Вернуть Дворянство 5

В общем, куш был большой.

Макаровы забрали все деньги и удовлетворились уничтожением технологии Голиафа.

Жаль у меня еще не скоро появится опытный образец. Будь я чуть терпеливее, то лет через десять ворвался бы на нём в их резиденцию. Вот это был бы камбек. Бог пафоса умер бы, ведь уходить надо на пике, ибо ничего круче ему увидеть не светило.

Я вздохнул. В концертном зале уже заиграла музыка, и все гости со двора потихоньку потянулись во дворец. Там я увидел Еву.

В черном платье с двумя неровными красными полосами и открытым плечом, она походила на готическую королеву.

— Ну я пошел, — сказал я Джи-А и направился к принцессе. Она стояла с сестрой. Потому я схватил по дороге Такеши и повел его за собой.

— Дамы, — поклонился я. — Позвольте пригласить вас на танец? — встали мы так, что было понятно, мне достанется Мила, а Безымянышу Ева.

Отказывать причин у них нет, к тому же от императора была установка, что моя репутация должна быть публично обелена. А значит, танец с принцессой являлся неотъемлемой частью программы, несмотря на всё, что там себе надумала Ева.

Но я решил для начала смухлевать.

Мила танцевала очень умело. Мне приходилось напрягаться, чтобы соответствовать.

— Скажите, Ен, — тихо говорила она, ведь движение под музыку не вызывало у нее никаких затруднений. Танцевать для неё было так же легко, как дышать. — Если вы так любите мою сестру, почему женились на другой?

— Что вы вообще обо мне знаете? — вопросом на вопрос ответил я.

— Что вы умный, смелый, хитрый, расчетливый и безумный.

— Вот видите, у вас есть вся информация, чтобы самой ответить на вопрос.

— Это часть какого-то плана?

— Вы очень проницательны, для столь юного возраста.

Я почувствовал, что Такеши сзади. В танце как раз был момент, когда кавалеры отпускают даму, которая демонстративно прикрывает глаза приложив тыльную сторону ладони ко лбу. Не оборачиваясь, я ухватил Такеши за локтевой сгиб и резко развернул, поменявшись с ним местами. Когда Ева открыла глаза, и музыка грянула с двойной силой, я подхватил её, не позволяя опомниться.

— Наглец, — сказала она.

— Наша первая сора, — улыбнулся я.

— Ссора? — вскинула она брови. — Взять замуж кого-то, не обсудив кандидатуру ни с одной из невест, да еще и наследника ей заделать, это называется ссора?

— Наши пальцы переплетены, приглядись, пожалуйста, внимательно.

— Кольца нет. И что?

— А ещё я приехал с Джи-А, а не с женой. Всё это заставляет задуматься, не так ли.

— Так.

— Утром тебе всё станет ясно. А сейчас просто доверься мне, и давай насладимся вечером.

Принцесса всё поняла, и не смогла скрыть улыбки.

— Знал бы ты, как я была зла, — сказала она, почти смеясь.

— И как доволен твой отец.

На это она уже открыто засмеялась.

После танца мы решили взять паузу.

— Это же Крапивкина, — сказал я. Газетенка её клана все кости мне перемыла чуть больше года назад, когда я якобы напал на принцессу. — Давай пройдем мимо, — сказал я.

Мы степенно шествовали, тихо переговариваясь.

— Смотри-ка, — сказал я, когда мы проходили мимо их компании. — Совсем уже желтые газетёнки пускать начали.

— Да, пожалуй, скажу отцу, чтобы всыпал организатору. У нас тут императорский бал, а не проходной двор. Такими темпами по залу начнут бегать дворняги.

— Не обижай собачек, они хотя бы понимают на кого можно лаять.

Крапивкина за эти пять секунд успела побледнеть, покраснеть и снова побледнеть.

— Я восхищён, — сказал я принцессе, когда мы отошли. — Ты была великолепна как разящий меч Фортуны.

— Ваше высочество, — раздался знакомый голос.

Я повернулся. Справа стоял директор школы. Он, похоже, меня поначалу не разглядел, и теперь всеми силами пытался удержать лицо.

— Аркадий Викторович! — всплеснул я руками. — Как гимназия?

— Гордится таким выпускником, — выдавил из себя он. — Прошу прощенья, — поклонился он, указывая на императора. — Дела… дела.

Ева смогла сдержать смех.

К нам подходила куча ребят, с кем я когда-то учился в одной школе. С кем-то отношения были более чем прохладные, но теперь они сияли белозубыми улыбками, будто мы с ними закадычные друзья.

Император подозвал дочь. Видимо, излишнюю симпатию выказывать тоже не планировалось. Мы ещё частенько встречались взглядами, прежде чем её совсем не отправили из зала. Остаток вечера и ночь я протанцевал с Аоки.

— Почему у меня такое чувство будто каждый твой жест и слово — это прощание? — спросила она, когда мы вышли подышать.

— Потому что ты чертовски проницательная лисичка, — вздохнул я.

Родители японки давно уехали, гости покидали мероприятие, терпение брата Аоки кончилось, и он забрал её.

— Эй, Мамору, — подозвал я его, уже когда он собирался уходить.

— Чего тебе?

— Тренируйся, братец, — положил я ему руку на плечо, от такого он хмуро свел брови вместе, но руку не сбросил. — И учи историю семьи.

Он ничего не ответил. Понял, что это было послание, но не понял какое и кому. Что ж, однажды он поймет.

Я с Джи-А танцевал до последнего, с первыми лучами солнца бал заканчивался, но гостям разрешалось пробыть на территории еще до девяти утра, чем мы планировали воспользоваться. Алиби нужно железное.

Сейчас мои парни уже все на позициях.

Джи-А крепко сжимала мою руку. Мы уселись на одну из качелей, в соседнюю плюхнулся Такеши и Рысева.

— Как презентация книги прошла? — спросил я Ваську.

— Отлично, — сказала она. — «Дворянка на Чеджу» имеет все шансы побить по тиражам «Дворянку в Корее».

— Дворянка на Чеджу звучит теперь несколько… — начал было говорить Такеши, и мы все вчетвером прыснули со смеху.

Мы просидели и проговорили до девяти утра. А затем направились к машинам. В салоне я накинул невидимость. Для всех Ен Чеджу уехал. Сам же я вышел и пересел совсем в другую машину.

Она везла меня на клановую войну, которая начнется вот уже с минуты на минуту.