Вершины держат небо

– На класс старше. Только она такая же девственница, как я – китайский император.

– С чего ты взял?

– В тот день, когда маму убили, ее тоже чеченцы взяли в оборот. Прямо в учительской, на столе завуча… Только маму казнили, потому что она жутко кричала на них и материлась, а девчонке школьную тряпку в рот запихали, чтобы кричать не могла, она только извивалась, как уж… После этого она умом маленько тронулась, хотя учитель, по-моему, и ее наркотиками старался подлечить. К наркоте приохотил, но в себя окончательно она так и не пришла.

– Я это понял.

– Все ей кажется, что она нетронутая, как Мария Богородица, или там Орлеанская дева – мы по истории учили… И ее главная задача в жизни – родить сына, который победит чеченцев и спасет мир. Ко всем она в пещере пристает, и мне уже надоела хуже горькой редьки. Но куда от нее денешься?

– Не гоните ее?

– Жалеем…

Так они добрались до места, где дорога раздваивалась.

– Учитель велел проводить до этого места, – сказал мальчик.

– Ладно, Сергей. Спасибо, – Петрашевский по-взрослому пожал ему руку.

– Дальше направо пойдете.

– Далеко?

– Так, как мы шли – часа два.

– А там что?

– Там наверху – место, откуда спустился ваш брат. Много дорожек пересекается. Походите по ним, поищите. Может, и найдете его. А потом возвращайтесь. Батя сказал – мы вас ждем.

Вроде распростились, но парень медлил, не уходил.

– Что еще, Сергей? – спросил разведчик.

– …Хочу попросить у вас одну вещь, – выдавил наконец Сережа, нервно нажимая и отпуская кнопку фонарика, словно сигналил кому-то.

– Со мной, что ли, хочешь? – спросил Петрашевский. – Наверх подняться, на волю?

– Нет, наверху мне делать нечего, – грустно произнес подросток. – Пропаду я там один, без бати и ребят.

– Так что же ты хочешь?

– Дяденька, у вас дозы не найдется?

– Не употребляю.

– Я вам заплачу, у меня загашник есть, или отработаю, как хотите, – словно в горячке зашептал Сергей.

В свете крохотного фонарика он выглядел так жалко, что Петрашевский первый раз в жизни пожалел, что у него нет при себе наркотика, хотя бы самого завалящего, хотя изъятое у наркокурьеров зелье проходило через его руки килограммами.

Он долго следил за худой, не по годам сутулой фигурой мальчика, пока та скрылась за ближайшим поворотом подземного рукава.

Тоже еще проблема – наркотики. Особенно здесь, в Чечне. Недаром генерал Матейченков уделяет ей столь пристальное внимание.

* * *

Оставшись в одиночестве, Петрашевский двинулся вперед. Ну, что ж. Можно подвести первые итоги пребывания в подземном лабиринте. Подземный госпиталь и склад оружия и боеприпасов чеченцев, а также парочка ходов, не обозначенных на старой карте подземного Грозного.

Нужна для этого, правда, самая малая малость – выйти отсюда живым и невредимым. Генерал Матейченков рассказывал, что Лев Толстой, когда строил в письмах приятелям какие-нибудь проекты либо планы на будущее, всегда непременно делал приписку: ЕБЖ. Что означало: Если Буду Жив…

Когда Петрашевский спустился под землю, его поражало, что подземные ходы пустынны. Теперь же он понял, что так оно и должно быть. В конце концов, эти кротовьи норы – не улицы, на которых должно быть полно народу.

Да ведь теперь и в Грозном, если на то пошло, народу на улицах не больше, чем здесь…

К существованию в подземном городе он успел уже приспособиться. Шел, больше полагаясь на интуицию, без крайней необходимости фонарик не включал. Легенда о пропавшем брате, которую они разработали вместе с генералом, оказалась жизнеспособной – по крайней мере, подозрительный главарь наркоманов не обнаружил в рассказе Николая Константиновича никаких изъянов.

…Шаги навстречу он расслышал издалека – подземная тишина очень чуткая. А может, и нервы были по-особому напряжены. Нужно было принимать решение – быстренько ретироваться, спрятаться в какой-нибудь из многочисленных боковых рукавов, или идти навстречу.

Разведчик остановился на последнем варианте – он уже успел убедиться, что спонтанные встречи под землей иногда приводят к неплохим результатам.

Человек шагал как-то неуверенно – то ли пьян был, то ли нес тяжелый груз. Однако фонариком он не пользовался – видимо, дорогу знал хорошо.

Когда расстояние между ними сократилось до нескольких шагов, человек, идущий навстречу, неожиданно остановился.

– Ты кто? – спросил он.

– Человек.

– Сам вижу, что не козел. Хотя, гм, и не уверен в этом. Я спрашиваю, с какой ты планеты?

– Земля.

– Так ты землянин?

– Да.

– И у вас есть подземные города?

– Как видишь.

– Ни черта я не вижу.

Разведчик осветил фонариком говорившего. Это был здоровенный мужик с сивой бородой и всклокоченными волосами, явно русского, а не инопланетного происхождения, что изобличал и его говор.

– Ты что, в бабье царство намылился? – спросил мужик.

– А что это за царство?

– Не знаешь – и не знай, целее будешь, – махнул рукой бородатый. – Там охрана такая – мигом по стенке размажут, и охнуть не успеешь. Понял?

– Ничего не понял.

– Лучше объясни мне, мил-человек, почему ваши подземные города такие примитивные?

– Так ты не землянин?

– Нет.

– А откуда ты?

– С Альфы Центавра, – с важностью ответил мужик.

«Точно, свихнулся, – подумал разведчик. – На почве научной фантастики. А может, просто косит под сумасшедшего?»

– Ну, и как там жизнь, на Альфе? – поддержал разговор полковник. – Лучше нашенской?

– Да нет, такая же хреновая, – неожиданно ответил «инопланетянин». – Но у вас мне надоело, что на земле, что под землей. Хочу домой возвратиться.

– Ну и возвращайся.

– Денег на билет нет.

– Тяжелый случай.

– А он дорогой, чертяка. Особенно плацкартный. Потому, браток, ссуди мне все, что у тебя есть.

– Ишь ты.

– А я тебе оттуда вышлю.

– Точно?

– Клянусь космосом.

– Нет у меня с собой денег, друг, – ответил Петрашевский, и это была святая правда: генерал отсоветовал ему брать с собой заметную сумму, решив, что наличие денег у простого работяги может навлечь на него подозрения.

– А нет денег – тогда шкуру спущу, – пригрозил мужик, в свете фонарика было видно, как он сжал пудовые кулаки.