Вернуться

Смуглая фигура, опрокинувшаяся на спину, даже не пытаясь закрыться.

— Чем мне сейчас рисковать? — неожиданно разумно прохрипел мужчина. — Я мертв. У меня ничего не осталось. Какой риск?

— Да, ты весьма бесславно издох, — согласилась Катрин. — Тогда о чем мы торгуемся?

— Позвольте мне дышать. День, два, хотя бы несколько часов. Я раб, я животное. Пусть меня истязают и мучат, я готов к любым унижениям. Поверьте, леди, я...

Катрин склонилась, взяла его за горло и прижала к палубе. Под пальцами лихорадочно колотился пульс. Никаких попыток вырваться смуглая мускулистая амеба не предприняла. Лишь смотрела умоляюще. Все то же красивое мужественное лицо, лишь царапин порядком прибавилось. Но он изменился — глаза стали мелкими. Только страх там и умещается. Остальные эмоции исчезли. Надо признать, их и было-то немного. Существовать жаждет, микроб.

Катрин брезгливо вытерла руку о рубашку:

— Значит, дышать? Минута за минутой? Думаешь, их будет много, тех минут?

— Сколько позволите, — страстно прошептал приговоренный. — Я постараюсь заслужить каждую секунду.

— Надоел ты мне, — пробормотала Катрин. — Иди, отключи этот идиотский контроль. За штурвалом тебе, даже в роли призрака-голландца, никогда не стоять.

* * *

Дальше двигаться при свете дня было нельзя. По мнению Квазимодо и Хенка, до города оставалось всего ничего. Решили проскочить мимо Каннута ночью. Квазимодо утверждал, что никаких мелей и препятствий, кроме встречных судов, на фарватере непосредственно у самого города не имеется.

"Квадро" двигался практически бесшумно. Только слегка плескала вода под острыми форштевнями. Двигатель работал безупречно. Катрин сидела на привычном месте, на корме, различала смутные фигуры у штурвала. Управлял катамараном Квазимодо и приданный ему в усиление Жо. Остальные расположились на носу, выполняя роль впередсмотрящих. Остальные — это Хенк и Эрго. О голозадом как о человеке Катрин уже давно не думала. В последние два дня всерьез поверила, что сломался и исчез смуглый самец. Появилась словоохотливая, — только спроси, — крупная инфузория. Опрометчиво в подобные вещи верить? Пока поводов сомневаться не возникало. Катамаран оказался напичкан техническими секретами, и бывший судовладелец с готовностью раскрывал их новым хозяевам. С такой готовностью, что трудно было сразу переварить такую уйму информации. Квазимодо был в восторге от того, что понял все возможности генуи. До Жо, наконец, дошло, как работает генератор. Сама Катрин обнаружила, что сдуру пользовалась на камбузе единственным баком с водой, не догадавшись, что существуют еще два. Бортовой компьютер — отдельная песня. Над кокпитом возник удобный тент, и рулевому больше не приходилось жариться на солнцепеке. Обнаружился второй пост управления в закрытой от ветра и солнца рубке. Там установили запасной штурвал. Сейчас внутри было душновато, но в будущем... Катрин опасалась загадывать. Амеба оказалась полезна. Даже трудно переоценить, насколько. Только вот поговорив с этим существом, жутко хотелось помыть руки. И отплеваться.

Катрин не замедлила сплюнуть в темноту. Погладила древко копья. Пусть боги эту ночь спокойной сделают. Проскочить Каннут, а там до моря уже никаких крупных поселений.

По левому борту возникла реденькая россыпь огней. Надо же, действительно люди живут. Совершенно от общества отвыкла. Лучше бы и не привыкать до самого Глора. Ох, далеко. Нет, людей избегать нельзя. Нужен запас продуктов. Рыбная ловля слишком много времени занимает. Еще неплохо бы численно экипаж пополнить...

Над ограждением кокпита появился смутно угадывающийся Квазимодо:

— Катрин, что-то мне не нравится. Слишком мало огней для Каннута. Не ошиблись мы местом? Хотя я холмы помню. Но Каннут большой город. Не меньше вашего Нью-Бриджа.

— Глаз есть? Подзорная труба есть? Бери и смотри. Уж точно не Санкт-Петербург и не Антверпен мы проходим. Чем еще помочь могу?

— Я про линзовую трубу совсем забыл, — пробормотал озабоченный Квазимодо и упрыгнул обратно к штурвалу.

