Вероника Марс

Она развернулась к выходу, спеша убраться отсюда. В этот момент открылась входная дверь. Вероника остановилась как вкопанная, и все внутри перевернулось.

В комнату вошел Таннер, весь пропотевший, в майке и спортивных шортах.

– Вероника, – развязывая шнурки на кроссовках, он поднял на нее удивленный взгляд. – Чем обязан?

– Что… Я… – с открытым ртом Вероника уставилась на него, не зная, что и думать. Краешком глаза она заметила, как насторожилась Лиэнн. Сначала она решила, что мать непременно что-нибудь ей скажет. Может, выставит из дома, может, просто посмеется над ней. Но Лиэнн просто пересекла просторную гостиную и встала перед Таннером. Даже в одних носках она была выше его на несколько сантиметров.

– Что, черт возьми, происходит, Таннер? – спросила она растерянно. – На Ли Джексона только что напали около «Гранда». Вероника решила…

– На Ли напали?

Или Таннер Скотт был первоклассным актером, или Вероника ошиблась на его счет. Сначала растерянность, а потом ужас изобразились на его лице. Он повернулся к Веронике.

– Кто на него напал?

– Пока неизвестно, – осторожно начала Вероника. – Кто-то ударил его со спины. Он жив, но в тяжелом состоянии.

– И деньги на выкуп пропали, – добавила Лиэнн.

Таннер выпучил глаза, и взгляд его безумно заметался по сторонам.

– О боже.

– Я так рада, что ты вернулся, – по лицу Лиэнн потекли слезы. – Я просто рада, что ты вернулся.

Вероника хотела что-то сказать, но услышала слабый шум из коридора у спален. Шаркая, в комнату вышел Хантер с взлохмаченными песочно-светлыми волосами и остановился в дверях.

– Что такое? Почему все кричат?

Лиэнн подошла и сгребла его в охапку, а Таннер с шокированным видом опустился в кресло. Вероника, не понимая, что происходит, стояла на месте, чувствуя странную тяжесть в теле.

Словно сквозь сон она услышала звук входящего смс. Она вынула телефон из кармана и посмотрела на экран. Сообщение было от Мак.

Таннер, Дельта 1792, рейс на Бермуды, завтра, 6 утра.

И только оторвав взгляд от телефона, Вероника кое-что заметила. Таннер сидел, потирая колени и нервно уставившись в огонь. Лиэнн стояла в дверях, прижимая к груди Хантера, и плакала. А на полу под журнальным столиком лежал закатившийся туда еще утром одинокий маракас, раскрашенный яркими красными и зелеными красками.

Стремительным шагом Вероника пересекла комнату и подобрала маракас с пола. Он тут же загремел в ее руках. Маракас был тяжелее, чем казался на вид, и был сделан из прочного твердого дерева. Вероника занесла его над головой и ударила им об угол камина.

С сочным треском инструмент раскололся от контакта с камнем. И мелкие, сухие, безобидные фасолины просыпались на незапятнанный ковер.

Точно такие же, какие просыпались у тела Ли Джексона рядом с отелем «Нептун-Гранд».

Глава 35

– В десятый раз вам повторяю, я не нападал на Шепа.

Был поздний вечер вторника, и Вероника наблюдала за допросом Таннера в одностороннее зеркало. Лэмб не хотел ее здесь видеть и даже грозился задержать за препятствие правосудию, и кому какое дело, что она лично преподнесла ему подозреваемого. Ей пришлось звонить Петре Ландрос и напоминать, что 600 тысяч по-прежнему отсутствуют – те самые 600 тысяч, которые частично были взяты из кармана Коммерческой палаты Нептуна.

– Вы думаете, Лэмб вернет вам эти деньги? – спросила Вероника.

Через двадцать минут помощник шерифа с непроницаемым лицом показал ей, где можно оставить верхнюю одежду. Вероника понимала, что Петре пришлось позвонить Лэмбу и намекнуть ему, что под угрозой может оказаться финансирование его предвыборной кампании. Главное, что это сработало. Веронике просто нужно было услышать, что скажет в свое оправдание Таннер Скотт.

Таннер Скотт сидел напротив Лэмба, положив руки на стол. Рядом с ним Клифф МакКормак делал заметки в своем линованном блокноте.

– Хорошо, да, мы работали вместе, – Таннер с его протяжным среднезападным акцентом говорил на полтона выше обычного. Он явно нервничал. – Точнее, я работал на него. Все это было его идеей. Я уже очень давно вышел из игры, завязал и жил честно. Но тут появляется Шеп…

– Имеется в виду Дуэйн Шепард? Потерпевший?

– Да. Он нашел меня в Тусоне. До этого я не видел его восемь лет. Раньше мы были партнерами.

В этот момент Клифф наклонился к Таннеру и что-то ему прошептал, но тот помотал головой.

– Нет, правда, я сознаюсь во всем, в чем я действительно виновен. Но богом клянусь, меня даже близко не было около того отеля. Я ничего не делал с маракасой, – он так и сказал – «маракаса», в женском роде.

– Раньше мы проворачивали вместе разные дела, пока я не бросил пить. Девять лет назад меня поймали, и я сел в тюрьму. Это мне вправило мозги. Я завязал и привел жизнь в порядок. Когда я вышел из тюрьмы, Шепард как раз загремел. После этого мы потеряли контакт. В следующий раз я увидел его только на прошлой неделе.

Вероника уже несколько раз за этот вечер общалась по телефону с Мак, так что могла мысленно дорисовать те фрагменты истории, о которых Таннер умалчивал. О его махинациях с поддельными чеками она уже знала. А вот судимости Шепарда были куда интереснее. В девяностых он полгода отсидел за продажу спортивных коллекционных подделок в Сакраменто, в частности, футбольного мяча с фальшивым автографом самого О. Джей Симпсона, и это на самой волне процесса над футболистом. Несколько лет спустя он снова попался, на этот раз за подделку лотерейных билетов в Денвере. Последний срок, который пересекался по времени со сроком Таннера, он получил за кражу личности и мошенничество с кредитными картами. Он получил пять лет в федеральной тюрьме за то, что исчерпал кредит нескольких десятков счетов, доступ к которым получил через украденные номера социальной безопасности.

Двое никогда не попадались на одном и том же преступлении, но Вероника готова была поспорить, что они долгое время периодически работали вместе. Мак копнула глубже и нашла заявления о мошенничестве из Рино, Фресно и Феникса, когда потерпевшим не удалось доказать даже сам факт мошенничества. Шесть девушек уверяли, что их наняло «модельное агентство» и потребовало с них взносы на портфолио, а когда они вернулись в агентство снова, его уже не существовало. Несколько светских львиц говорили, что познакомились с «очаровательным братом Дензела Вашингтона» и дали ему в долг огромные суммы денег. Пожилая пара, купившая плавучий дом у «тощего коротышки с голубыми глазами», только чтобы узнать, что подписаны были подложные документы. Вероника знала, что, по статистике, жертвы мошенничества чаще всего не заявляют в полицию – потому что им стыдно, что они попались на эту удочку, стыдно, что попали в ситуацию, которая выставит напоказ их алчность и скупость. Можно было смело предположить, что на каждое официальное заявление придется еще жертв шесть, которые предпочли промолчать.