Вернуться
Шрифт:
– У меня с Ратой нормальные ровные отношения. Как у всех, — обиженно сказал Жо. — Не нужно ни на что намекать.
– По-моему, это не я намекаю. Кто с тобой бесконечные разговоры ведет, пока в работу носом не ткнешь?
– Ну и что, что разговариваем? У девочки после дикарского острова совсем мозги набекрень. Ей собеседник нужен. И не делай вид, что никогда не слышала о нормальных человеческих отношениях.
– Слышала, — с насмешливой готовностью согласилась Катрин. — Интересно, а что слышала наша милая Рататоск о духовной близости вообще, и платонических отношениях в частности?
Жо подозревал, как истолкует понятие "платонические"
– Она маленькая. И вообще...
– Точно. Она маленькая. Поэтому воду в основном нам с тобой, да этому мулу недоенному, придется таскать. Так чего мы стоим? Вали за бочонками...
Несмотря на свежий ветер, стало жарко. К озерцу быстро протоптали тропинку. Жо петлял между скал, балансируя с двумя бочонками на плечах. В последнее время юноша заметно окреп, треснувшие ребра давным-давно о себе не напоминали. Жо с гордостью чувствовал, что способен справляться с увесистыми бочонками, ничуть не хуже Зеро, с его безупречной и оскорбительной для каждого нормального мужчины, мускулатурой.
Каждый раз, укладывая бочонки на камни над бухтой, Жо поглядывал вниз, — на стража лодки. Рататоск топор не оставляла, но смотрела преимущественно в воду, только изредка вспоминая что на посту, и принимаясь подозрительно вглядываться в прибрежные заросли.
Когда бочонки не без труда спустили к прибою, Катрин обнаружила в лодке десяток раздраженных пятнистых крабов.
– Это что за зоопарк?
– Зеленчаки. Вкусные, я их в прибое наловила, — доложила Рата.
– Тоже, часовой-чревоугодник, — пробурчала Катрин. — Ладно, Зеро на корабле ведро захватит. В него сложим, чтобы не подавить.
Тяжело нагруженная лодка ушла к "Квадро". Взмокший Жо сел на камни. Катрин принялась перевязывать косынку, стягивающие отросшие волосы. Рататоск походила вокруг и осторожно поинтересовалась:
– Леди, можно я наверх поднимусь? Вдруг что-то замечу?
– Лезь, — равнодушно сказала Катрин. — Только если сорвешься — сразу шею ломай. Лечить твои руки-ноги желающих нет.
– Я никогда не срывалась! — девчонка поудобнее перехватила топор и бросилась к скале.
– Стой! — рявкнула Катрин. — Железяку куда поволокла? Эта секира тяжелее тебя будет.
– А если там...
– Нож возьми, — Жо снял с ремня ножны.
Рата запихнула оружие за пазуху и поспешно запрыгала к обрыву. Лезла она ловко, цепляясь за что попало и не особенно выбирая маршрут.
– Шустрые на Редро дети, — с беспокойством сказал Жо.
Катрин, оказывается, тоже следила за подъемом:
– Дети у них как дети. Нормальное хулиганье. Это Ратка сумасшедшая — все её к выдающимся вертикалям влечет. Я ее с такой кручи стягивала — не поверишь. Видно, в их роду кого-то черный альпинист укусил.
Выгоревшая на солнце и ставшая чуть более медной, голова Раты мелькала уже где-то над скалами. Далеко от склона девчонка благоразумно не отходила.
Жо лег поудобнее:
– Кэт, когда мы найдем своих, и ты всерьез начнешь воспитывать близнецов, они будут ежедневно рыдать и страдать. Особенно, когда ты будешь уезжать. Боюсь, и твоим внукам предстоит счастливое, но трудное детство.
– Думаешь? Твоя мама уверена, что я насквозь пропитана солдафонством и хамством.
– Не без этого, но вы с ней безукоризненно дополняете друг друга.
– Мерси, — поблагодарила Катрин, щурясь на пронзительно голубое прохладное небо. –
Ты о чем хотел спросить, кадет?Жо поколебался:
– Рата… ну, она там, на Редро, — она не только невестой того здоровенного лорда была?
– Она была избранна лордом острова. Во всех смыслах этого слова.
Жо сморщился:
– Кэт, ну посмотри — она же совсем ребенок.
– Мы сексуальные извращения мертвецов обсуждать будем? Глупое занятие. Что было, то было. Мне и самой сначала было трудно поверить. У лорда Пайла еще две сожительницы имелось. Ничего так, девушки, взрослые и привлекательные. Какого хера он Ратку в покое не оставил, на будущее не приберег, понять трудно. Но, так или иначе, у девочки солидный постельный опыт. Для ее возраста, разумеется.
Жо сплюнул в волну.
– Не бери в голову, — посоветовала Катрин. – Лорд Пайл, пусть его спокойно рыбы доедают, девчонку физически не искалечил. Мозги, конечно, у нее порядком набекрень. Жизнь здесь такая. В северных землях девицы в пятнадцать лет, — невесты на выданье. Рата просто чуть раньше других овдовела.
– Да я знаю, — пробормотал Жо. – Ты нас хорошо подготовила. Но одно дело знать, другое — вот так увидеть… Собственно, мне о своей девственности стыдно как-то упоминать. Хорошо, хоть Ква помалкивает.
– Нашел о чем думать. Целомудрие вещь такая, — раз и нету ее. Потом еще и с грустью о ней вспоминать будешь. Нам бы до Глора быстрее добраться. Ну, что там лодка, возвращается?
Лодка уже отвалила от "Квадро".
– Ратка, спускайся! — позвала Катрин. — Крабы разбегутся.
Девчонка мгновенно появилась на склоне, заскакала вниз, рискованно ставя ноги, и небрежно хватаясь за скалу одной рукой.
– Поломается, — нервно сказал Жо. — Так нельзя. Она же не блоха, и не белка.
Катрин, уж было вставшая, рухнула обратно на камень, хлопнула себя по лбу и расхохоталась:
– Белка, — ну да! Как же я забыла?! Блин, в приличном университете училась, а в голове один ветер. Тьфу, как же это я? Рататоск, — ну, конечно!
– Ты что? — с некоторым испугом спросил Жо.
– Белка она. Скандинавская. Натуральная белка Рататоск [3] . Ты ведь тоже "Старшую Эдду" читал, и не помнишь ни фига. Ой, как же её угораздило?
Рата остановилась перед хохочущей госпожой, — губы девочки обиженно надулись.
3
Рататоск — персонаж скандинавских мифологических эпосов. Белка, живущая на стволе великого ясеня Иггдрасиля. Рататоск (Острые Зубы) снует по стволу от кроны до корней, её образ толкуется в мифе как "посредник" между небом и преисподней.
– Мы про белку говорили, — сквозь смех, выдавила из себя Катрин. — Ты про такого зверя слышала?
– Нет, — девчонка завертела головой. — Они здесь водятся? В море?
Жо, неодобрительно посмотрел на заржавшую с новой силой наставницу, и объяснил:
– Белка — лесной зверь. С хвостом. Симпатичный. И почему леди Катрин о нем вспомнила, — ума не приложу.
– Пусть зубы покажет, — прокудахтала Катрин.
Рататоск открыла рот и далеко вывалила розовый язычок, о чем ее, в общем-то, никто не просил. Зубы у нее были некрупные, но белые и вполне ровные. Действительно, отдаленно напоминающие оскал аккуратного грызуна.