Верни меня
Шрифт:
Хадсон убрал руку с лица и одним движением перекатил ее под себя.
– Никогда не говори этого снова. Даже не думай об этом, - он перенес свой вес на локти, чтобы посмотреть ей в глаза. Интенсивность его взгляда лишь усиливалась выразительным тоном его голоса.
– Ты весь мой чертов мир, Алли. Воздух, которым я дышу. Ты любовь всей моей жизни. Ты была ею десять лет назад, являешься ей сейчас и всегда будешь. Навеки.
– Но ты испытал такое облегчение...
Он покачал головой.
– Ты просто застала меня врасплох,
– его пальцы погладили ее живот, посылая мурашки по всей коже.
– Иисусе, Алли, я хочу этого. Но я эгоистичный ублюдок, и еще не готов делить тебя.
– Я боялась, что теперь, когда все улеглось...
– В этот раз Хадсон выгнул бровь, и Алли не стала заканчивать мысль. Его взгляд был одновременно мрачным и игривым, и будь это любая другая тема, она продолжила бы просто для того, чтобы посмотреть, куда это заведет. Но их будущее - не тема для шуток. Так что хотя ее тело уже отвечало на мысль о том, какую сладкую пытку он приготовил ей в наказание, она отбросила пошлые фантазии.
– Ладно, - сказала она, краснея под его горячим взглядом.
– Не буду говорить.
Хадсон широко улыбнулся.
– Уже прогресс, - он взял ее за руку и поднес их переплетенные пальцы к губам, целуя ободок ее обручального кольца.
– Ты от меня никуда не денешься. Я думал, что клятвы, не говоря уж о кольцах, это ясно говорят, - между его бровей залегла небольшая складка, а затем лицо озарила хорошо знакомая улыбка.
– Не двигайся, - сказал он, запечатлев быстрый поцелуй на ее губах, и выбрался из шезлонга.
Алли перекатилась на живот, чтобы понаблюдать за ним сквозь стеклянные стены виллы. Он прошел в дальнюю часть комнаты, частично скрытую полупрозрачной белой тканью балдахина над кроватью. Она не разглядела, что он искал, но это лежало в его чемодане. Она перекатилась как раз тогда, когда он повернулся к стеклу, но недостаточно быстро. Попалась.
– Ты хоть когда-нибудь делаешь, как тебе сказано?
– спросил он. Его голос должен был изобразить разочарование, но глаза светились весельем.
– Что?
– невинно спросила Алли.
– Я не двигалась, - она широко улыбнулась.
– Ну почти.
Хадсон улыбнулся и покачал головой.
– Я составил эти бумаги перед нашим отъездом, - в руке он держал толстую пачку бумаг, сложенную втрое и перевязанную белой сатиновой ленточкой. Не открывая, она поняла, что это какой-то официальный документ, но не знала, какой именно. Точно не брачный контракт. Они дважды поженились без него, хотя Бен настаивал, чтобы она разрешила ему набросать что-то для защиты семейных активов. Но она убедила его, что эта бумажная волокита ни к чему - она собиралась оставаться женой Хадсона до конца своих дней. Если их отношения закончатся, потеря половины нажитого в браке имущества будет волновать ее меньше всего. Кроме того,
учитывая, что сеть компаний Хадсона стоимостью превышала несколько миллиардов, для него это было более актуально. Поэтому Алли спросила у Хадсона, не хочет ли он, чтобы она подписала брачный контракт. Разговор продлился примерно десять секунд. Как раз столько, сколько потребовалось Хадсону, чтобы сказать 'Да ни за что нахрен'.– Считай это запоздалым подарком на свадьбу, - сказал он, протягивая ей документ и ложась рядом на шезлонг.
– Что это?
– Передача акций.
– Хадсон, мне не нужны твои акции Ингрэм. То, как они распределяются, теперь уже не важно. И я предпочту быть мистер и миссис Гендиректоры. Я хочу, чтобы мы оставались партнерами, - она одарила его игривой улыбкой.
– Если, конечно, ты можешь справиться с тем, что я доминирую в зале совета.
Что-то темное мелькнуло в его глазах.
– Валяй. Только будь готова потом к жесткой ночке в спальне.
У нее перехватило дыхание. Хадсон любил столкнуться с ней лбами на заседаниях совета, но он ни капельки не извинялся за свои манеры пещерного человека, когда они оставались наедине в спальне. Или когда он нагибал ее на ее же столе. Или приковывал к потолку. И честно говоря, ей это чертовски нравилось.
– Если это должно было меня напугать...
– Не должно было.
Она склонила голову набок.
– Тогда из-за чего все это?
– Открой, - произнес он беззвучно.
Алли дернула за ленточку и развернула страницы. И увидев содержимое, застыла. Как и говорилось, документ уполномочивал передачу акций на имя Алли. Но речь шла не об Ингрэм Медиа. А о Чейз Индастриз. Широко раскрыв глаза, она встретила его спокойный взгляд.
– Я не могу это принять.
– Можешь и примешь, - невозмутимо сказал Хадсон. Как будто предлагал ей коктейль майтай , а не половину мультимиллиардной корпорации.
– Ты построил Чейз Индастриз с нуля. Я не могу позволить тебе вот так запросто переписать половину компании на меня.
– Этой компании не существовало бы, не встреть я тебя, - сказал Хадсон.
– Когда я впервые тебя увидел, мой мир сошел с привычной оси. Вот так просто ты вызвала желание стать лучшим мужчиной. Ради тебя, - налетевший бриз зашуршал соломенной крышей над их головами и взметнул светлый локон Алли. Хадсон убрал его за ухо, погладив ее щеку костяшками пальцев.
– И между прочим, она носит и твое имя, миссис Чейз, - он склонился ближе, его губы замерли в считанных дюймах от ее рта.
– Ты моя жена, моя любовь, мой партнер. Не просто в Ингрэм или Чейз. Во всем, - прошептал он перед тем, как их губы встретились.
Слово 'партнер' эхом отозвалось в сердце и мыслях Алли, когда Хадсон углубил поцелуй. Он был прав: неважно, с какими бы препятствиями или сложностями они ни сталкивались, они всегда принадлежали друг другу, и всегда будут.
Навеки.