Вернуть величие

Нет, не закончится. Я киваю Калисту и Еве. Сажусь к остальным. Сердце бьётся в груди, страх туманит разум. Но я унимаю дрожь. Знаю, что умру в любом случае, если не попробую. Это успокаивает. Представляю перед глазами образ мамы и невольно жмурю глаза.

…

Пространство размывается, будто клубы дыма, истаивая на глазах. И вот я снова падаю в тёмный омут, не видя перед собой ничего.

Воспоминания ранят до глубины души. Чувствую, как на глазах наворачиваются слёзы. Будучи ребёнком, не понимал, в каком ужасе нахожусь. Я хотел жить. Хватался за каждую возможность, чтобы обнять маму и сказать ей, что скучаю.

Тьма снова рассеялась, открывая взор на тёмный лес.

…

Мы бежим изо всех сил, спотыкаясь и падая, но вновь поднимаемся. На глазах слёзы, детские сердца готовы выпрыгнуть из груди. С того момента, как мы сбежали, прошло пять лет. Но нас искали по всей Империи. И нас нашли.

Пять лет в бесконечных бегах поменяли нас. Ни я, ни Ева, ни Калист… несмотря на детские лица мы не были детьми. Живя в бегах, были вынуждены воровать и убивать. Я помню, как потратил два года на поиски мамы. Но от дома, в котором мы жили, остались лишь щепки. От этого воспоминания сердце в груди сжимается.

— Быстрее! — кричит Калист, перепрыгивая с ветки на ветку. Огненные стрелы пролетали мимо него, со свистом проносясь над нашими головами.

Ева отстаёт от нас всё сильнее. Мне приходится замедляться, чтобы не отпускать её из виду.

Стрел слишком много. Уворачиваться от них всё сложнее. За нами устроили самую жестокую охоту. Один из летящих снарядов взрывается перед Евой. Она падает без сил.

Останавливаюсь, падаю рядом с ней и пытаюсь взять на руки. Но всё безуспешно.

— Оставь меня, Аристарх, — просит она, глядя на меня. — Я устала. Я не могу больше.

Калист и не думает останавливаться. Его силуэт скрывается за стволами деревьев. Я же не слушаю, лишь поднимаю тело Евы на спину, но падаю без сил вместе с ней.

— Ева, вставай. Ещё немного, — губы мои дрожат, слёзы заливают глаза. — Ева, пошли!

Но Ева не плачет. Она лежит на спине, глядя в небо, и улыбается. Грудь её прерывисто вздымается от усталости, но ей это не мешает наслаждаться звёздным небом.

— Смотри, Аристарх, — Ева поднимает ручку и пальчиком показывает на звёзды. — Мама мне рассказывала, что это созвездие Плеады. Боги улыбаются нам.

Я падаю на колени. Плевать на звёзды. Беру её за ручку и пытаюсь поднять. Но я выдохся. Становится тяжело дышать.

— Ева… — шепчу я. — Пожалуйста. Встава-ай.

Пальчик девочки касается моего носа.

— Дурашка, — шепчет она. — А мне не страшно совсем. Знаешь почему?

Я мотаю головой, не оставляя попыток поднять её. Но всё без толку. От горящих стрел местность заполоняет густым дымом.

— Я тоже не знаю, — вздыхает она. — Наверное, мне просто нравится здесь. Я чувствую себя свободной бусинкой. Хи-хи. Так весело.

— Не время для веселья, Ева! — злюсь я. Вдали слышны крики солдат, виден свет факелов. — Вставай уже!

— Беги, Аристарх, — Ева берёт меня за голову и тянет к себе. Целует в щёку и смущённо улыбается.

Над моей головой пролетает стрела. Затем летит вторая. Я падаю на Еву, закрывая её тело собой. Мы смотрим друг другу в глаза. Я со слезами, а она с улыбкой. Четвёртая, пятая, шестая. Стрелы градом сыпятся на нас, пробивая наши тела насквозь. Я чувствую запах крови во рту. Смотрю, как из носа Евы течёт алая жидкость.

А она улыбается.

— Я люблю тебя, — шепчет девочка и прикрывает глазки. — И хочу быть рядом всегда, даже там, на небесах.

— Ева!

— Возьми меня за руку.

Помню, как загорелась моя душа в тот момент. Помню, как пламя само вырвалось из меня. Четыре дюжины людей с факелами окружили нас, продолжая расстреливать, но были уничтожены. Сгорели дотла. Именно в тот день я понял, что меня так просто не убить. Понял, что способен постоять за себя.

Евы не стало в тот день, но её улыбка навечно впечаталась в мою память. Именно в тот миг душа Евы перелилась во что-то большее.

* * *

Чёрный омут в очередной раз меняет картину.

Мелкая хижина на берегу реки. Двое молодых парней, жгуты мышц которых переливаются в свете палящего солнца. Между ними целая пропасть, несмотря на то что они друг от друга в десяти метрах. Оба бросают в воду камни. Лица обоих мрачные, словно сама ночь.

— Ты просто завидуешь мне, брат, — говорит Калист, швыряя камень в воду с такой силой, что тот поднимает за собой небольшой ураган в реке. — Меня заметили! Я наконец смогу выбраться из этой грязи!

Я качаю головой.

— Аристократам нельзя доверять, — спокойным тоном произношу, сидя на траве и вертя пальцами белый шарик. Это дух Евы, и он всегда со мной. Служит напоминанием о тех временах. — Будь они кем угодно. Ты им не нужен. Ты для них никто. Им нужна только твоя сила.

Калист смыкает губы в нить, сжимает камень в руке и со всей силы швыряет в меня. Но тот не долетает. Он плавится быстрее, чем достигает своей цели. Калист морщится, глядя на моё спокойное лицо.

— Мы больше не те сосунки, прячущиеся в землянках, брат! — кричит он. — Мы способны служить знатным родам. Быть полезными! Я устал бегать. пойми ты меня наконец!

— Они выбросят тебя, когда перестанешь быть полезным. Либо убьют, чтобы глаза не мозолил.

— Если ты выбираешь сгинуть в этом месте, то так тому и быть. А меня ждут победы, слава и деньги. Отныне я дворянин. Советую держаться от меня подальше. Попадёшься на пути, сотру в пыль, как эти камни.

Калист разворачивается и идёт в хижину, оставляя меня наедине с мыслями.

Пространство размывается, словно клубы дыма, истаивая на глазах, и вот я вижу очередную картину.

* * *

— Калист был славным воином, верой и правдой служившим своему роду! Память о его свершениях останется с нами навсегда! Его имя не будет забыто, его подвиги останутся в истории рода Ярославского!

Мне двадцать. Я сижу на дереве, держа в руках шарик духа огненного ворона. Сижу в сотне метрах от столпившихся у ямы с надгробием брата людей, но слышу речь священника отчётливо. Слёз нет, как и жалости к парню. Это был его выбор.

Дворяне выжали из Калиста всё. И продолжали выжимать, пока у брата были силы. В конечном итоге всё привело к смерти парня. Его выбросили в яму точно так же, как это происходило с детьми в темницах.