Вернуть Дворянство 5

А если это ставленник корейского императора, то… зачем? На ум приходила только война с Японией. Но удочки он не закинул, а без поддержи России ввязываться в это дело…

Или же само приглашение и всё мероприятие и было тонким намеком?

«Лао Юй!» — вспыхнула искрой мысль.

Такеши Асакура-Обата козырь, с которым можно оккупировать Хоккайдо, что в ряде исходов непременно приведет к войне с Японцами. Если перед этим отделить Чеджу от Кореи, то получается идеальная наживка, которую глупый император может и заглотить. Другое дело, что глупых императоров очень мало, либо живут они недолго.

Но если все так, то Китай и Корея…

Тайвань и Чеджу будут воевать с Японией. Или… Курилы, Тайвань и Чеджу будут воевать с Японией. Но вопрос лишь в том, а зачем? Нарезать её на три части, как большую рыбину? Ну вернее даже не «зачем?», а почему так внезапно, и без подготовки. До начала раскручивания воронки бездны новой войны. Рано делить рынки, кризис далеко.

«Ничего не ясно», — подумал правитель. Он подошел к большой доске, взял маленький белый флажок, написал на нем Ен Чеджу и воткнул на месте одноименного острова. Теперь он тоже игрок, и это надо учитывать в будущих планах.

«Может и неплохая партия для принцессы», — пронеслась кометой мысль, которая была тут же отвергнута. «Пока понаблюдаем, как будут раскручиваться события».

* * *

— Как прошло? — спросил отец Нарэй.

— Было весело и полезно. А виды тут и правда красивые. Хоть переезжай.

— Ты здесь и неделю не выдержишь. Люди простые и открытые. Некем манипулировать, не получиться жонглировать чужими жизнями.

Дочь с прищуром глянула на отца.

— Не делай из меня монстра.

— Что ты, что ты, — деланно возмутился он.

— А у тебя как прошло?

— Да поначалу хорошо. А потом знаешь, Петр на меня так смотрел, как будто ждал чего-то, какого-то предложения. Я ему уже и это, и то, а он только кивает и еще что-то ждет. Как будто у него где-то разведка прокололась, и он всё ждал секретных секретов еще секретнее тех, которые мы обсуждали.

Нарэй лишь хихикнула, догадавшись о причинах. Но пояснять ничего не стала. Ен её игрушка, и не надо, чтобы отец обращал на него внимание.

Глава 2

Коктейль гормонов от всего пережитого за последние пару часов ударил в голову. Я спускался будто пьяный, пытаясь все осознать. Но мысли путались, на лицо будто бумеранг раз за разом возвращалась дурашливая ухмылка.

Потом меня утянули обязательные бюрократические проволочки, получали с Такеши гражданство, новые паспорта, и до Муиндо добрался только затемно. Все мои уже спали. Так что я тоже лег, чтобы завтра пораньше встать.

Проснулся немного до рассвета в прекрасном настроении. Быстро привел себя в порядок и даже чуть-чуть злоупотребил гойле Благих, направляя энергию внутрь, выгоняя остатки слабости и избавляясь от последствий недостатка сна. Обычно в такие моменты своенравный родовой дар сбоил, но сегодня был удивительно податлив и помог мне.

Все гости поселелись в отдельном крыле базы. Здесь все было обставлено по высшему разряду без военного минимализма. Дверь номера Аоки хоть и была заперта изнутри, но на моей территории нет закрытых для меня помещений.

Я тихо проник внутрь и прикрыл дверь. Девушка спала на боку в коротких шортиках и маечке, край ягодицы сексуально выглядывал, а грудь грозилась выскользнуть. Я осторожно лег на кровать рядом, приобнял её и поцеловал в плечо и щеку. Уткнул носом в её волосы и с наслаждением глубоко вдохнул.

— С добрым утром! Я очень скучал.

Сквозь сонную негу разум девушки все же смог пробиться в реальность. Она сладко потянулась, а потом прижалась ко мне еще плотнее.

— Когда мы поженимся, так будет каждое утро? — спросила она.

— Ага.

— Тогда поторопись.

Я снова поцеловал её, на этот раз в шею и вышел. Через десять минут милая сонная лисичка уже стояла в коридоре полностью готовая к выходу на улицу. Вопросов она не задавала. Я взял её за руку и повел на пляж.

Дорогу подсвечивал ладонью, как фонарем. Пару раз во тьме мелькнул отсвет глаз и Аоки испуганно ко мне прижималась.

— Кто это? — из-за учащенного пульса девичий голос немного подрагивал.

— Не знаю, — пожал плечами. — Звери какие-то. Пока поймать не удалось.

Мы добрались до пляжа. Я подтащил лежащее на берегу бревно. Нагрел его в пару движений ладонью, и мы сели. Я передал Аоки чай, налив в крышку от термоса. Она зябко передернула плечами и прижалась ко мне.

От кружки шел пар. Край солнца показался из-за горизонта, раскрашивая морскую гладь и небо.

— И ты каждый день такое видишь?

— Да, — только и сказал я.

— Хочу здесь жить.

Чуть не ляпнул, что у меня другие планы, но ей пока знать этого не надо.

Я посмотрел в восторженно светящиеся глаза Аоки, невольно взгляд упал на её манящие губы, и мы одновременно потянулись к друг другу. Последовал нежный осторожный поцелуй. Её немного холодные пальцы коснулись моего лица.

Я взял её руки, сцепляя наши пальцы и пустив немного теплого света, согрел ладони девушки.

Мы наслаждались уединением, пока грузный шар солнца лениво выползал из-за горизонта. А затем нашу невинную близость прервали. Одинокая чайка опасливо села на камень, воровато оглядываясь, она бросила рыбешку.

— Чего это она такая зашуганная?

— Сейчас поймешь, — сказал я.

Чайка вспорхнула за новой добычей. Ухнула камнем вниз и, схватив улов, снова села на камень. Она словно бы выбирала, какую из двух рыбешек съесть самой, а какую унести.

Я улыбнулся, глядя на то, как расширились от удивления зрачки японки.

Песчаного цвета стайка голубей тихо подкрадывалась к чайке. Они будто отряд опытных лазутчиков от камня к камню двигались короткими перебежками. Чайка несколько раз оборачивалась, но никого не заметила.

И вот первый потомок Кабана нанес отвлекающий удар в крыло. Чайка вскрикнула, в этот момент два других голубя уже стащили обе рыбины. Гостя растерянно огляделась, получив уже более чувствительный тычок клювом, она попыталась ответить, но в этот миг вожак микро-стаи влетел в нее на бреющем полете.