Верный рыцарь, или Ужин в городе миллионеров
Шрифт:
– Макс! Это не так! Я… я…
– Проехали! Все – так.
Я провела рукой по лбу.
– Ты на меня просто не дави. Ладно, Макс? А то я ни в чем не разберусь. Эта ситуация сводит меня с ума. Дай мне время. Пожалуйста!
– Я? Давлю? – В голосе Макса звучало удивление. – Может, ты меня с кем-то спутала? Я что, похож на насильника или деспота?
– Я не то хотела сказать.
– Я все понял, – с расстановкой сказал Макс. – Вопрос исчерпан, и тема закрыта. Я больше никогда не стану на тебя давить или пользоваться ситуацией. Если ты так считаешь.
Макс ушел в другую комнату.
Я поняла, что мне временно нужно выкинуть свои терзания из головы и сосредоточиться на предстоящей поездке. Я сделала бутерброды, налила горячий чай в термос.
– Макс! – крикнула я. – Ты чай сладкий любишь или не очень?
– Я в ванной. Не кричи.
Я подошла к двери и повторила вопрос.
– Мне все равно, какой чай. Делай такой, какой нравится тебе.
– Ладно. Договорились.
Макс вышел из ванной голый, только вокруг его бедер было обмотано полотенце. Я старалась не смотреть на его тело: мне хотелось подойти и провести рукой по его груди, прижаться к спине… Я сглотнула и перевела взгляд на окно.
– Уф! Хороший душ. – Он помотал головой и брызги разлетелись по кухне.
– Осторожней!
– Понял. – И он подмигнул мне. – Будем осторожными и аккуратными. М-мм… какие бутерброды. – Он взял один и откусил. – М-м…
– Макс! Положи обратно.
– Я голодным не поеду.
– Это ультиматум?
– Почти.
– Ладно. Ешь. – Я махнула рукой. – Может, тебе и кофе еще сделать?
– Не помешает. Напои на дорожку. Будь другом. – Мне показалось, что последние слова Макс произнес с явной издевкой.
Дорога была прекрасной. Мы ехали по платной автостраде класса «А», заплатив дорожный налог, и машина мягко скользила по шоссе, разогнались до ста тридцати.
– Хорошо едем! – сказала я.
– Ага! – откликнулся Макс. Он был задумчивым и сосредоточенным. Смотрел на дорогу и молчал.
– Ты на меня обиделся?
– Ничуть. За что обижаться-то?
– Ну так.
– На обиженных воду возят. Знаешь такую поговорку?
– Слышала.
– Так что не парься. Я думаю, как лучше построить разговор с Олесей. Захочет ли она говорить с нами. Она могла все взвесить и прийти к мысли, что ей лучше отказаться от общения с нами. И такое возможно.
– Будем надеяться, что этого не произойдет.
– А нам ничего больше и не остается.
В Париж мы приехали уже ближе к вечеру. Один раз мы останавливались и ели бутерброды, запивая их чаем из термоса. Но, въехав в город, я поняла, что голодна.
– Я хочу есть.
– Я и сам собирался предложить тебе что-то в этом роде, – откликнулся Макс.
В кафе, куда мы зашли перекусить, народу хватало. Сев за свободный столик, мы заказали лягушачьи лапки и луковый суп. Макс дозвонился до Олеси и кратко переговорил с ней.
– Пока новости хорошие, – сообщил он. – Она у себя и ждет нас. Но нам нужно поторапливаться, если мы хотим застать ее дома. Как я понял, вечером она уйдет на какое-то мероприятие.
Олеся жила в десятом округе, на улице Фобур-Сент-Мартен. Припарковав машину рядом с домом, мы вышли, и
Макс приобнял меня за плечи.– Держись спокойно. Это самое главное.
Я неопределенно кивнула.
Олеся Воронина жила не одна, а с компаньонкой. Дверь нам открыла блондинка в одном бикини. Окинув нас взглядом, она спросила:
– Вы к кому?
– К Ворониной Олесе.
– Ворона! К тебе!
– Сейчас! – услышали мы. – Одну минуту. Сейчас!
– Она в ванной, – невозмутимо ответила блондинка. – Проходите на кухню. Я – Кира! Вас-то как зовут?
– Макс.
– Вероника.
Она кивнула нам и прошествовала вперед, покачивая бедрами. Макс скорчил шутливую гримаску и пошел за ней. Я – за ним. Меня почему-то одолели дурные предчувствия. Захотелось развернуться и уехать обратно, в Канны.
В маленькой кухне на плите варился суп. Мы сели на высокие барные стулья за узкой стойкой.
– Кофе? – спросила Кира.
– Можно, – ответил за нас Макс.
– Кто тут спрашивает кофе? – раздалось сзади.
– Я! – Макс резко развернулся.
– Максик! – взвизгнула черноволосая девушка в коротком халатике. – Привет!
Она кинулась к нему и повисла на шее.
– Максюня! Ты почти не изменился.
– Ты, Леся, тоже. Все так же цветешь и пахнешь парижскими дождями и туманами.
– Как? – Уперла она руки в бока. – Это я-то не изменилась? Раньше я бегала по кастингам, а сейчас у меня сессия с ведущими фирмами. А ты говоришь: не изменилась! Ну и комплимент у тебя – наоборот.
– Пардон, Леся! Тогда я пас. Ты у нас теперь восходящая звезда парижских подиумов. А я еще этого не понял! Прости меня.
– Ну не совсем! – надула губы Олеся.
Она села к Максу на колени и обхватила его руками за шею. Она все делала так, словно меня не существовало. Очевидно, они с Максом были старыми друзьями.
– Ничего, Максик! – Она погладила его по щеке. – Скоро поймешь. Скоро я буду в полном шоколаде. Обещаю тебе.
– Не сомневаюсь. Ты девочка упорная и трудолюбивая. А главное – красивая. С изюминкой. Наши красавицы всегда в цене.
Я ощутила укол ревности. Даже не укол, а было такое чувство, что где-то в области груди меня проткнули шилом. Я закусила губу.
– Кажется, нам обещали кофе.
Олеся перевела на меня взгляд, в котором явственно читалось: «А это кто еще такая?»
– Это Вероника. Моя знакомая, – представил меня Макс. – Я тебе говорил о ней.
– Да… говорил… – процедила Олеся. Она окинула меня пронзительным взглядом с головы до ног. И оценила меня по своей шкале. На ее лице появилось странное выражение: смесь легкого презрения с раздражением.
– И что, Максик? – сказала она высоким голосом. – Ты приехал меня проведать или как?
– Все вместе, Лесь! А кстати, Вероника верно сказала: где кофе?
Олеся встала с колен Макса и быстро приготовила кофе. Мне она подала чашку, скорчив такую физиономию, что глоток кофе должен был непременно застрять в моем горле.
– А ты, Кир!
Она покачала головой.
– Ладно, я пойду собираться, – сказала Кира, скрестив руки на груди. – Ты не забыла, что у нас в десять вечеринка в клубе «Три короны». Там будут нужные люди, и мы не должны опаздывать.