Вернуть вчера

– Второй залп тоже будет мимо, но он придется гораздо ближе.

Мы не видели второго залпа, но ощутили его. Купол вдруг содрогнулся и закачался, словно корабль, попавший в шторм. Из отсеков, в которых содержались животные, послышалась какофония из душераздирающих воплей и грозного рычания.

– На так что, Фергюс?
– поинтересовался Малетер.

– Ты человек военный, - тихо сказал Фергюс.
– И тебе ли не знать, что с помощью артиллерии можно уничтожить объект, но нельзя им завладеть.

– Для этого существуют наземные войска, - ответил Малетер.
– Когда сопротивление противника сломлено, они идут на штурм и производят захват. Однако, как бы мне ни хотелось продолжить эту захватывающую дискуссию на темы военной стратегии и тактики, но, увы, время не позволяет. Так ты сдаешься?

Обернувшись к дочери, Фергюс принялся отчаянно жестикулировать, показывая, как будто бы он облачается в воображаемые брюки и надевает невидимую шляпу. Поначалу Элспет была явно озадачена этим представлением, но затем понимающе кивнула и быстро вышла из комнаты.

– Так ты сдаешься?

– Какие твои условия?
– спросил Фергюс.

– Безоговорочная капитуляция, разумеется. Сдача безо всяких условий и всякое необходимое содействие с твоей стороны. При этом вы выходите из-под купола - все трое - прежде, чем моя техника окажется в зоне досягаемости твоего оружия. Уж во второй раз я не позволю себя провести.

Элспет вернулась, держа в руках три скафандра. Мы молча облачились в них.

– Я жду, - продолжал разоряться Малетер, - считаю до десяти...

– Мой ответ - нет, - объявил Фергюс.

– Дело твое. Пеняй на себя, старый дурак. Сам напросился.

Я видел, как Фергюс и Элспет поспешно опустили забрала на шлемах. Я последовал их примеру, но душераздирающие кошачьи вопли были слышны даже через шлем, и мне стало жалко несчастных хищников. И тут был выпущен третий залп. Снаряд угодил прямиком в купол, производя непередаваемый звуковой эффект - как будто огромным молотом ударили по гигантских размеров колоколу. Сотрясение было таким сильным, что мы не удержались на ногах. Ничком растягиваясь на полу и при этом безуспешно пытаясь одной рукой поддержать Элспет, я видел, что металлическая броня окна пробита, и через трещины в ней в комнату устремляются потоки мелкой серой пыли. Остатки воздуха с пронзительным свистом улетучились из-под купола. Вой и рычание горных кошек внезапно смолкло. Наступила тишина.

В наушниках моего шлема тем временем уже раздавался раздраженный голос Фергюса, иступленно твердивший: "Петерсен! Элспет! К двигателю Манншенна. Там безопаснее..." Вскочив с пола, старик изо всех сил тянул меня, но когда в конце концов я тоже сумел поднялся, то в следующий момент едва не растянулся снова, так как раздался четвертый залп, и один из снарядов угодил в цель где-то наверху.

Затем я попытался поднять с полу Элспет.

– Элспет, - тормошил ее я.
– Элспет...
– Но она не отозвалась и даже не пошевелилась. Тогда я подхватил ее на руки, взвалил на плечо и последовал за стариком, заковылявшим к двери и дальше, по длинному коридору. Пыль была везде. Подобно вязкой жидкости, она сочилась через трещины в полу, мешала идти.

Я уже потерял счет залпам, ощущая каждый из них теперь уже скорее физически, чем на слух. При каждом новом попадании купол начинал дрожать, а лампы аварийного освещения, вытянувшиеся вдоль длинных пролетов коридора, начинали угрожающе мигать и гасли. Когда же мы уже проходили через отсеки, заставленные клетками с застывшими в судорогах пушистыми кошачьими трупиками, артподготовка внезапно прекратилась, и в наушники шлема снова ворвался голос Малетера, передатчик которого теперь работал на частоте рации скафандра:

– Ну что, Фергюс, хочешь еще?

