Вернуться! (Эмигранты)

– Что предлагаешь?

– Я попробую помочь Лисе, да? Пойдем по обоим берегам. Быстрее будет. Остальные пусть отдыхают - они непривычные.

Катрин шла следом за полукровкой. Да, мелкий рост в некотором случае явное преимущество - наклоняться не нужно. Мин двигался быстро, местами многозначительно пофыркивал, местами задумчиво шаркал ногой. Катрин чувствовала себя глуповато - кроме того, как древком копья приподнимать жухлые ветви, здравых идей не имелось. Нет, некоторые следы Катрин тоже видела: отпечатки небольших копыт, остатки трапезы енота, волчьи следы на прибрежном крупном песке. Толку-то?

По ту сторону ручья, примерно с таким же мрачным видом, за подругой плелся Ква. Черт, нужно уроки брать. Жо и тот у индейцев следопытского ума-разума набрался.

В кустах оглушительно затрещало. Мин подпрыгнул, вскинул дротик. За ручьем Теа натянула лук.

– Спокойно!
– поспешно сказала Катрин.

Из кустов вывалился Цуцик. Вид у него был донельзя подавленный и нечастный. В шерсти висели гроздья колючек. Пес сел и, прижав уши, посмотрел на хозяйку.

– Потерял? Козел дурной, - Катрин безжалостно ухватила проштрафившегося за ошейник, рывком подняла в воздух. Цуцик висел покорно и расслабленно - хоть сейчас шкуру на шапку сдирайте.
– Ты когда башкой думать будешь? Скотина, расстреляю по окончанию операции!

Отпущенный Цуцик безжизненно шлепнулся на землю, полежал, сел и принялся вздыхать.

– Всё осмотрел?

Цуцик искренним взглядом заверил, что смотрел самым тщательным образом - и вверх по течению, и вниз. Пропали.

– Мне кажется, они вверх шли, - сказала Теа.
– Но запаха нет. Опять нет.

– Прочесываем вверх и возвращаемся, еще раз проверяя, - сказала Катрин.

Цуцик исчез в кустах - когда не было нужды предупреждать о своем присутствии, он двигался бесшумным дымчатым привидением. Остальные тоже двигались в молчании. Плохо - скоро начнет темнеть.

Мин едва слышно раздраженно пофыркивал. Катрин, у которой в глазах уже прыгали бесчисленные камни, больше озиралась по сторонам. От места привала, где остались Эле и остальные, ушли уже далеко. Здесь лес вплотную подступал к ручью. Если затаился кто-то без запаха, можно и не успеть среагировать.

Стоп! Что-то не так. Кусты не такие. Теа с одноглазым их уже миновали, видимо, запаха никакого. Но все равно. Был как-то прецедент...

– Господин артиллерист, ну-ка взгляни зорким взглядом.

Полукровка заметил сразу:

– Кусты дергал кто-то.

Катрин обрисовала бы странность кустов иными словами, но это уже детали.

– Мне тоже кажется, кусты неправильные. Но Теа мимо прошла.

– Ей с близи может быть не заметно, - решительно заявил Мин.
– Нужно посмотреть.

Он в три прыжка преодолел ручей, практически не замочив потрепанных сапог. Катрин перешла следом, последним перебрался Цуцик, на сей раз, не рискнувший далеко отрываться от хозяйки.

Катрин махнула Теа:

– Здесь странно.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что одна из веток куста надломлена, но затем аккуратно выпрямлена. Ветки рядом тоже выглядели слегка потрепанными.

– Здесь кто-то упал, - авторитетно заявил Мин.

– Или это ложный след, - пробурчала Теа.
– Не понимаю, как вы заметили. Здесь абсолютно ничем не пахнет, даже мышами. Вот дерьмо шакалье - я как слепая и безносая.

– Магия, - уверенно констатировал полукровка, - мы в Каннуте с похожими шутками встречались.

Теа оскалилась и сунула мужу лук и колчан, начала расстегивать пояс с оружием.

– Отвернись, умник. И ты тоже, Кэт, если не сложно.

– А что...
– начал полукровка, но Катрин за шиворот развернула его к ручью.

– Гм, да всё уже, - сказал Квазимодо. Теа рядом с ним не было, а одноглазый стоял, нагруженный ее одеждой и оружием.

Катрин забрала у него пояс с кинжалами, колчан, помогла запихнуть в мешок одежду. Мин осмысливал происходящее.

– Лиса, значит?

– На четырех лапах у нее нос лучше, - пояснил Квазимодо.

– У-у, - полукровка принялся шаркать обеими ногами.

– Будь скромней, - посоветовала Катрин, - если по нашему следу тоже кто-то идет, примут тебя за лося. Ты знаешь, что на них охотятся с очень длинными рогатинами?

Шаркать Мин перестал, но пребывал в глубокой задумчивости.

– Кэт, может быть, нам идти напрямик?
– сказал Квазимодо, усевшись на камень.
– Следы запутанные, а логово похитителей мы и так сможем найти. Вряд ли они живут вдвоем или втроем. А когда людей полно, они офигительно много следов оставляют. Рано или поздно мы их выследим.

– Лучше рано, - пробурчала Катрин.
– Знаешь ли, Мышка довольно редко бывает в плену. Как бы с ней чего не случилось.

– Мы их найдем. И вырежем.

– Меня бы вполне удовлетворило возвращение Найни живой и здоровой.

Мин посмотрел на Цуцика. Пес смотрел куда-то за спину дарку, и в голубых глазах светилось восхищение. Мин поспешно обернулся.

Лиса была большая. Что там, - огромная. Шерсть чудесная - пышный воротник, хвост, в который можно несколько раз завернуться. И почему они ее рыжей кличут? Она почти черная, красным отливают лишь лапы. В глазах, правда, сияют оранжевые искры, как будто на костер смотришь.

– Чего уставился?
– прохрипела лиса Мину.
– Нормальных животных не видел? Вали, зови остальных. Я след нашла.

– Теа, может, не стоит обратно превращаться? След опять потеряется. А туда-сюда видоизменяться - у тебя сил мало останется. Тебе, конечно, виднее...
– Катрин старалась не слишком смотреть на лису. Все время какие-то неприличные скорняжные мысли возникали.

– Лапами я стрелять не могу, - прохрипел великолепный зверь.

– Сейчас твой нос важнее.

– Кэт, смотри на меня прямо, - с негодованием рыкнула лиса.
– Я все равно знаю, что ты о хорошем воротнике думаешь. Вы всегда так о кицунэ думаете. Даже этот ворюга, что моим мужем называется, вечно прикидывает, сколько за мою шкуру выручить можно.

– Я уже давно посчитал, - заверил одноглазый возлюбленный.
– Что делать, детка, люди падки на красоту.

– Мы сейчас ускоримся, и люди про твое великолепие живо забудут, - пообещала Катрин.

– Тогда я вперед иду, - решила Теа.
– Для связи Цуцик и этот - короткий. Он, по счастью, благополучно онемел от моей стати.