Верона. Часть III

Затрещали рации. Послышалась итальянская речь. Машина, стоящая за нами, была нашим сопровождением. Мы отъехали от здания аэропорта. «Мерседес» Адама все еще был припаркован поодаль от входа.

Мне протянули айпад и показали фото Адама на нем он был с Мэй на какой-то вечеринке.

– Вы встречали эту женщину? – неожиданно спросил Андрей, парень из Беларуси.

– Это Мэй, его девушка.

– Где и когда вы ее видели?

Я назвала примерное число и этаж в башне «Меркурий-Сити», где располагались апартаменты Адама.

– Это Файлин, пропавший в Бангкоке год назад инструктор по спортивному питанию. Господин Ландау нанял ее для консультации и по неподтвержденным данным обманом увез в Россию.

Я ахнула и сжала руку Софы. Она тут же похлопала меня по плечу, давая понять, что мы все уладим.

Когда я отошла от шока, в памяти возник облик Мэй.

– Она не была похожа на пленницу. Обнимала его, ухаживала. Она даже уходила одна на встречу с подругой.

– Плен бывает разным, например, как в этом случае – психологическим. Он мог подчинить девушку. Угрожать расправой над ее родными. Да что угодно. До переезда в Италию я работал следователем, так что с таким сталкиваюсь не впервой.

– Он сказал, что отправил ее в Нью-Йорк, – вспомнила я наш разговор в самолете.

– Файлин разыскивается компанией, на которую работала. Она из бедной семьи, очевидно, что у родных нет денег на частное расследование. Девушка все еще числится во всех базах без вести пропавших, а это значит, что она ни разу не дала о себе знать после похищения.

– Откуда эта фотография? – спросила Софа.

– Она сделана в Бангкоке год назад за две недели до ее исчезновения. Насколько я понимаю, это не первый случай, в котором замешан Ландау.

– Похищения и насильственное удержание, – Софа отвернулась к окну. С минуту она, нахмурившись, что-то обдумывала, а потом спросила: – Вы ведь отчитываетесь перед нанимателем?

Андрей кивнул. А вот я не сразу поняла, что речь идет о моем муже.

– Предоставьте ему информацию о пропавшей девушке. Куда вы нас сейчас везете?

Андрей назвал гостиницу. Софа потребовала разъяснить, какие меры предпримет агентство по нашей безопасности, и он начал вкратце излагать план действий. Дальнейший разговор я помню размыто. После информации о Мэй, точнее о Файлин, я уже не могла адекватно мыслить и готова была развернуть кортеж обратно в аэропорт. Софа постукивала меня по руке, как бы успокаивая, но я видела, что она что-то судорожно обдумывает. Вся эта ситуация ее тоже пугала, и в этот момент я подумала, как хорошо, что со мной именно она, а не Анна, – что бы мы с ней делали в Италии? Две курицы-наседки, у которых эмоций больше, чем мозговых клеток. Софа совершенно другая. Среди нашей троицы она командир и предводитель. Рядом с ней мне не так страшно.

Аристарх

Пока плелся по пробкам в качалку и проклинал себя за то, что не пересел на байк, трепался с Драконом на громкой связи. Он заверил меня, что Верону встретят и отвезут в отель. Я потребовал постоянного присутствия минимум троих телохов и дал четкие инструкции по сопровождению. Главное было донести до кореша мысль, что Ландау – хитрый лис и даже его отъезд в Россию не будет означать, что моя малышка в безопасности. В дороге перекинул аванс по реквизитам, которые выслал Дракон, и дело завертелось.

– А что там с телефоном Бизона? Ты пробил его последнее местонахождение?

– Да! Забыл сказать. Последняя точка приема была между Щекинским водохранилищем и городом Советск Тульской области.

– Бизон в такую даль бы не поехал, – уверяю я кореша. – А когда был последний сигнал?

– За сутки до того как мы начали его искать. Я просмотрел приметы неопознанных, среди мертвяков его тоже нет. Проверил даже ближайшие области.

– Придется тащить людей в этот Советск и осматриваться. Это единственная ниточка. Можешь организовать поиск?

– Люди не проблема, но вот Демон денег на поиск не даст, ты же знаешь.

Перед глазами всплывает лицо Алены. Бизон – часть семьи, и никуда мне от этого не деться. Мать Бизона бьется в истерике. Видать, тоже чует беду.

– Да плевать я хотел на Демона! Я сам забашляю.

– Заметано. Сегодня же кину клич, может, даже кто-то из клубных подтянется.

– Хорошо бы. Ты спроси у Коляна, в какой одежде и обуви был Бизон в день исчезновения.

– Лады. Так ты завтра нарисуешься?

– Да, позвоню утром, как глаза продеру.

Только закончил разговор, как на мобилу приходит первый отчет от итальяшек. Читаю и чувствую, как по телу пробегает мерзопакостная дрожь. Твою ж мать! Адам Ландау обвиняется в похищении тайской девушки!

Нормальный мужик так вести себя не будет. У него явные проблемы с психикой. Верона как-то сказала, что у него боязнь прикосновений. Возможно, гаптофобия у него возникла в подростковом возрасте, а причин может быть множество – от насилия до боязни и стеснения собственной эрекции в период полового созревания.

Первая мысль мелькнула о том, что нужно все послать на хрен и лететь в Италию. Но потом я рассудил: что даст мой приезд? Ландау сменит тактику и нанесет удар с другой стороны. Его ресурсы в сотни раз превышают мои. Только основной его бизнес по оценкам экспертов зашкаливает за сотню миллионов баксов. Если он задастся целью меня сделать, особых проблем на пути не встретит и обдерет как липку. Открытую войну мне не выиграть. Нужно действовать продуманно.

Паркуюсь на стоянке, не успеваю выйти, как снова звонок. Смотрю на определившийся номер: это мать.

– Сынок, можешь подъехать ко мне на работу?

– Во сколько? – уточняю я, но уже понимаю, что не поеду.

– Чем раньше, тем лучше.

– Что-то срочное?

– Да. Поэтому и звоню.

Ее тон мне не нравится – говорит скованно, даже с опаской. Обычно она трещит минут пять о новостях из жизни брата и отца, а тут сразу вопрос в лоб.

– Как освобожусь, наберу. Ты до какого времени будешь в академии?

– Дождусь тебя, только потом поеду домой.

– Ма, что случилось?

– Давай не по телефону…

– Намекни хотя бы! – она знает, я не отстану.

– Много лет назад я приняла неверное решение, и теперь придется за это расплачиваться.

– Дело семейное?

– Сугубо семейное.

С облегчением выдыхаю. Главное, что все здоровы, с остальным как-то справимся.

– Лады, ма, я постараюсь вырваться к тебе через пару часов. Ты не нервничай. Разберемся. Лекарства пьешь?

– Пью, – еле слышно отзывается мать, и я понимаю, что она плачет.