Верни мои крылья

Нет, он может остаться и попробовать снова через полгода, но я не хочу лишать его мечты второй раз. Да, именно второй раз.

Привет, монстр Страх. Давно о тебе не говорила, всё как-то молча в себе носила. Но вот пришла пора сказать, что мне легче. Представляешь, с каждым днём всё лучше и лучше. Я уже не думаю о тебе, сотрясаясь. Да, иногда бросает в дрожь, но только не с ним. Слышишь? Только не с ним. Я смогла его подпустить, смогла сказать себе, что он ничего не сделает. Теперь он моя защита и опора, с ним не страшно. Рядом с ним я чувствую себя защищенной. Поэтому хочу сказать тебе спасибо. Да-да, именно спасибо. Благодаря тебе я закалила свой характер. Пока, монстр Страх.

Привет, монстр Стеснительность. Как бы странно ни звучало, но с тобой проблем было намного больше, чем я могла когда-то подумать. Ты часто был не один, иногда казалось, что Страх бегает за тобой хвостиком. Из-за той замкнутости, в которую ты меня окунул в первое время, страх был рядом. Охранял, как верный цербер. Я смогла сказать ему «пока», смогу и тебе. Да, не сразу, но первые шаги сделаю уже сейчас. Я до сих пор не ношу юбки и кофты с открытым рукавом. Да, на моем теле есть шрамы, напоминающие прошлое, и пусть они не так значительны и еле видны, но они есть и вызывают дискомфорт. Самое страшное Марк уже увидел. И он принял меня. Смог принять изуродованной на интимных местах, где шрамы видны больше всего. И знаешь, он всё так же хочет меня. Что может быть лучше? Я благодарна ему за всё, что он сделал для меня. И я не буду теперь стесняться своего тела. Я снова полюблю менее открытые вещи и саму себя. А пока давай прощаться. Надеюсь, что мы больше не встретимся. Пока.

Привет, монстр Гаптофобия. С тобой я пока прощаться не собираюсь, да и не могу. Ты самый большой мой враг, и с тобой тяжело бороться. Я бы сказала, страшно. Ты появляешься в самый ненужный момент, в момент эйфории и сладкого желания. Ты заставляешь прекратить всю сладость близости. И всегда зовешь свою подругу — паническую атаку. Она сковывает меня со всех сторон цепями, заставляет тело камень, а сердце рваться наружу. После вас мне плохо и дурно. Хочется всё рвать и метать, не понимаю, как я держусь. Прошу, дай мне шанс на счастье. На счастье с ним. Пойми, я просто хочу жить, очень сильно хочу. Хочу любить и быть любимой, хочу по утрам просыпаться с улыбкой и строить планы на день вместе с ним. Просто дай нам шанс на счастье.

Дорогой мой друг, как думаешь, мои страхи меня услышали?

Знаешь, я долго думала и решила, что хочу быть художником-аниматором. Думаю, у меня получится. Почему бы не попробовать, правда? Это ведь так здорово, рисовать мультики и радовать маленьких детей и их родителей. Я уже присмотрела место работы, осталось посоветоваться с Марком и родителями, услышать их одобрение. Я просто хочу попробовать себя в коллективной работе. Фриланс, конечно, здорово, но мало общения.

А ещё я готова принять предложение Марка о небольшом путешествии. Хочется покинуть столицу хоть на пару дней. Оказаться где-нибудь на острове, со всех сторон окруженном пальмами. Погреться на солнышке и искупаться в океане. Да, всё верно. Думаю, он сможет нам это устроить.

Знаешь, ещё я безумно счастлива. И благодарна за предоставленный судьбой второй шанс.

Спасибо, мой друг».

Закрываю дневник и откладываю его в сторону, подтягиваю колени к груди и устремляю мечтательный взгляд на огни ночной столицы. Это нереально круто, каждый день видеть такую красоту. Особенность этого места в том, что видны самолеты. Аэропорт находится не так далеко и вид на взлёт и посадку здесь просто потрясающий.

Блуждая завороженным взглядом по огням столицы, невольно замечаю, как готовится заходить на посадку самолет, со свистом опускаясь, чуть задрав нос. При лунном свете это выглядит завораживающе прекрасно. Такую картину я люблю наблюдать не только из окна, но и из иллюминатора самолёта.

