Версаль под хохлому

Первым желанием матери было поехать к Сухановой и выложить ей правду про ушлую доченьку, рассказать об украденных из квартиры деньгах и драгоценностях.

Но Вадик попросил:

– Мама, не надо. Я ее любил, не стоит устраивать скандал. Теперь я знаю, кто такая Света, больше не приближусь к ней. Давай будем интеллигентны. Бабушкино золото не вернется, а у нас на душе останется мерзкий осадок.

Алиса учла мнение сына. Вадик очень умный человек, талантливый, даже гениальный, с тонкой душой. Он прав, нельзя становиться на одну доску с воровкой. Начнешь жаловаться Нике на ее дочь, и получится, Вадик со Светой из одной стаи. Хорошо, что Светлана показала свое истинное лицо во время поездки в Питер, мальчик избежал больших неприятностей – мог ведь и жениться на хабалке.

Был еще один момент. Слова Светланы «мужчина обязан содержать женщину» сильно задели Вадима, и он впервые устроился на работу – стал вести занятия по каллиграфии. Желающих овладеть искусством рисования букв по всем правилам оказалось немного, в карманы парня в конце месяца попадала совсем небольшая сумма, и он ее тратил исключительно на себя. Но ведь Вадик стал самостоятельным, начал работать!

Правда, опять, в отличие от подавляющего большинства родителей, Алиса не обрадовалась желанию сына встать на ноги. Она хотела, чтобы он занимался исключительно творчеством, а не пахал ради заработка. Больше всего Ремнева опасалась, что Вадик соблазнится суетой окружающего мира, возжелает машину, квартиру, модную одежду, икру на белом хлебе с маслом и распылит свои великие способности, не создаст нетленное произведение, а будет малевать собачат-котят-толстеньких младенцев в тазиках на потребу маловзыскательной публике. Кому многое дано – с того многое спрашивается. Имя Вадима, по мнению матери, должно было стоять в истории живописи рядом с Леонардо да Винчи. А разве можно представить себе великого итальянца, малюющим коврики с русалками?

Какое-то время Ремневы жили тихо. Вадик не давал повода для беспокойства, и Алиса расслабилась. Художница не принадлежит к тому типу мамаш, которые роются в вещах сыновей, чтобы узнать, с кем он проводит свободное время. Более того, Алиса никогда не входила в комнату сына без стука, а в его отсутствие вообще туда не заглядывала. Вадим знал о деликатности мамы и был абсолютно уверен, что она не станет ворошить бумаги на его столе, и ничего не прятал.

Но, очевидно, дьявол очень хотел поссорить Ремневых, он толкнул Алису под руку в тот момент, когда она острой бритвой чинила простой карандаш. Кровь из пореза потекла неожиданно обильно, и Ремнева бросилась к аптечке. Но не нашла там перекись водорода. Тут же вспомнила, что вечером Вадим пожаловался на стертую ногу, и подумала: наверное, мальчик унес ее в свою спальню. Она вошла туда и увидела бутылочку на столе. Когда палец был тщательно обработан и заклеен пластырем, решила отнести ее назад. Вероятно, раствор еще понадобится Вадику вечером, раз он не вернул его в аптечку.

Алиса поставила пузырек на столешницу и вдруг увидела листы бумаги, исписанные неизвестным ей почерком. Впервые в жизни Ремнева проявила любопытство и прочитала чужое послание. Дословно Алиса письмо не запомнила, но основная мысль была проста: Вероника Суханова, а именно ее подпись стояла в самом низу, в связи с болезнью дочери просила ректора института дать ей возможность сдать зимнюю сессию не со всеми студентами, а через месяц. Но самое неприятное заключалось в том, что вариантов записки было несколько. Матери стало понятно: Вадим пытался поточнее скопировать почерк Вероники, тщательно прорабатывал мельчайшие детали.

Сказать, что Алиса была удивлена, это не сказать ничего.

Когда сын вернулся домой, его ожидал сюрприз – всегда корректно вежливая мать налетела на Вадика как фурия. И молодой человек честно ответил на все ее вопросы.

