Верни мою дочь

От этого взгляда мне становилось только хуже.

Наверное, я уже всем своим нутром чувствовала, что скоро нашему короткому счастью придет конец. Ведь я его, как выяснилось, совсем не заслужила.

Глава 22

Сборы утром были неспешные, выехали мы, как и планировали, ближе к обеду. Перед этим я снова подошла к нему, уткнулась носом между лопаток, обняв руками со спины. Он замер.

— Пожалуйста, не отправляй нас в Швейцарию, — прошептала я.

— Вита, это опасно… — опять начал он, но я с горячностью перебила его.

— Можно отвезти Машку пока к моему папе, на пару дней. Если будет по-прежнему опасно, тогда мы уедем, обещаю. Дай мне пару дней. Я уверена, что все будет хорошо.

— Это глупо, — возразил Марк и обернулся ко мне. Увидев мольбу в моих глазах, запнулся.

Время шло, он молчал, а мое сердце взволнованно трепыхалось. Мне нужно было урвать пару дней. Я верила, что смогу остановить Савельева, чувствовала, что мне это под силу. Мне никак нельзя улетать в Швейцарию.

— Не глупо, Маша будет в безопасности. Я буду рядом с тобой, прошу не отталкивай.

Да, я поступала хитро, давила на его эмоции. Я просто не знала, как его еще можно уговорить. Для достоверности шмыгнула носом.

Вздохнув, Марк развел руками.

— Ладно, пару дней побудете со мной. Будем смотреть по обстоятельствам. Пока все тихо и спокойно, дома тоже вроде безопасно.

— Спасибо! — я засияла.

Казалось, мой супруг уже жалел о принятом решении, досадливо поморщился. Но промолчал и не признался в минутной слабости.

Так в итоге мы поехали домой, в наш особняк, где прожили с Марком без малого три года. В этот раз за рулем был Виктор, а муж, сидя рядом с ним на пассажирском, без умолку разговаривал по телефону и решал дела на ходу. Я мало что понимала, но одно было точно — он разговаривал со своими юристами.

Дома все было по-прежнему, как будто мы и не уезжали, впопыхах собирая вещи. Ровным строем нас встретила шеренга слуг. Поклонившись, застыли в одинаковых немых позах, ожидая приказов хозяина. Исподлобья смотрела на меня нянечка Римма. Изогнув бровь, я многозначительно взглянула на нее в ответ, обдавая холодом, что неволей та опустила горящий взгляд. Я почувствовала острую неприязнь. Нужно будет с ней разобраться, не нравится мне, что у нас в доме живет женщина, влюбленная в моего мужа. Ничего хорошего это не сулит. От Риммы давно пора избавиться.

Раздав всем указания, Марк передал насупившуюся дочь Римме, и, взяв меня за руку, повел по коридору. В коридоре вышла заминка. У Марка была своя комната, неподалеку от кабинета, куда он переехал, едва я отказалась от общей спальни. Общая спальня, которая так и не стала любовным гнездышком, давно превратилась в гостевую. У меня была своя комната, мое убежище, в которое он нагло наведывался. Вольский на секунду замер, не зная, что предпринять. Пауза вышла неловкой.

— Пойдем ко мне? — тихо попросила я его, переживая, что он откажет мне. Из мести, из вредности. Не знаю. Раньше я бы так точно поступила.

Но Вольский все же не был таким человеком, как я. Он легко согласился. Даже с облегчением.

На моей душе стало совсем тягостно. Если бы он относился ко мне с пренебрежением или злобой, наверное, мне было бы легче переносить собственные мысли о предательстве. Но он был вежлив и обходителен. И всегда такой был. Не смотря на порой грубые и спорные моменты, он никогда не опускался до непотребного уровня, не оскорблял, не унижал. Властвовал, да. Подавлял. Но это всегда было неосознанно, просто такая у него энергетика. Хочешь, не хочешь — подчинишься.

Но теперь на моем сердце все заиграло другими красками, и мне было страшно заглядывать в будущее. Меня страшило то, что я натворила, и поэтому я старалась вбирать по максимуму настоящее.

— О чем думаешь? — Марк неторопливо раздевался, рассматривая меня.

— Мне боязно, — призналась я.

— Еще можно действовать по первоначальному плану.

— Нет, — я поспешно покачала головой. — Я хочу быть здесь, рядом с тобой.

Он коротко улыбнулся. Марк ничего не понял. Я боялась, что скоро все разрушится, но не имела ни малейшего понятия как все остановить.

— Я рад, что ты рядом. — Он поцеловал меня в губы.

Я бы многое хотела ему сказать. Слова о любви крутились на моем языке, плясали, точно яркие вспышки в сознании, делая меня счастливой и в то же время наводя легкую тоску. Мы никогда не говорили друг другу такие слова. Это и неудивительно. Но осознавать это сейчас почти больно.

— Пойдем со мной, — Вольский потянул меня за собой в сторону душа. Выбросив все из головы, я шагнула за ним.

Ночью, лежа в темноте и слушая ровное дыхание спящего мужа, я вспоминала наше прошлое. Мне бы хотелось все изменить, вернуться в прошлое и изменить свои слова, действия. Но это было невозможно.

Свадьба была пышной и пафосной. Масса людей, перетекающая из зала в зал, словно неспокойное море. Я не знала и трети гостей. Это было просто смешно. Показуха, с ненавистью думала я, стараясь даже не смотреть на новоиспеченного мужа. Его присутствие давило каменной глыбой, а рука, казалось, весила целый пуд. С каждой секундой мне хотелось сбросить вежливую маску, завизжать и сбросить эту руку. Проорать всему миру, что это ошибка, что я люблю другого.

Но я этого не сделала. Я пыталась спасти отца.

– Тебе нравится? Все тобой восхищаются. — Отец выглядел невероятно довольным. Счастливым. Вольский избавил его от проблем словно по мановению волшебной палочки.

«Мне плевать на этих людей. Я их не знаю».

– Да, папа. Праздник приводит меня в восторг.

Вольский рядом хмыкнул, но промолчал. Конечно, эта реплика была для него. Как я могу высказать свое недовольство. Но меня не покидало стойкое ощущение, что он догадывался о том, что творилось в моей душе.

– За великолепный союз! За красивых молодоженов! Вы просто созданы друг для друга! — Бесконечная вереница поздравлений вызывала тошноту. Это было до того абсурдно, что мороз по коже пробегал. Во что я ввязалась?

Я Вольского видела всего один раз в своей жизни! На свое восемнадцатилетие пару лет назад! А теперь стою рядом с ним в белом свадебном платье от лучших дизайнеров планеты и принимаю поздравления и пожелания о счастье, любви и детях.