступая в неторопливом размеренном ритме.

Она застонала, нуждаясь в большем, нуждаясь в нем.

– Пожалуйста, Хадсон...

С рыком он скользнул еще глубже. Алли задохнулась, ее набухшая плоть отчаянно сократилась вокруг него, но он вновь отступил. Их поцелуй углубился, Хадсон начал двигаться по-настоящему, трахая ее одновременно и языком, и каждым властным толчком бедер. Алли чувствовала, что все внутри ее начинает конвульсивно содрогаться, а его тело продолжало двигаться над ней с уверенной решительностью. Ее рука стиснула белую простынь, и с каждым его толчком эта хватка усиливалась. Она возносилась все выше и выше, и вдруг Хадсон изменил угол проникновения, ударяя по чувствительной точке в глубине ее естестве, и пронзительный крик сорвался с ее губ. Ее голова запрокинулась, глаза сами собой закрылись.

– Открой, - прорычал он.

Она встретилась с ним взглядом, и в тот же момент ее накрыл яростный оргазм, стирающий все, кроме мужчины, жарко и влажно двигавшегося в ней.

– Проклятье, Алли. Да, вот так. Смотри мне в глаза, пока я кончаю в тебя.

Он кончал мощно и долго, бедра резко дернулись в мощном неумолимом толчке, и Хадсон пролился в нее.

– Я люблю тебя, - прошептал он, рухнув на нее. Вес его тела, вжимавший ее в матрас, смягчил судороги, все еще сотрясавшие ее дрожащее тело.

– Я тоже тебя люблю, - ответила она дрогнувшим голосом.

Хадсон перекатился на спину, утягивая ее за собой и не разрывая связи. Алли уткнулась носом в его грудь, чувствуя, как он баюкает ее в колыбели своих рук, как гулко стучит сердце в его груди. Они лежали молча, не нарушая тишины, пока дыхание не замедлилось, а в голове не осталась одна-единственная мысль. Хадсон был прав: всей жизни будет недостаточно.

Она хотела вечность с ним.

(34) По французскому обычаю на свадьбе не принято кричать 'Горько'. Вместо этого гости деликатно стучат столовыми приборами по бокалу, и жених с невестой целуются.

Глава 21

Солнечный свет просочился сквозь окно, пробуждая Алли от самого чудесного сна. Снег, свечи, клятвы, слезы и прошептанные слова любви. Вот только это был вовсе не сон. Это была ее жизнь, и она проведет ее остаток с замечательным мужчиной, спящим рядом с ней в постели.

Он распростерся на ней, голова лежала на ее груди, одна рука властно обвивала талию, а его ноги были сплетены с ее. Алли кончиками пальцев погладила его по спине, и солнечные лучи отразились от граней бриллианта в ее помолвочном кольце. Она подняла руку. Кольцо, которое преподнес ей Хадсон, было абсолютно идеальным. Скромный, но безупречный овальный солитер на тонком платиновом ободке, покрытом маленькими камушками. Элегантное и простое кольцо было в точности тем, что она сама выбрала бы.

– Тебе нравится?
– спросил Хадсон, поморгав спросонья.

Алли встретилась с ним взглядом. В его ясных голубых глазах отражалась любовь, от которой перехватывало дух и терялся дар речи.

– Если ты бы предпочла что-то другое, - сказал он, приподнимаясь на локте, - мы можем вместе пойти в магазин и...

Алли прижала кончики пальцев к его губам.

– Я люблю это кольцо, - она наклонилась вперед, заменяя пальцы мягким поцелуем.
– Но еще больше я люблю мужчину, который мне его подарил.

– Ммм, - низкий одобряющий звук завибрировал в его горле, рука крепче обняла ее талию.
– А я вас, миссис Чейз.

В животе забурлили пузырьки тепла, и она тихо хихикнула.

Хадсон отстранился и выгнул одну бровь.

– Ты будешь так реагировать каждый раз, когда я говорю твое имя?
– веселье, слышавшееся в его голосе, заставило ее улыбнуться еще шире.

– Может быть.

– Тогда мне придется говорить это почаще, - он убрал прядку ее волос за ухо.
– Каждый день на протяжении всей оставшейся жизни.

– Мне нравится, как это звучит, - сказала она, наклоняясь навстречу его прикосновению.
– Итак, скажи мне, каков план на первый день всей нашей жизни?

Хадсон устроился на подушке и притянул Алли к себе на грудь.

– Меня устроит остаться здесь на весь день.

– Ну, нам все равно придется поесть.

Он тяжело вздохнул.

– Женаты меньше двадцати четырех часов, а я уже на втором месте после еды.

– Едва ли, - она рассмеялась.

Брови Хадсона сошлись вместе.

– По правде говоря, я не особо думал о сегодняшнем дне. Я так сосредоточился на предложении и свадьбе, что ничего не запланировал на остаток выходных, - он усмехнулся.
– Ну, помимо очевидного.

– Звучит как идеальный медовый месяц, - сказала Алли, пальчиком прослеживая точеный контур его грудных мышц.

– Действительно. Но ты права. Нам понадобится еда, не считая остатков свадебного торта, а это значит, нам придется выйти на улицу, - он резко втянул воздух, когда она коснулась особенного щекотного местечка, которое недавно обнаружила чуть ниже его ребер. Он поймал ее за руку и переплел их пальцы.
– Я бы взял тебя в город, но...

– Но нельзя рисковать, нас могут увидеть.

– Именно.

– Мотоциклетные шлемы послужили бы отличной маскировкой, но сейчас не та погода, чтобы ехать на твоем байке.

– Тебе понравилось, да?

– Ага.

Лицо Хадсона осветил почти мальчишеский энтузиазм.

– Вставай, - сказал он, откидывая простыни.
– Тепло оденься.

С этими словами он выбрался из постели. При виде его очень прекрасного и очень голого зада, направившегося к ванной, Алли захотелось, чтобы она вообще не упоминала еду. И 'оденься тепло'? К чему это вообще? Алли была уверена, что Хадсон не рискнет выезжать на мотоцикле посреди зимы. Он недвусмысленно высказался о безопасности, говоря с Ником. Так куда, черт побери, он собирался ее взять?

Мгновение спустя Хадсон появился из ванной, одетый в темные джинсы и синий свитер, творивший невообразимые вещи с его глазами.

– Встретимся снаружи, - сказал он, выходя из комнаты.

Алли выбралась из кровати и просмотрела гардеробную в поисках теплых вещей. Одевшись, она спустилась вниз и вышла на террасу, окружавшую дом.

На заднем дворе, как называл его Хадсон, простирались акры висконсинской глуши. Плавные изгибы холмов простирались до самого горизонта, кое-где утыканные соснами и покрытые несколькими дюймами свежего белого снега. Алли нашла своего новоиспеченного муза в полуметре от лестницы, возле гаражей, занимавших первый этаж трехэтажного дома. Он был одет в черную парку и черный мотоциклетный шлем с опущенным тонированным забралом. Если бы он не сидел на снегоходе вместо мотоцикла, она была бы готова поклясться, что очутилась в собственной фантазии на 'Бриолин 2 '.(35)