Катрин не выдержала, пошла следом. Одноглазый, вооруженный оптикой, вглядывался в берег.

— Не понимаю, — крепостные стены вроде те же, но в остальном.... Нет, это Каннут, но какой-то не такой.

— Завтра рассмотришь при свете дня, — сказала Катрин. — Сейчас следи, чтобы нас какая-нибудь галера не протаранила. А в трубу дай Жо посмотреть. Он-то на экскурсию не пойдет.

— Здесь галеры не водятся, — пробормотал одноглазый, но подзорную трубу отдал. — Что ж такое? Неужели война так город изменила? Столько народу жило. Не может быть. Или у них смертный мор приключился? От одной войны город так не обезлюдит, — Квазимодо глянул на молодую женщину. — Как, Кэт, может город война совсем разорить? Я у вас по теле-визору такие ужасы видел.

— Ква, от городов, бывает, одна пыль и остается. Радиоактивная.

— Значит, Каннуту еще повезло? — бывший вор крепче взялся за штурвал. — Стены остались. Правда, стражи почти не видно. Раньше прилично охраняли. Ну, нас это не останавливало, — Квазимодо неожиданно улыбнулся. — Моя Теа здесь первый раз в люди вышла. Здесь разговаривать училась.

— Она разговаривать не умела? — поразился Жо, не отрываясь от окуляра подзорной трубы.

— С людьми, можно считать, нет, — одноглазый тихо засмеялся. — Люди — враги и ублюдки, это вам любая лиса скажет. А моя еще и наглядно доказать сможет.

— Не ври, она у тебя нормальная тетенька, — сказал Жо, протягивая подзорную трубу Катрин.

— Сам смотри. Тебе в первый раз. Меня только Глор интересует, — пробормотала Катрин, глядя поверх редких городских огней. Где-то далеко-далеко за ними, на другом континенте, таился любимый север.

...Проплыли в отдалении темные каменные стены. Пахнуло дымком и гарью. Завоеванные и разграбленные города везде воняют одинаково. "Квадро" серым призраком скользил мимо бывшего города. Катрин отвернулась, туже повязала косынку на голове. Война, черт бы ее побрал. Катится, прыгает по долинам и по взгорьям, спрятаться от нее негде. А если и Глор сейчас кто-то штурмует или осаждает? Они там сейчас одни. Беспомощные, отягощенные детишками. Фло совершенно, совершенно не готова к такому повороту. Может быть, лиска сориентируется. Да полно — в Глоре ли они? Одни судорожные догадки...

Катамаран замаскировали километрах в шести ниже города. Место называлось Навьими Камнями. Заросший берег с десятками крошечных гаваней, скрытых высоченным тростником. В старые, добрые зажиточные времена здесь прятались контрабандисты и прочие скромные личности, не желавшие встречи с городской стражей. Закрепляя маскировочную сеть, Катрин слышала, как Жо интересуется у одноглазого насчет нав, давших названия здешнему берегу. Квазимодо ответил, что нав, насколько ему известно, здесь сроду не было, а назвали местечко так, потому что случайные людишки пропадали здесь бесследно, как будто речными девами утопленные. Спокойное место, надежное.

Отплыв на челноке, Катрин вместе с одноглазым придирчиво осмотрела стоянку. "Квадро" превратился в еще одно дерево, заросшее цепкими лианами. В рассветном сумраке катамаран совершенно растворился на фоне прибрежного пейзажа. Чертовски хороший камуфляж придумали родственнички голозадого.

— Ква, не задерживайтесь, — сказала Катрин, гребя к берегу.

— Не сомневайся, — бывший вор позволил себе перейти на дружеский тон. — Я понимаю, главное — время. Провизия, одежда. Лодку поменяем, и назад. К вечеру дальше пойдем, я обещаю.

— Может, без тряпок обойдемся? — с досадой пробормотала Катрин. — Залатаем то, что есть, подштопаем...

— Кэт, до Глора далеко. Переговоры вести или торговаться, когда оборванцем выглядишь, — напрасно время тратить. Ты же понимаешь. Не торопи — здесь половину дня потеряем, дальше месяц выиграем. В Каннуте рынков полно, мы с Хенком их знаем. Война, не война, за серебро всё достать можно.

— Ладно, идите. Ты лучше знаешь. Только не вздумайте нынешнее пиво с прежним сравнивать.

Квазимодо вдох печальный сдержал и даже не глянул как на бабу бестолковую, бессмысленно сварливую.