Когда в первый раз я увидела подобное, рассказала Марку о своих впечатлениях. Он полностью со мной согласился и даже поделился небольшой историей. Рассказал, что пилоты делают этот трюк с помощью крена, и объяснил как. Естественно, я ничего не поняла из его объяснений, и ему пришлось углубиться в подробности.

Как оказалось, всё начинается с физики полёта. На самолет в воздухе воздействуют четыре силы: подъемная, сила тяжести, лобовое сопротивление и тяга. Когда тяга равна лобовому сопротивлению — самолёт летит с постоянной скоростью, ускорения нет. Когда вес судна равен подъёмной силе, самолет будет лететь, поддерживая заданную высоту. Самолёт летит без крена, поэтому и подъёмная сила направлена ровно вверх, все хорошо. А если взять пример судна в крене. Получается, что подъемную силу направляем вбок, теперь она «толкает» самолет не ровно вверх, а слегка влево. Если разложить ее на составляющие, то появляется сила, которая тянет самолет в сторону крена, ну и плюс все та же подъёмная сила. Но при этом немного уменьшается и подъемная сила, ведь часть энергии уходит «вбок». Именно поэтому при задании самолёту крена, необходимо немного приподнять нос, чтобы компенсировать это самое уменьшение. Тогда самолёт удержит высоту. Именно поэтому самолёт и делает крен, чтобы повернуть налево или направо. Вертикальный стабилизатор не используется. Он просто не даст нужной силы, которая необходима для поворота. Самолет начнет скользить и очень слабо поворачивать. Оказывается, поэтому самолёт и начал использовать крен вместо простого руля направления. Моему удивлению не было предела. Я честно думала, что в самолёте всё намного проще, но как же я ошибалась.

Просидела я так до первых солнечных лучей, которые блеснули в небе и побежали по крышам домов. Понимая, что надо хоть немного поспать, я беру свой дневник, прячу обратно в ранец и иду в нашу спальню.

Марк лежит всё в той же позе, мило посапывая во сне. Стоит мне устроиться рядом, как сильная рука прижимает к себе, а нос зарывается в мои волосы, рассыпавшиеся по подушке.

— Больше не уходи так надолго, — тихий сонный голос шепчет на ушко, вызывая мурашки.

Боже, спасибо.

Глава 15

Лиза

Кап-кап, кап-кап…

Так каждый день, эти противные звуки воды из капающего крана. Он никогда не закрывает его до конца, наслаждается нашей уязвимостью и жаждой, которую невозможно утолить. Тусклый свет еле освещает помещение, кажется, что его совсем нет. От безысходности хочется выть и рвать всё, что попадётся под руку, но тут только голые обшарпанные холодные стены с вонючей плесенью на потолке.

Я лежу на матрасе, местами драном, и не моргая смотрю в пустоту. Нет, передо мной не совсем пустота. Серая невзрачная решетка, закрытая на амбарный замок, тому подтверждение. За ней, на небольшом расстоянии, находится комната, огороженная плотной пленкой, так что видны только силуэты. Там хорошее освещение, но место чудовищное, жуткое. Он забирает нас туда для опытов, что-то вкалывает, цепляет разные датчики и измеряет давление и пульс, что-то считает и записывает в блокнот, который постоянно носит с собой. В этот момент его взгляд всегда одержимый и кровожадный. От него берет дрожь, хочется бежать, бежать и бежать…

Левее снова мрачная решетка, а за ней девушка моего возраста. Она не очень любит говорить, я мало что о ней знаю. Ей тоже больно и страшно, но вдвойне. Почему я так думаю? Потому что у неё дома маленький ребёнок, а она просто не дошла до детского сада, чтобы забрать свою кроху. Если бы у нас с Марком был малыш, я бы свихнулась здесь. Страшно, когда не знаешь, сколько тебе осталось и выживешь ли ты вообще…

Дальше снова решетка, там тоже девушка, но постарше. Она не разговаривает совсем. Она давно у него. Либо лежит спиной к нам, либо сидит, сцепив руки в замок на коленях, и качается в разные стороны, снова и снова. Сопровождая процесс молчанием. За эти шесть дней я ни разу не слышала, чтобы она сказала хоть что-то.