– А ты подойди поближе, в зону действия моей артиллерии, и тогда узнаешь, - огрызнулся ученый.

Я же подумал о том, что, скорее всего, от его артиллерии остались лишь одни воспоминания.

Обстрел возобновился с новой силой.

Глава 25

– Элспет..., - пробормотал я.
– Элспет... Она... она мертва.

Я стоял неподвижно, тупо уставившись на воздуховод ее скафандра, перебитый острым железным осколком. На ее лицо мне смотреть не хотелось. Хоть смерть ее и была быстрой, но от этого она не стала менее мучительной.

– Я знаю, - прошептал Фергюс.
– Я... я вспомнил, когда было уже слишком поздно. Но мы снова встремимся с ней, Петерсен. Такое уже было. Но в конце цикла всегда эта трагедия. Всегда...

Он стоял рядом, отвернувшись от меня, глядя на вращающиеся, сверкающие детали агрегата - маленький, сгорбленный человечек, казавшийся карликом на фоне машины, повелителем которой он был и продолжал оставаться. Он с трудом удержался на ногах, когда пол в очередной раз содрогнулся под ним, и едва не поскользнулся в набегающей волне текучей пыли. Леденея от ужаса, я понял, что купол, подобно получившему пробоину кораблю, скоро неминуемо пойдет ко дну, и Малетер со своими головорезами не обнаружит здесь ничего, кроме еле заметных и быстро исчезающих кругов на безупречно ровной поверхности океана пыли. Так им и надо, все равно ничего они не добьются своей стрельбой. Хотя, конечно, для нас это было слабенькое утешение.

– Петерсен! Петерсен!
– нетерпеливо повторял Фергюс.

– Что?

– Встань в круг.

– Но его засыпало пылью, - тупо ответил я.

– Ты знаешь, куда становиться.

Я покорно побрел туда, куда он указал и остался неподвижно стоять, завороженный вращающимися колесиками и медленно поворачивающейся, изогнутой колонной антенны маяка Карлотти. Я даже не обратил внимания на то, что Фергюс встал за пульт управления, и что в руке у него телескопический шест, один конец которого он уже приладил к выключателю. Это естественно, думал я. Так и должно быть. Ведь вслед за мной он отправится в прошлое сам, а для этого ему понадобится что-то вроде дистанционного управления...

– Петерсен, - твердил он.
– Постарайся нарушить цикл. В следующий раз, постарайся нарушить цикл...

Он крутанул колесо, и оно бешенно закрутилось, а затем сбавило обороты и замерло на месте. Он нажал выключатель.

* * *

Я вздрогнул и проснулся, леденея от ужаса и почти не сомневаясь в том, что все идет совсем не так, как надо, и что случилось нечто непоправимое. Я пытался вспомнить, что за кошмар привиделся мне во сне, и из-за которого мне, наверное, и было не по себе. Ибо все было в порядке слышался мерный, приглушенный гул двигателя, привычный для уха всякого астронавта, и хлюпание насосов, и тихое жужжание вентиляторов.

Но помимо этого я слышал и еще один звук.

Рядом со мной кто-то размеренно дышал. Я специально задержал дыхание на несколько секунд и убедился в том, что мне это вовсе не показалось. Я заворочался на койке, чувствуя, как сковывают мои движения ремни безопасности, и обнаружил, что рядом со мной лежит женщина. У нее было мягкое на ощупь, но упругое тело и гладкая, бархатистая кожа. Оказывается, дела мои, вопреки первому тревожному предчувствию, обстояли не так уж и плохо. Я протянул руку и попытался нащупать выключатель лампы, расположенной на стене над койкой - той самой лампы, которая накануне горела здесь до тех пор, пока мы, вконец обессилев, не повалились на подушки, отдаваясь во власть сна. Теперь я припоминал, что уже засыпая, все-таки сумел пересилить свою усталость и выключил свет.