Вернуть СССР (очередная попытка) Часть 1

Брежнев задумался, прошелся немного по кабинету, затем, решившись, махнул рукой - Сколько можно на всех оглядываться, я руководитель государства, или кто? Хорошо, так и поступим. Да и бюджет надо еще раз пересмотреть, урезать амбиции Устинова. Иди, а то мне еще к поездке во Францию готовиться нужно.

– Может и мне составить компанию? Вы же знаете мои возможности, можно гипнозом руководство Франции заставить выполнять любые действия, нужные нашему государству. Как программа-минимум - вербовка сотрудников французских спецслужб и аппарата Президента.

Брежнев засомневался - не покажется ли французам странным присутствие в официальной делегации маленького мальчика?

– Я думаю работа ребенка в вашем аппарате для западных спецслужб станет секретом Полишинеля. Можно представлять меня как вундеркинда, так же одаренного в детстве, как, к примеру, Моцарт.

– Может, быть, может быть - все еще сомневался Брежнев.
– Давай позже вернемся к этому вопросу.

Я в сопровождении референта прошел в свой кабинет, располагающийся этажом ниже. Помещение было небольшим, одно окно выходило во внутренний двор здания, из мебели были обитое коричневой кожей кресло, массивный стол с приставленным столом для совещаний, судя по количеству задвинутых стульев, для десяти человек, несгораемый сейф, книжный шкаф с пустующими полками, напольная деревянная вешалка. На столе расположились три телефона - один правительственный, второй - для внутренней связи, третий - с городским номером. Также на подносе стоял графин с водой и двумя стаканами. Имелись и канцелярские предметы, в том числе перекидной календарь. Выдвинув пустые ящики стола, в одном из них я нашел телефонный справочник внутренней связи и телефонный справочник правительственных и партийных организаций Советского союза.

Мне нужны были сотрудники моего нового отдела. Нужны были идейные люди, готовые вместе со мной бороться с нечистью в верхушке власти. Я начал рыться в своих полученных "невероятным образом" знаниях, ища информацию о будущем Батьке. Он в моем будущем показал себя отличным правителем и коммунистом. Поэтому и необходимо срочно задействовать такой ценный кадр. Лукашенко только что отслужил в Пограничных войсках КГБ СССР, где был инструктором политотдела воинской части Западного пограничного округа в Бресте. Я нашел в справочнике военкома города Могилёва и, представившись, попросил срочно найти только что демобилизовавшегося пограничника Лукашенко Александра Григорьевича и организовать отправку его в Москву в распоряжение помощника Брежнева. Я оставил свой телефон для связи, затем обратился в городской исполком с просьбой выделить однокомнатную квартиру для сотрудника моего секретариата. Не знаю, как они прореагировали на мой детский голос, может приняли его за женский, но пообещали решить вопрос положительно.

Затем я решил поискать себе кадры в МГУ, отправившись туда лично. При встрече с ректором этого учебного заведения, который долго рассматривал мое удостоверение, пытаясь понять, не разыгрываю ли я его. Я попросил его организовать мне встречу с пусть и не безупречными в плане дисциплины, но подающими большие надежды выпускниками университета, обладающими нестандартным мышлением. Подумав, ректор вызвал деканов и совместно с ними предложил мне список студентов из девяти человек.

Пообщавшись с выпускниками, проведя с ними несколько тестов, я выбрал пятерых наиболее подходящих и по-интеллектуальному уровню и по психологическим данным, четверых парней и девушку с яркой внешностью, и предложил интересную работу при правительстве, связанную с развитием социализма в стране, реформами в экономике и очищением государственного аппарата от чиновников-приспособленцев, не дающими ему нормально функционировать. Дремова Ирина, Бочкарев Виктор, Сапронов Владимир, Гусев Евгений и Александр Сазонов согласились и мы договорились, что после получения дипломов в августе они сразу свяжутся со мной.

Выйдя из университета на улицу, купил в ларьке газету "Правда" и пока добирался до моего места работы успел ее внимательно прочитать.

Помимо сообщения о назначении нового руководителя государства, газета сообщала читателям о реорганизации КГБ; о предстоящем открытом судебном процессе над пролезшими в КГБ предателями Родины, статья называлась - "Враг не дремлет"; еще одна большая статья была посвящена изменению во внутренней политике выезда за границу, так называемых "открытых дверей" - посещения любой страны любым гражданином, не имеющим судимости за опасные преступления и не относящегося к категории "носителей гостайны".

Так же в этом номере обнаружился некролог о безвременно ушедшем из жизни заместителя Генерального секретаря ООН по политическим вопросам и делам Совета Безопасности ООН и Чрезвычайного и полномочного посла СССР Шевченко Аркадия Николаевича.