Да, он опять вместе со Светой. Да, легко может писать любым почерком, он же талантливый каллиграф и художник. Да, Потемкина попросила составить от имени своей матери письмо – у нее дома тяжелая обстановка, девушка из-за скандалов родителей запустила занятия. Да, он любит Свету, хочет на ней жениться и просит маму не мешать их счастью.

Побеседовав с Вадиком, Алиса бросилась звонить Нике. Суханова не скрыла изумления, услышав голос давнишней подруги, а Ремнева, которая решила во что бы то ни стало защитить своего глупого детеныша, закричала в трубку:

– Прикажи своей дочери немедленно разорвать отношения с моим сыном! Вадик ей не пара!

– Наши дети знакомы? – недоуменно спросила Вероника.

– А ты не знала? – еще сильней разозлилась Алиса. – Они учатся в одном институте, Светлана бывала в нашем доме и украла драгоценности моей матери, наши деньги, а потом обокрала Вадима в Питере!

Выпалив обвинение, Ремнева испугалась. Сейчас Ника разгневается и швырнет трубку. Или заявит: «Кто видел, как моя любимая дочь шарила в твоем комоде? Ты клеветница!» И что тогда ответить?

Но некогда близкая подруга предложила:

– Давай встретимся и поговорим без нервов.

Свидание состоялось в отдельном кабинете дорогого ресторана. У Ники не было проблем с деньгами, поэтому она позвала Алису в элитное заведение. Выглядела владелица преуспевающей фирмы потрясающе, от нее пахло эксклюзивным парфюмом, нарочито скромная одежда и вызывающе шикарная сумка стоили немалых денег, что поняла даже наивная в вопросах гламура Ремнева. Можно было позавидовать финансовому положению Сухановой, но в процессе беседы у Алисы возникло чувство щемящей жалости.

Ника была предельно откровенна и призналась: она не знает, что делать с дочкой. Еще учась в школе, девочка попала в неподходящую компанию, и понеслось – сигареты, выпивка, мальчики. К сожалению, занятые бизнесом родители не сразу поняли, что происходит, а когда опомнились, было поздно – у Светы обнаружили беременность и венерическое заболевание.

Ника отправила дочь в Англию, испугавшись, что в России не сделают аборт на четвертом месяце. А когда Света вернулась домой, наняла ей гувернантку, Агнессу.

Уж как школьница ненавидела бонну! Сколько говорила ей гадостей! Но та не реагировала на хамство и ходила за подопечной тенью. Светлана не имела возможности встречаться со старыми дружками и вроде взялась за ум.

Прошло время. Девочка окончила школу, поступила в институт. И вдруг однажды, накануне первой зимней сессии Светы, гувернантка поскользнулась в ванной, упала, сломала позвоночник и попала в больницу в состоянии комы. Светлана переживала из-за несчастья, постоянно бегала к Агнессе в клинику, спрашивала у врачей, придет ли она в себя, и долго рыдала, когда больная, так и не очнувшись, умерла.

Родственников у бонны не было, хоронить ее пришлось Нике. Когда Виктор с женой приехали забирать тело, лечащий врач им сказал:

– Обратите внимание на дочь.

– А что с ней? – вздрогнул отец, отлично знавший о поведенческих проблемах наследницы.

– У меня только предположения, – замялся эскулап, – доказательств никаких нет, но думаю, Агнессу сильно толкнули, она не сама упала. Светлана сюда каждый день приезжала, но в палату к гувернантке не шла, неслась ко мне, с порога спрашивала: «Она очнулась? Уже разговаривает? Нет? А сможет потом с людьми общаться?» Невооруженным глазом было видно, как девушка нервничает, с напряжением ждет ответа и успокаивается, услышав: «Больная пока в коме».

Ника схватила мужа за руку, Виктор, стараясь казаться спокойным, произнес:

– Дочь беспокоилась о своей няне, она ее любила. Для нас ваши слова оскорбительны. Надеюсь, вы не вызвали милицию? В противном случае мы засудим вас за клевету.

– Смерть Агнессы считается следствием бытовой травмы, – вздохнул врач, – у милиции вопросов не возникло. Но я вам по-дружески советую: отведите Светлану к психологу. Если она поймет, что преступление может остаться безнаказанным, то непременно совершит новое противозаконное деяние.