– Бинго! Наконец то, сдвинулись с мертвой точки, маразматики хреновы!

– подумал я о результатах дебатов в политбюро, проходивших все последнее время.

Москва, улица Чайковского. Посольство США. Посол США в СССР Малкольм Туун пил односолодовый шотландский виски St Magdalene тридцатилетней выдержки из стакана Tumbler. Напротив сидел глава резидентуры в Москве Гарднер Гас Хэтуэй. На журнальном столике между ними лежала газета "Правда".

– Я ничего не понимаю - произнес после долгого молчания Хэтуэй.
– Такие резкие перемены в Советах! Их президент, говорят будто помолодел, проводит ежедневные заседания то политического бюро коммунистической партии, то правительства. Гибель всех значимых агентов, разоблачение и предстоящий суд всей нашей агентуры из комитета госбезопасности, а теперь еще и свободный выпуск всех желающих за границу - кто за всем этим стоит? По нашим сведениям вместо умершего Андропова никого больше не вводили в состав этого ихнего партийного бюро. Кто же тогда организовал все этом?

– Какие меры вы предприняли, Хэтуэй, получив под свое начало дополнительно еще десять человек?
– поинтересовался посол.

– Мои люди ищут выходы на высший уровень чиновников, собирают все слухи, которые ходят среди интеллигенции и "богемы" искусства. Пока мы не продвинулись ни на шаг. Может провести силовую акцию - захватить не слишком значимого человечка, но занимающего хоть и небольшой пост в правительстве, но дающий ему доступ к информации высших кругов и вытрясти из него все, что знает?

– Давайте не будем спешить, запросите разрешения на проведение акции у адмирала.

– Хорошо, сэр!
– согласился Хэтуэй и отправился к шифровальщику.

Глава 14

Утром следующего дня мною была запланирована встреча с министром обороны. Несмотря на субботу, пришлось отложить заслуженный отдых для решения важных вопросов. Мама еще спала, когда я покинул квартиру и спустился к ожидавшему меня персональному авто. Москва еще не проснулась, только поливальные машины, вышедшие для уборки города еще раньше, встречались нам по дороге. Алексей вел машину уверенно на приличной скорости, до подмосковной дачи в Сосновке мы буквально долетели.

Дмитрий Федорович Устинов был фигурой неоднозначной. Он действительно являлся выдающимся военным деятелем. Он сделал очень много для армии и, в частности, для обороны страны. Но его взгляд на военное дело оставался таким же, как и во времена Великой Отечественной войны – все для фронта, все для победы. Он, как принято в будущем говорить, «выбивал» огромные средства из бюджета страны на поддержание военной промышленности. Оборонный заказ вообще формировался при нем исходя из интересов не армии, а оборонной промышленности. Не всегда эти траты были соизмеримы реальному положению дел. Вместо модернизации имевшегося вооружения вводил его новые типы, сворачивал «нестратегические» проекты. В общем, профессиональные военные не слишком жаловали Устинова. Об этом я и хотел обсудить с маршалом тет-а-тет, не задевая его самолюбия. Маршал отличался хорошим здоровьем и высокой работоспособностью — спал по четыре — пять часов в сутки, что для меня являлось большим плюсом в его пользу. Любопытная вещь: министр обороны СССР, имевший воинское звание маршала, звезду Героя Советского Союза и полководческие ордена, никогда не командовал ни одной воинской частью. Не занимался ни штабной, ни разведывательной работой. В боевых частях он «служил» в возрасте четырнадцати — пятнадцати лет, сначала в Самарканде, потом в двенадцатом Туркестанском полку. Ну а далее воинские звания Устинову присваивали по должности. К сорок четвертому году он стал генерал-полковником, в семьдесят шестом году — генералом армии, а через три месяца — маршалом. Когда Устинов, уже будучи министром обороны, ездил по стране, то всегда отказывался принимать участие в традиционных застольях, организуемых к приезду высокого гостя. Он говорил: «Вы посидите, покушайте, а я пойду с солдатами и офицерами пообщаюсь». После того, как Дмитрий Федорович стал министром обороны, пьянки, гулянки, поездки на охоту среди сотрудников оборонного ведомства прекратились (хотя были многолетней традицией). Для Устинова не существовало ничего, кроме работы, государственной службы. Устинов хорошо разбирался в людях и всегда стремился работать с лучшими из лучших. Его подопечные должны были сочетать в себе качества как военные и инженерные, так и человеческие. Перемещения в ведомстве Устинова проходили исключительно по профессиональным качествам.